Красавица и чудовище - Оливия Дрейк

– Что-то в этом роде, – произнесла она.

– Ногу надо перевязать, – заявил Майлз. – Я вызову доктора.

Белла вырвала ногу из его руки.

– Не стоит беспокоиться, потому что я не собираюсь видеться с ним.

Она убрала белый шелковый чулок в карман, чтобы не надевать его при Майлзе. А потом сунула ногу обратно в расшитую бисером гранатовую туфельку. Хорошо, что туфелька леди Милфорд не пострадала от выходки Хелен. Белла пообещала вернуть ей туфли, когда уедет из Эйлуин-Хауса.

Тревога так и вибрировала в ней. Быть может, ей придется вернуться домой раньше, чем через обговоренные две недели. Быть может, Майлз пришел в гостиную, чтобы выгнать ее. Прошлым вечером она угрожала убить его. Она ткнула острым кончиком своего кинжала в его горло, чтобы не дать ему овладеть ею.

Его взгляд был полон ярости. Было ясно, что герцог Эйлуин не привык к тому, чтобы женщина одерживала над ним верх.

Что если он все как следует обдумал и решил уволить ее?

Когда она неуверенно поднималась с ящика, он взял ее за предплечье, чтобы помочь.

– Вам понадобится костыль, – заявил он.

– Нет! Нет, благодарю вас, не надо. – От его близости у Беллы закружилась голова, и она быстро отошла назад, отряхивая помятые юбки. Она не хотела давать ему лишний аргумент в пользу ее непригодности к службе. – Видите? Я не хромаю.

Чтобы продемонстрировать это, Белла обошла обломки нескольких статуй, следуя по дорожке мимо коробки со скарабеями. Ее нога все еще пульсировала от боли, хотя уже не так сильно, как вначале. Она поймала на себе его острый взгляд, следивший за ее продвижением. Ни за что на свете она не позволит себе даже намека на хромоту.

Чтобы отвлечь герцога, Белла заговорила:

– Кстати, я недавно столкнулась на лестнице с миссис Грейсон. Она часто приходит сюда?

Майлз пожал плечами.

– Хелен иногда берет на себя проверку меню, постельного белья или чего-то в этом роде. Меня это не касается, если только она не попадается мне на пути. А почему вы спрашиваете об этом?

– Я просто подумала, не пришлет ли она сюда горничную, чтобы смахнуть пыль.

– Это абсолютно исключено. Слугам строго приказано держаться подальше от моих артефактов. – Упершись руками в бедра, он пошел следом за продвигавшейся вперед Беллой. – Но довольно этой болтовни. Где вы были раньше? Я заходил сюда дважды, но вас не было почти час.

Холодный и властный тон Эйлуина вернул Беллу на знакомую почву. Это придало ей сил, как будто они готовились к битве. Битве за ее право остаться здесь и искать карту сокровищ.

Она повернулась, чтобы ответить ему.

– Я отошла, чтобы выпить чашку чая. У вас тут есть правило, запрещающее вашим служащим перекусывать?

Он смерил ее «герцогским» взглядом.

– В следующий раз оставляйте записку. Никто из слуг не знал, где вы.

– Вообще-то, я была внизу вместе с миссис Уитеридж, в ее гостиной. И мистер Пинкертон тоже был там. Так что по крайней мере двое слуг знали, где я нахожусь. – Глубоко вздохнув, Белла скрестила на груди руки. – У меня есть дела по работе, которые я должна закончить до заката, ваша светлость. Полагаю, вы пришли сюда с определенной целью.

Герцог нахмурился еще сильнее.

– Мне нужен отчет о ваших успехах, – произнес он.

– О моих успехах? – переспросила Белла.

– Вы здесь уже несколько дней. И я вижу лишь то, что несколько ящиков были передвинуты с места на место.

Ее тревога начала рассеиваться, а надежда на отсрочку – расти. Быть может, он не уволит ее, если увидит, как усердно она работала.

– Тогда прошу вас, посмотрите внимательнее. Целых два дня я сортировала осколки керамики. Каждый из них был уложен в отдельную коробку – всего пятьдесят два осколка. Позвольте мне показать их вам.

Белла направилась в угол комнаты, где множество маленьких деревянных ящичков были аккуратно составлены друг на друга. Она взяла самый верхний из них.

– Все осколки, хранящиеся в этом ящичке, принадлежат одному сосуду. Теперь они готовы быть склеенными и снова стать единым целым, если вы того пожелаете.

Развернувшись, Белла увидела, что Майлз стоит прямо позади нее. Ей стало трудно дышать. Он был так близко, что мог бы наклонить голову и поцеловать ее, если бы ему этого захотелось. Не то чтобы она позволила ему это, разумеется. К тому же его внимание было направлено вовсе не на нее. Майлз вглядывался в содержимое ящика.

– Так в каждом ящике осколки одного горшка или кувшина? – спросил он.

– Да.

– А вы уверены, что собрали вместе правильные фрагменты?

– Абсолютно уверена. Я часто помогала отцу сортировать такие осколки керамики. Это то же самое, как собирать кусочки мозаики. – Если бы только Майлз со своими дразнящими губами отошел в сторону, а не загонял ее в угол! Нервничая из-за его близости, Белла начала бормотать: – У меня есть планы и на другие артефакты в этой комнате. Многие из них можно почистить и починить. В частности, скарабеев. Я хотела бы их выставить на всеобщее обозрение.

Майлз выпрямился и сердито посмотрел на нее.

– На всеобщее обозрение?

– Они не должны быть свалены в один ящик. Так их никто не сможет оценить. Если бы вы дали мне кусок хорошего белого шелка, то я смогла бы аккуратно разложить их на столе, чтобы люди смогли разглядеть каждого скарабея по отдельности. У вас есть еще и другие мелкие предметы, которые тоже было бы лучше выставить…

– Нет!

Герцог пошел прочь, и Белла зашагала следом за ним.

– Почему же нет? – спросила она, удивившись тому, что Майлз отвергает столь разумное предложение. – Если бы каждый скарабей был снабжен биркой с описанием, люди смогли бы увидеть и оценить его красоту.

Эйлуин повернул голову, чтобы бросить через плечо:

– Вы чего хотите? Чтобы я пригласил публику в свой дом, и она бродила бы тут повсюду и глазела на мои артефакты? Нет, это абсолютно исключено.

Она стиснула зубы. Как самонадеянно с его стороны думать, что один человек имеет право владеть такими сокровищами и никогда не показывать их простым людям! Но это было не ее дело.

– Не обязательно публика, – уточнила она. – Я имела в виду ученых вроде вас. Мистера Банбери-Дэвиса, например. Наверняка есть и другие.

Майлз фыркнул.

– Да что ж такое происходит с женщинами! Они так и хотят убрать вещи в кладовые и устроить ремонт. А потом они начинают надоедать вам, требуя, чтобы вы устроили роскошный бал или светский вечер.

Его слова были настолько абсурдны, что Белла рассмеялась:

– Кто это сказал?

– Хелен, например. Кстати, и моя мать тоже – перед смертью. Да и каждая другая леди, ступившая в этот дом. А всего несколько месяцев назад одна юная девица захотела отреставрировать этот дом после получасового знакомства со мной.