«Колыбель» Победы - Герман Романов

– Так что стоим?! Пойдем туда, товарищи…

– Я недавно узнал очень интересные цифры стоимости наших танков, и то благодаря товарищу Ворошилову. – Гловацкий подошел к массивному КВ и похлопал ладонью по его лобовой плите. – Стоит танк 670 тысяч рублей, а вот такой же, но со 152‐миллиметровой гаубицей уже 900 тысяч. Последний оказался в боях не совсем эффективным, и его недавно сняли с линии. Однако причина, скорее, не только в пороках самой конструкции, в неумении наших танковых командиров ими правильно распорядиться в бою.

– Пороки?! Что вы имеете в виду, товарищ Гловацкий?

– Масса тяжелая, трансмиссия часто выходит. А его еще дополнительно утяжеляют – вот посмотрите – башня недавно дополнительно экранирована, броня на болтах. Зачем?

– Как зачем? – удивление Ворошилова было искренним. – Снарядам ведь противостоять нужно!

– В этом и сам ответ, Климент Ефремович! Снарядам! Вопрос – а каким именно? У немцев 37‐миллиметровые и 50‐миллиметровые ПТО, первая против «Клима» абсолютно бесполезна, а вторая пробивает бортовую броню под прямым углом с трехсот метров, не дальше. То есть откровенно неэффективное оружие. А вот их 88‐миллиметровые зенитки и 105‐миллиметровые полевые пушки с километра лоб корпуса пробивают, а там чуть ли не дециметр брони. Зачем КВ таскать на себе лишний груз брони – которая избыточна против ПТО и недостаточна против зенитки?! Я недавно попросил расчеты сделать. Так вот – бортовую броню можно ослабить до 60 миллиметров, а лобовую до 75 миллиметров – ее противотанковые пушки немцев все равно не возьмут. Ни с каких разумных дистанций! А вот выигрыш порядка пяти тонн будет – даже если резко усилить вооружение, на три тонны все равно КВ «полегчает». А значит, меньше ломаться будет сама машина и наши мосты с дорогами не так увечить.

– Усилить вооружение необходимо, – задумчиво произнес маршал, – немцы ведь нарастят броню на своих танках.

– Необходимо, – согласился Гловацкий, – тут еще парадокс. Наш Т‐34 имеет броню тоньше, но не менее эффективную против германских ПТО. А вот вес 28 тонн, при том же дизеле скорость выше, проходимость лучше, а пушка равна калибром. То есть – почти равноценен в боевом применении, а стоимость всего в 260 тысяч рублей. Есть смысл задуматься?! Значит, нужно резко усилить боевые качества КВ, облегчить его, поставить более мощную пушку, хотя бы типа 85‐миллиметровой зенитной – иначе зачем тратить в два с половиной раза больше? Я не конструктор, но такой дисбаланс сразу бросился в глаза. А КВ с большой башней действительно не нужен, но это не означает, что такая пушка не важна в поддержке наших танков в наступлении. Изготовить надо облегченный корпус, в просторной рубке установить МЛ‐20 или А‐19 – это и поддержка огнем, и любой немецкий танк в груду металлолома обратит в одну секунду – нет защиты, не будет существовать в принципе от тяжелых снарядов. А самоходная артиллерия настоятельно нужна. Проходимость на уровне танков, поддержит в любой момент боя! И вообще – буксируемую артиллерию лучше полностью вывести из танковых соединений, заменив ее самоходной. Вот тогда будет формула – броня, маневр, огонь!

– Где столько самоходок твоих взять?! – в сердцах произнес Ворошилов и выругался. – Нам танков не хватает!

– А вот она стоит. – Гловацкий подошел к небольшому танку, голова генерала оказалась на уровне конусообразной башни. – Это основа! Будущий вариант! Плавающий Т‐40, потому корпус так у него раздут, чтобы на воде держаться. Но пушке-то зачем плавать, как и топору? Уменьшить габариты можно, двигатель автомобильный, дешевый, его вперед сдвинуть, а на корме из противоосколочных стенок рубку поставить для двух номеров расчета. И пушку на выбор! Пехоту поддержать – тогда УСВ, танки остановить – ЗиС‐2, налет вражеской авиации отразить на колонну – автомат зенитный в 25 миллиметров или спарку ДШК! Стоимость вчетверо меньше, чем у Т‐34, легок, дешевый, прост. На автомобильном заводе крупными сериями выпускать можно. Я бы такую общевойсковую самоходную артиллерию во все стрелковые дивизии направлял – как мобильный резерв ПТО им цены не будет! Танки дороги – а эти пушки выгодны и эффективны!

