Поэзия убийства - Наталия Антонова

Морис кивнул и сладко потянулся.

Гордиевскому показалось, что клиент заскучал, и он проговорил:

–Девочки часто откровенничают со мной. Иногда и сплетничают друг о друге, но их сплетни никогда не выходят за пределы этого кабинета.

–Так и должно быть,– кивнул Морис.

–Я вообще противник сплетен! Не мужское это дело,– проговорил Гордиевский важно.

–Естественно,– согласился Миндаугас.

–Кстати, к нам ходит и жена компаньона покойного мужа Стеллочки. Эльвира Кобылкина.

–Надо же,– небрежно обронил детектив.

–Только вот Эльвира дама необщительная.

–Правда?– спросил Морис.– Даже не верится. Насколько я знаю женщин…

–Точно вам говорю!– пылко перебил его Юлий.– Не поверите, слова из неё не вытянешь. Я таких женщин не люблю!– Он скорчил такую кислую мину, что Морис невольно улыбнулся.

–Женщина должна щебетать, как птичка!– продолжил Гордиевский и спросил:– Вы согласны со мной?

–На все сто!– заверил его Морис и подумал о том, что Мирослава не пришлась бы по вкусу не только метросексуалам, но и Юлию Гордиевскому, так как из неё тоже слова не вытянешь. Хотя, когда ей надо, она и щебетать может.

Морис невольно улыбнулся, так как представить Мирославу в образе птички не смог. В образе кошки – другое дело.

И тут Юлий продолжил:

–Хотя, как эстет, я должен признать, что Элеонора Кобылкина женщина очень красивая. Я сколько ни старался, не нашёл в ней ни одного изъяна,– с нескрываемым огорчением вздохнул он.

–Да, так бывает,– кивнул Миндаугас.

–Но в то же время,– как бы раздумывая, проговорил Гордиевский,– бывает так, что красавица с идеальными чертами кажется менее красивой, чем обычная женщина, обладающая даром обаяния. Ну, вы понимаете меня, естественная, не натянутая улыбка, искренность в голосе, блеск во взгляде.

–Понимаю,– кивнул Морис, при этом подумав про себя: «Странно, что, будучи ценителем женской красоты, Юлий столь пренебрежительно относится к их умственным способностям. Хотя нельзя исключать и того, что он любуется красотой женщин, как обычный человек любуется красотой цветка, кружащейся над ним бабочки, закатом над рекой, звёздным небом или сверкающим поутру от ночной росы лугом». И он не ошибался.

–Зато Марго – подруга Кобылкиной – полная её противоположность,– сказал между тем Гордиевский.– Уж она-то любит поговорить. И я обожаю Маргошу!– искренне выдохнул Юлий.

–К вам и подруга Эльвиры ходит?– сделал вид, что удивился, Морис.

–Ещё как ходит! Вернее сказать, бегает,– Юлий снова хихикнул, но тут же придал лицу солидное выражение лица и проговорил:– К нам абы кто не ходит.

–Её муж тоже работает там же…– неопределённо произнёс детектив.

–Нет-нет!– воскликнул Юлий.– Вы не поняли! Марго просто дружит с Эльвирой. Они знакомы чуть ли не с детства. Но Марго не замужем! Я почему-то подумал, что вы можете её знать.

–Может быть.– Морис постарался за маской безразличия скрыть своё нетерпение. Ему хотелось как следует тряхнуть Гордиевского и рявкнуть: «Имя, отчество, фамилия!»

Но Юлия не нужно было трясти. Он сам сказал.

–Маргарита Витальевна Завьялова работает в рекламном агентстве «Честное слово». Они нам для «Шамаханской царицы» рекламу делали.

–Маргариту Витальевну я, к сожалению, не знаю, но довольно близко знаком с владельцем агентства, со Святославом Юрьевичем Лариным,– сказал чистую правду Миндаугас.

С хозяином рекламного агентства «Честное слово» детективы познакомились, когда работали над делом под названием «Орхидея с каплей крови». Была убита жена одного из стриптизёров клуба «Ромео». Так вот, Святослав Юрьевич Ларин был бойфрендом Клары Львовны Тумановой – хозяйки стрип-клуба «Ромео».

«Мир и впрямь тесен»,– подумал про себя Морис.

–Тогда, может быть, вы и Маргариту Витальевну видели,– проговорил Юлий, тщательно втирая в каждый палец Мориса какую-то ароматную субстанцию.

–Может быть,– согласился Миндаугас, которого снова начало клонить в сон.

–Хотя,– покачал головой Гордиевский,– такую женщину, как Маргоша, не заметить невозможно.

–Значит, она не попадалась мне на глаза,– решил не огорчать мастера детектив.

Из салона домой Миндаугас летел как на крыльях и нёс в клюве пахнущее цветами имя «Маргарита». Им несказанно повезло, что неведомая пока детективам Маргарита Витальевна Завьялова являлась сотрудницей «Честного слова». Святослав Юрьевич Ларин, как и дама его сердца Клара Львовна Туманова, весьма и весьма были расположены к детективам, можно было даже сказать, что между парами установились, пусть пока и не дружеские, но добрые приятельские отношения. И Ларин, несомненно, попросит свою сотрудницу быть откровенной с детективами.

Именно с такими мыслями Миндаугас и подъехал к коттеджу. Но дом оказался пустым, не считая кота, развалившегося на крыльце и пытавшегося прихлопнуть когтистой лапой зависшую в воздухе над его головой паутинку, почти невидимую человеческому глазу.

Вот и Морис не сразу её заметил.

–Чего ты ловишь?– спросил он кота.

Дон лениво зевнул. И тут паутинка-проказница буквально опустилась ему на нос. И тотчас была поймана.

–Мяу!– гордо выдохнул кот. В смысле, попалась-таки.

–Вот оно что,– тихо произнёс Морис и спросил:– Ты лучше скажи мне, где Мирослава.

Дон забарабанил по крыльцу хвостом.

–Так, понятно, ты не знаешь, где твоя хозяйка, и тебя это огорчает. Если бы ты знал, дружище, как это огорчает меня.– Морис достал мобильник и нажал на номер Мирославы.

Она долго не отзывалась, потом буркнула:

–Чего тебе надо?

–Что значит «чего»?!– буквально опешил Морис.– Вы посылаете меня на задание, а сами исчезаете неведомо куда! Что я должен думать?!

–Ты сейчас где?

–На крыльце!

–А в дом слабо войти?– Он догадался, что она усмехается.

–Так ведь там вас всё равно нет!

–Зато там есть объяснение, где я!– произнеся эту загадочную фразу, Волгина тотчас отключилась.

–Наказание божье,– проворчал Морис по-литовски, вошёл в дом и увидел в гостиной записку, написанную от руки шариковой ручкой на листке бумаги, вырванном из блокнота.

«Разве нельзя было позвонить или прислать эсэмэску»,– подумал он, но, вспомнив о нелюбви Мирославы к технике, смирился и стал читать записку, в которой было написано: «Позвонила заказчикам, убедившись в их нежелании расторгать договор, поехала на предприятие искать свидетелей. Когда вернусь, не знаю. Целую. М».

–Ничего не понимаю,– пробормотал Морис,– зачем испытывать на прочность терпение клиентов? Ведь в договоре всё прописано по пунктам. И какие могут быть на предприятии свидетели? Чего? Убийства Тавиденкова? Но это нереально.