Дворец любви - Джек Вэнс

Наварх приблизился к нему.

– Прошу прощения, сэр. Как вы видите, мы здесь чужие. Некоторые ваши обычаи удивили нас, и мы хотели бы выяснить, как на самом деле обстоят дела.

Горожанин выпрямился и после минутного колебания указал на свободные стулья.

– Я объясню, как смогу, хоть у нас есть свои небольшие тайны. Мы делаем, что можем, и должны жить, как предначертано светилами.

Наварх, Джерсен и Уибл уселись.

– Прежде всего, – полюбопытствовал Наварх, – какова функция вон той башни, куда входят так много людей?

– Ах, это! Да… Это местное агентство по сбору налогов.

– Сбору налогов? – переспросил Наварх, с триумфом глядя на Уибла. – И ребята что, ходят туда-сюда, платят там налоги?

– Именно. Город находится под покровительством мудрого Ародина. Мы процветаем, потому что налоги не умаляют наших доходов.

При этом Леранд Уибл издал скептический смешок:

– Как это?

– А разве у вас дело обстоит иначе? Деньги, которые отбирают в счет налога, люди потратили бы на развлечения. Принятая у нас система выгодна для всех. Каждая девушка должна отслужить пять лет, оказывая определенное количество услуг за день. Естественно, привлекательные девушки выполняют норму быстрее, чем дурнушки, и это способствует расцвету нации.

– Ага, – сказал Уибл, – легализованный бордель!

Туземец пожал плечами:

– Зовите как хотите. Ресурсы не истощаются, плата расходуется на городские нужды, на сборщиков налогов никто не жалуется, а сами сборщики довольны своей работой. Если же девушка выходит замуж до окончания срока службы, налог возмещается деньгами. Разумеется, у нас есть и другие обязательства перед Ародином: каждый должен отдать ему ребенка в возрасте двух лет. А других налогов мы не платим, разве что в экстренных случаях.

– И никто не жалуется, когда отнимают детей?

– Обычно нет. Ребенка забирают в ясли сразу после рождения, и личная привязанность не успевает сформироваться. Обычно люди приступают к деторождению в молодом возрасте, чтобы сразу выполнить обязательства.

Уибл обменялся взглядом с Навархом и Джерсеном.

– А что происходит с детьми?

– Они поступают к Ародину. Неподходящих продают Маграбу, подходящие служат во Дворце. Я отдал ребенка десять лет назад и теперь ничего не должен.

Наварх больше не мог сдерживаться. Наклонившись вперед, он нацелил в собеседника костлявый палец:

– И поэтому накачиваетесь тут вином, уныло мигая на солнце? Усыпляете совесть?

– Совесть? – Человек нервно поправил шляпу. – При чем тут совесть? Я исполнил свой долг, отдал ребенка, посещаю городской бордель два раза в неделю. Я свободный человек.

– А отданный вами ребенок уже десятилетний раб. Где-то там он или она мучается, пока вы сидите тут, уложив живот на колени!

Туземец вскочил, его лицо покраснело от гнева.

– Это провокация, серьезное оскорбление. Что ты делаешь здесь, ты, старый селезень? Чего ты приперся в этот город, если не уважаешь наши традиции?

– Я не избирал ваш город по собственной прихоти, – объявил Наварх с достоинством. – Я гость Виоля Фалюша и прибыл сюда по его указанию.

Человек разразился резким лающим смехом:

– Это имя Ародина для иномирян! Вы слетаетесь, как мухи на мед, во Дворец, чтобы наслаждаться, а ведь даже не заплатили!

Он стукнул кулаком по столу и покинул кафе. Остальные посетители, которые прислушивались к беседе, демонстративно отвернулись. Троице пришлось убраться восвояси.

Перед входом в гостиницу их застиг знакомый лязг платформы. С нее сошел мужчина и повернулся, чтобы помочь спуститься молодой женщине, которая, не обращая внимания на протянутую руку, спрыгнула на землю. Наварх издал крик удивления: новая гостья в модном одеянии альфанорского стиля была подопечной поэта, известной как Зан Зу, или Друзилла.

Наварх отвел свою воспитанницу в сторону и забросал вопросами. Что с ней случилось? Где ее держали?

Девушка мало что могла рассказать. Ее схватил белоглазый подручный Фалюша, затолкал в аэрокар и доставил на космический корабль под опеку трех суровых женщин. У каждой из них было тяжелое золотое кольцо. После того как действие яда, содержащегося в кольце, показали на собаке, необходимость в угрозах и предупреждениях отпала.

Пленницу увезли в Авенту, на Альфанор, поселили в великолепном отеле «Тарквин». Три зоркие, молчаливые гарпии не отходили от нее ни на шаг, их золотые кольца зловеще поблескивали. Девушку водили по концертам, ресторанам, показам мод, кинотеатрам, музеям и галереям. Ее принуждали купить одежду, использовать косметику и приобрести шикарный вид, но натолкнулись на молчаливое сопротивление. Тогда надзирательницы сами купили одежду, косметику и причесали пленницу. Однако та упорно старалась выглядеть как можно менее привлекательной. Наконец строптивицу отвезли в космопорт, откуда корабль унес ее в Скопление Сирнеста, на Согдиану. В агентстве Рабдана Ульшазиса, в Атаре, девушка столкнулась с другом гостем Дворца Любви, Мило Этьеном, который составил ей компанию на остаток путешествия. Три гарпии довезли подопечную до посадочного поля у Кулихи, а затем вернулись с Зогом в Атар. Наварх и Джерсен оглядели Этьена, который сидел на веранде с остальными: немного похож на Танзела и Марио, задумчивое лицо, темные волосы, длинные руки с тонкими пальцами.

Управляющий гостиницы вышел на веранду.

– Леди и джентльмены, рад сообщить, что ваше ожидание подошло к концу.

Гости Маркграфа собрались, и теперь начинается путешествие во Дворец Любви. Следуйте за мной, пожалуйста, я провожу вас.

Хашиери. Вы признаете, что Конгрегация организует уничтожение людей, пытающихся улучшить жизненные условия человека?

Иешно. Чушь!

X. Вы вообще кого-нибудь устраняли?

И. Я не собираюсь обсуждать нашу тактику. Таких случаев было очень немного.

X. Но они были.

И. Мы не могли не пресечь абсолютно недопустимые действия против человеческого организма.

X. Что, если ваше определение недопустимых действий спорно и вы просто сопротивляетесь переменам? Не ведет ли подобный консерватизм к застою?

И. На оба вопроса – нет. Мы хотим, чтобы органическая эволюция шла естественным путем. Человеческая раса, разумеется, не без изъянов. Когда кто-то пытается избавиться от слабостей, создать «идеального человека», естественно, выявляется избыточная компенсация в иных направлениях. Эти изъяны совместно с реакцией на них создают фактор искривления, фильтр, и конечный продукт будет еще более ущербным, чем исходный. Естественная эволюция – медленное приспособление человека к окружающей среде – постепенно, но безболезненно улучшит расу.