Ночной хозяин - Данил Коган

— Вот. Здесь немного больше, но это не важно.

— Учтите, после изгнания духа он может скончаться от полученных при падении ран. Но мы с вами постараемся избежать такого печального исхода.

3

Когда все необходимые ингредиенты были доставлены, и Оттавио рассчитал и нарисовал на первом этаже разоренного имения заклинательную гексаграмму, он, в сопровождении толпы зрителей, от которых не удалось избавиться, направился к яме.

— Спустите туда фонарь на веревке, — потребовал Оттавио.

В ярком свете карбидного фонаря всем присутствующим открылась неприятная картина. На дне ямы, измазанный в грязи, ползал совсем юный парнишка, зло шипя на слепящий его источник света. На груди у него покачивался медальон — точная копия виденного Оттавио на предыдущем одержимом амулета.

— Хм, по крайней мере, позвоночник цел, — деловито заявил Оттавио, хотя и не был в этом до конца уверен.

Потребовав держать фонарь в яме, Оттавио начал сыпать на одержимого особую смесь порошков, одновременно выпевая сложную формулу умиротворения. Спустя двести ударов сердца одержимый замер на дне ямы, глаза его закрылись.

— Теперь ваша очередь, — безапелляционно произнес ар Стрегон, протягивая гер Доннеру тонкий кожаный ремешок, прошитый серебряными нитями. — Вы должны спуститься в яму и застегнуть это на шее у брата. Тогда он точно не очнется, пока мы будем перетаскивать его в гексаграмму.

— Почему это я должен лезть в яму? — возмутился тот.

— Потому что это ваш брат, а не мой!

— Я заплатил вам за обряд!

— Только за ингредиенты. Но если вы боитесь, мы можем послать кого-нибудь из слуг…

— Гер Доннеры ничего не боятся! И не прячутся за спинами простолюдинов! — «Ну и дураки». Как и думал Оттавио, апелляция к страху стала решающим аргументом.

Сопя от натуги, Ханс сполз в яму по веревке и трясущимися руками закрепил ошейник на одержимом. Все вокруг с облегчением выдохнули. Дальнейшее было делом техники. Тело подняли наверх.

Приглашенный цирюльник вправил переломы и наложил лубки.

Оттавио заклял многочисленные раны и ушибы и, найдя общее состояние молодого человека удовлетворительным, приступил к обряду изгнания.

Являться в дом монсеньора посреди ночи похоже становилось у него недоброй традицией. Оттавио рухнул в постель, даже не раздеваясь. Спал он в этот раз, слава Владыкам, без сновидений.

Глава четвертая. Finis sanctificat media [73]

Обитель Святого Духа

1

Оттавио закончил свой становящийся чем-то вроде традиции утренний доклад маркизу. Тот неподвижной тушей громоздился в единственном выдерживающем его вес кресле.

— Так что вы были правы, ворст. Это второй случай, во многом подобный первому. Но в то же время я не нахожу в них практически ничего общего. Как могут быть связаны бюргер — сын нотариуса, коренной житель Эвингской коммуны, и род гер Доннеров, швабских дворян, чей родовой надел находится в пятиста милях отсюда, в другом округе? Единственная связь между происшествиями — амулеты. Но я не понимаю ни зачем они нужны, ни что они вообще такое. Ни один из них не удалось исследовать. При выдворении духа на Ту Сторону они разрушаются.

— Вы задаете не тот вопрос, Оттавио.

— Вот как? И какой же вопрос мне следует задать?

— Откуда они взялись, эти амулеты? Не у конкретных людей, хоть это тоже интересно, а вообще. Вы говорили, они похожи.

— Я бы сказал — идентичны, но, увы, первый я видел недолго. Вы правы. Изготовление подобного талисмана, чем бы он ни был, дело не быстрое и не дешевое. А тут… Я не знаю, такое ощущение, что…

— Что мы увидели, а вернее, нам показали, краешек какой-то организованной структуры. Структуры настолько обширной, что она охватывает совершенно на первый взгляд не связанных между собой людей, принадлежащих разным сословиям. Настолько организованной, что она может создавать одинаковые не дешевые талисманы. Настолько мистически продвинутой, что даже вы — один из самых подкованных в вопросах колдовства людей в нашем округе — не можете сразу распознать применяемые ею методы. Я нахожу это крайне волнующим!

— Да, ворст. Я просто боялся говорить нечто подобное, чтобы не выглядеть идиотом. Мне казалось, да и до сих пор кажется, что по двум слабо связанным случаям нельзя делать такие далеко идущие выводы.

— Ну, в любом случае разбираться со всем этим — вам. Я приказал открыть официальное следствие по фактам одержимости в городе Эвинге. Вам надлежит организовать дознание по всем правилам. Из ведома городских властей мы это дело изымаем. Будьте осторожны, Оттавио, я думаю, что это дело может закончится большой кровью. Сходите к ар Моррисону, возьмите официальное предписание. Заодно получите свое разрешение на ритуал для брата.

— Могу я сегодня съездить в Обитель Святого Духа, в таком случае? За вашей дверью присмотрит Лоренцо, он же и за охранника побудет.

— Ну что ж. Езжайте. Я не против. Путь Владыки будут к вам милостивы, — маркиз произнес это напутствие так, как будто Оттавио собирался уехать на месяц, а не на полдня.

2

В Зеленом Доме, в крыле охранителей, увенчанном сигной — лавровый венок с изгибающейся внутри него змеей, пробитой клинком, — официальным символом имперского суда и префектуры, Оттавио получил у ар Моррисона предписание на проведение следствия. Также Моррисон выдал ему три бумаги с зелеными печатями, на которых была изображена квадратная биретто с семью кистями [74]. Открытый лист — разрешение на ритуал одержания, к нему еще разрешение на посещение Обители Святого Духа и использование выморочного алтаря [75], а также свидетельство одержимого с пустой строкой вместо имени.

— Я поражен, господин ар Моррисон! Вы добыли все разрешения за один день! Это невероятно.

— Видите ли, господин аудитор. Я человек общительный. И пьющий. Один из моих собутыльников — каноник в священной консистории. Так что ничего невероятного. Такие знакомства бывают весьма полезны. Кстати, приглашаю вас на наши еженедельные посиделки вечером шестого дня. Вы играете в картинки?