Его невинная малышка - Кристина Жиглата

– Я больше не хочу жить без тебя ни одного дня, – шепчет между перерывами, слегка отстраняясь. – Ты весь мой смысл жизни, моя любовь и мир…

Это так трогательно… Так невероятно, чувственно. Не было, о чем тут думать или тянуть время. Я любила его больше всего на свете.

– Конечно, я согласна. Я верю тебе… Знаю, что так и будет. Я люблю тебя. Очень.

Сегодня все, словно в тумане. Так много событий…

– Пойдем! – говорит Арн, поднимаясь на ноги и подхватывая меня на руки.

– Я должна тебе что-то сказать, – такой момент искренности.

– Завтра скажешь! Сейчас я безумно хочу тебя… – обрывает, унося меня в спальню.

Ава

Арн опускает меня на кровать, срывает с меня одежду и очень ловко избавляется от своей.

– Прости, первый раз будет быстро. Я очень голодный и, как минимум, два часа не отстану от тебя, – предупреждает честно, заставляя меня вновь улыбнуться.

– Я согласна, – отвечаю без замедления, разводя ноги в стороны.

Большего предложения ему и не нужно было. Предварительные ласки были излишни. Я была готова для него, как только он меня поцеловал.

Арн сразу размещается между моими ногами, ловит губами сосок и, полизывая его языком, погружается в меня одним глубоким толчком. Я стону, выгибаясь ему навстречу, и в нетерпении прошу еще, больше и сильнее.

Первый оргазм нас накрывает одновременно. Арн кончает в меня и, не прекращая движения, идет на еще один заход.

Мы занимались любовью больше часа, мало отдыхали, а между перерывами ласкали друг друга и целовались до боли в губах.

Я уснула, полностью изнеможенная и насыщенная глубокой ночью. А, когда проснулась от уже знакомых мне рвотных позывов, Арна рядом не было. Через приоткрытую в коридор дверь доносились голоса. Его и какого-то незнакомого мне мужчины.

– Арн, оставаться здесь слишком опасно. Сейчас Адамов рвет и мечет. Он уже знает, что его дочь у тебя!

– Я просил не приходить ко мне. Ты можешь напугать ее своим появлением. Уходи, отец! – сердится Арн. – Я сам со всем разберусь!

Отец? Убийца моей матери здесь? Черт! Стоит ли мне его бояться? Как говорил Адамов… Захочет ли он закончить незавершенное?

Эта мысль меня беспокоила, но обдумать ее как следует возможности не было. Тошнота вновь подступила к горлу. Замотавшись в одеяло, я быстро покинула кровать и понеслась в уборную.

Мне было плевать, кто на меня смотрит и кто видит. С каждым днем мое утро превращалось в Ад все больше и больше! В такие моменты я думала лишь о том, как успеть добежать до уборной. А дальше начинается сплошной ужас! Меня рвет несколько секунд в унитаз, затем рядом появляется Арн, помогает мне, придерживает мои волосы. Я чувствую, как дрожат его руки, слышу грохот его сердца и тяжелое дыхание.

– Ава, что случилось? – взволнованно.

Я отстраняюсь от унитаза, опускаюсь обессилено на пол и, опершись спиной о стену, бросаю на него измученный взгляд:

– Все нормально. Это просто токсикоз… Я хотела тебе вчера сказать, но не успела…

– Токсикоз?! – удивляется он, а меня одолевает еще один рвотный позыв. Я быстро склоняюсь над унитазом, одновременно слышу за спиной хриплый голос:

– Токсикоз бывает во время беременности, – говорит отец Арна, застывая в проеме двери. – У твоей мамы было такое…

– Отец, уйди! – сердится Арн, совсем не удивляясь предположению своего отца.

Он знал?

– Я… – запинается Доминантов-старший, но не спешит уходить. – У меня будет внук? – дрожащим, радостным голосом.

– Уйди, я сказал! – сердито настаивает Арн, пока я еще висну над унитазом.

Он так старался уберечь меня от встречи с убийцей моей мамы… Но голос, которым Доминантов-старший говорил о будущем внуке, затронул что-то в моем сердце. Мне так стало его жаль…

Арн любит своего отца – это понятно. Но ради меня будет отказываться от него и жить, словно между двух огней. Как быть дальше?

С другой стороны, я два месяца хотела посмотреть убийце в глаза, выпустить свою обиду, злость за испорченную жизнь! Даже не знаю, что делать: настоять на том, чтобы Арн его выгнал, или все же, наконец-то, встретиться с человеком, который искалечил всю мою жизнь? Ради своего любимого человека.

– Мне помочь тебе выйти? – рычит Арн, теряя терпение. Таким злым я его еще не видела.

Я вновь отклоняюсь в сторону, устало опираюсь о стену, и Арн протягивает мне полотенце.

– Нужно в больницу, – говорит он, заключая меня в свои объятия.

– Это пройдет, не волнуйся, – отвечаю я, прижимаясь к его груди, и машинально поворачиваю голову к выходу, туда, где стоял Рем Доминантов. Вижу мужчину лет пятидесяти, высокого, широкоплечего, красивого настолько, насколько это возможно в его возрасте, но… Что-то не сходится!

Я дергаюсь в руках Арна, резко отстраняюсь и, протянув руку, указываю на присутствующего человека пальцем, открыв от шока рот. Но так и не смогла вымолвить ни слова.

– Я попросил тебя выйти! – кричит Арн, расценив мое состояние по-своему. Его тело под моими руками напрягается, руки сжимаются в кулаки. Он вот-вот готов подскочить на ноги, чтобы наброситься на своего отца, но я останавливаю его, потянув за футболку.

– Это твой отец? – спрашиваю, еле шевеля губами.

Арн замирает, поворачивает ко мне голову, и его взгляд мгновенно меняется. Понимает с первой секунды.

– Это не тот человек, что убил мою маму!

Арн

Утром мне позвонил отец, сообщив, что ждет внизу. Он потребовал срочный разговор. Я впустил его в свой дом, поскольку он заверял меня, что у него важная информация, да и вчерашнее нападение меня настораживало. Оставаться на улице было опасно. Когда не знаешь врага в лицо, становится трудно бороться и противостоять.

Я целую ночь не спал, все время был настороже, подняв всех своих людей и знакомых для поисков информации. Несмотря на то, что вчера я вышел из ситуации спокойно, чтобы не пугать Аву, внутри у меня все бурлило от злости. Кто посмел?

Я знал, что пули предназначались не мне. Я был уверен в этом. Но кому была нужна смерть Авы? Зачем?

Она жила размеренной жизнью, спокойно, тихо. Имела проблемы только с мачехой, но еще два месяца назад я, как и обещал Аве, засадил ее с сыночком за решетку на долгих десять лет за мошенничество. Дело еще не закрыто, над женщиной идет суд, и, если будет доказана ее вина в умышленных убийствах своих так называемых мужей, ей вообще грозит пожизненное.

Что-то не сходилось.

Эти мысли не давали мне покоя. Я не мог найти логического объяснения всему произошедшему вчера. Дорохов не посмел бы, я наблюдаю за ним. Адамов не стал бы так рисковать жизнью дочери, даже если это меня хотели застрелить! А мой отец не пошел бы против меня, когда я только начал пускать его в свою жизнь!