– Если по начальным буквам взять, то получается ОСА. Жало у такой «осы» страшное, – задумчиво произнес Ворошилов, оглядывая, будто заново, Т‐40. – То, что нужно!

– Стоимость-эффективность есть главный критерий этой войны! Много вооружения потребуется, очень много. Тут не до жиру… Вот наладят выпуск Т‐50, и что?! Отличная машина, спору нет – БТ‐7 и Т‐26 по всем параметрам превосходит! Вот только стоимость «маленького Клима» в 210 тысяч рублей, почти как у Т‐34, по весу вдвое легче, и сорокапятка супротив трехдюймовки установлена. Так что лучше иметь хороший средний танк, чем отличный, но легкий! Да и саму тридцатьчетверку улучшить можно, слышал от танкистов. Башня тесная, увеличить необходимо, чтобы трое из экипажа в ней легко поместились, где сейчас и двоим тесно. И командир своим делом занялся бы, а не снаряды подавал. Рации надо на все самолеты и танки поставить, чтобы управление подразделением нормальным стало, действенным и быстрым! Не флажками же с башни махать или крыльями в небе. Какой толк от танка в разведке, если он важные сведения немедленно передать в штаб не может?! И зачем тогда таких «глухонемых» в бой отправлять?!

– Вы это уже на бумаге изложили? – быстро спросил Мехлис.

– Да, записывал в тетрадь. Даже рисунки с чертежами сделал корявые. Ведь я не инженер, не конструктор, сам не танкист. Мысли общевойскового генерала по увиденным в жизни моментам и парадоксам. Как усилить РККА без больших затрат, но с должным уровнем эффективности. Вооружение для бойца должно быть простым, дешевым, легким в производстве и убойным на противника. Только и всего. А на основе этого строится тактика и вводится штатное расписание подразделений, частей и соединений.

– Николай Михайлович, прошу дать мне ваши записи! Сегодня я буду в Москве, а там найдется, кому их посмотреть. Хорошо?!

– Сейчас распоряжусь, товарищ Мехлис. – Гловацкий поймал взглядом Ворошилова – тот был явно раздосадован. Маршал даже отвернулся чуть в сторону, чтобы начальник Главполитупра не видел его лица.

«Ничего не поделать, Климент Ефремович, – такая просьба Мехлиса равносильна приказу! Придется мне записи отдать ему, а не вам. Понимаю, но обещаю, что и вам будет не менее ценная рукопись. Все же это опыт той вашей войны, а у меня просто хорошая память!»

Командующий 8‐й армией генерал-майор Собенников

Порхов

– Петр Петрович, вы снова назначены командующим 8‐й армией. Есть распоряжение Ставки и Генштаба, вот приказ о назначении на эту должность. – Ватутин протянул бывшему командующему фронтом листок. Тот взял его в руки, быстро пробежал глазами по строчкам. Унылость на лице Собенникова пропала моментально. Впервые за эти пять дней на губах появилось подобие вымученной улыбки.

Было от чего так переживать генералу – чудовищное поражение войск Западного фронта привело к массовым арестам командования. Все знали, что под суд отданы сам командующий генерал армии Павлов, а вместе с ним ряд генералов, среди которых – начальник штаба фронта Климовских, начальник артиллерии Клыч и командующий 4‐й армией Коробов. Командующий ВВС фронта, Герой Советского Союза Копец, по слухам, сам застрелился. Потому ожидали репрессий на Северо-Западном фронте, но, к немалому облегчению многих, поиска «козлов отпущения» здесь не проводилось, за исключением арестованного в начале июля командующего ВВС фронта генерала Ионова. И это был один-единственный генерал, попавший под «раздачу».