Ангелы тьмы - Гэв Торп

Тем временем «Клинок Калибана» рассекал пространство в поисках «Сан Карте». Сен Назиил находился на связи с «Тором 15». Прошло восемь дней, судно миновало Писцину ІП и двинулось дальше, во внутреннюю часть системы. Иногда приходил ложный сигнал тревоги, вызванный аномальными показаниями приборов на одном из двух кораблей. По большей части такие сигналы объяснялись сбоями в системе или радиоактивным излучением астероидов. Один раз Темные Ангелы наткнулись на торговое судно, которое получило повреждения при выходе из варпа и теперь дрейфовало с испорченной системой дальней связи. «Клинок Калибана» проходил совсем близко, когда принял сигнал бедствия. Борей, который не собирался отказываться от охоты на Падших ради транспортировки заблудившегося судна, обменялся с капитаном «торговца» короткими нелицеприятными сообщениями, что огорчило сначала капитана «Тора 15», а потом и командора Кейли, но Борей не придал этому значения. Он сосредоточился на крестовом походе и не собирался ни отвлекаться, ни отклоняться от цели.

Капеллан много времени проводил с другими космодесантниками, помогая им примириться с услышанными откровениями. Он руководил их молитвами, пока братья не пришли к некоторому, пусть грубому, пониманию. Завл реагировал с гневом, его ненависть к изменникам превратилась в едва управляемую ярость, когда Борей подробнее рассказал об их предательстве и о гражданской войне, которая расколола орден. Гнев Дамаса, более холодный, обратился вовнутрь. Каждую свободную минуту он тратил, тщательно записывая «Опус Викториус» в крошечные свитки, прикрепленные к силовой броне, это приносило ему облегчение и позволяло сосредоточиться на мести. Гефест тоже трудился в корабельной кузнице или в мастерской, призывая благословение Бога-Машины на каждый болт-пистолет, каждую заклепку брони, каждый энергоранец. Тамиил тренировался на полигоне, поражая в каждом раунде статические и движущиеся цели и, не переводя дыхание, нараспев проклинал Падших при каждом выстреле. По мнению Тамиила, открытого противостояния приходилось ждать слишком долго.

И наконец, Нестор. Он мало изменился после того, как Борей приоткрыл прошлое ордена. Апотекарий провел тщательный, строжайший медицинский осмотр братьев, после чего объявил, что все они находятся в идеальном состоянии и готовы к борьбе и священной войне. Возможно, он изменился только в одну сторону — стал еще тише. Чем дольше затягивался поиск, тем более закрытым и необщительным становился Нестор, казалось, он только и ждет возможности высадиться с корабля. Всякий раз, когда Борей затрагивал эту тему, апотекарий отвечал, что он полон решимости завершить миссию как можно скорее, так как опасается за Писцину, покуда в системе остаются Падшие.

Этот факт беспокоил и самого Борея. Настойчиво преследуя «Сан Карте», он забрал с собой всю свою команду. Впервые за целое тысячелетие на Писцине IV находились только слуги Темных Ангелов и не было ни одного космодесантника. Прежде, даже во время коротких вербовочных экспедиций на Писцину V, за командира в цитадели оставался Дамас, Завл или Тамиил. Борей мучился тем, что недооценил ситуацию: возможно, враг попросту выманил их с Писцины. Капеллан отбрасывал эту мысль, но она возвращалась снова и снова, глубоко засела в мозгу, мучила во время молитвы, надоедала во время тренировочных боев. Однако он ничего не мог поделать, кроме как придерживаться однажды выбранного образа действий. Священной обязанностью воина Крыла Смерти всегда оставался поиск Падших, где бы они ни прятались, а тут как раз появилась прекрасная возможность выполнить эту обязанность. Борей объявил крестовый поход, и будущее определилось, хорошо это было или плохо. К тому же на Писцине IV находился пятнадцатитысячный гарнизон Имперской Гвардии во главе с командующим, и даже Падшие не рискнули бы противостоять такой мощи.

Минуло еще девять дней, и поиск наконец принес результат. «Тор 15» обнаружил судно неподалеку от орбиты Писцины II и двинулся туда, чтобы изучить ситуацию. Борей приказал на полной скорости вести «Клинок Калибана» в этот же самый район. Встреча на первый взгляд могла показаться самой заурядной, но внутренний голос подсказывал капеллану, что на этот раз перед ними враг, и последняя схватка уже не за горами. До точки перехвата судна изгоев оставалось всего два дня пути, когда Борей собрал Темных Ангелов в часовне. Физически они были готовы к предстоящему сражению, но теперь следовало подготовить их разум и душу.

Весь первый день Темные Ангелы постились и медитировали, каждый наедине с собственными мыслями. Борей на это время погрузился в размышления о будущем. Если орден прямо сейчас не вел где-нибудь полномасштабную войну, то, получив предупреждение Борея, Башня Ангелов должна была отправиться на Писцину через варп. Где-то в глубине души капеллан опасался, что действия его сочтут самонадеянными и эгоистическими. С другой стороны, он даже хотел, чтобы так и получилось, потому что это значило, что приспешников Лютера на Писцине нет и нового допроса не будет. После встречи с Астеляном капеллан провел еще один допрос, но там было проще, чем в первый раз. Полностью совращенный силами Хаоса космодесантник болтал, бредил и, несмотря на мучения, причиняемые Бореем, так и отказался от покаяния. Сильно покалеченный, он умер с криком, проклиная имя Льва Эль'Джонсона. Там не было коварных намеков, домыслов и откровений о Ереси Хоруса, как в случае с Астеляном, слова которого до сих пор смущали разум капеллана.

Вместе с тем больше всего Борей мечтал о столкновении с древним врагом. Это был шанс заново доказать свою лояльность после многих месяцев внутренних колебаний. Подобно Завлу, он жаждал получить очищение в священной битве, смыть страхи и сомнения кровью врагов. Во время ночных бдений Борей был потрясен, осознав, что космодесантники воистину живут лишь ради одного сражения за другим. Нигде, кроме как на иоле боя, они не чувствовали себя такими сильными, целеустремленными, исполненными жизни и энергии, а Борею слишком долго было отказано в этом удовольствии. Даже столкновение с орками оказалось обыденным и стандартным, по сравнению со сражением у базилики это была простая драка, хладнокровно рассчитанная стычка, которая не являлась испытанием и не отвлекала от проблем.

На второй день Борей собрал братьев для последней молитвы.

Во мраке рождена мечта

Добыть свет праведной войной.

Рвение — меч, а броня наша — вера,

Боги войны отправляются в бой.

Клинки Императора, людям защита,

Для битвы рожденные, в ней и умрем.

Убийцы злодеев, слабым — опора,

Бьемся, пока продолжаем дышать.

Мы не отступим и не сдадимся,

Ярость святая толкает вперед.

Мира не будет, пока еретик

Или последний чужак не умрет.

Сердцем окрепни, встречая погибель,

Радость в душе зажигает она.

Не ждите отсрочки, не будет прощенья,

Пусть продолжается эта война.

Подготовленные телесно и очищенные духовно, Темные Ангелы с нетерпением ожидали, когда «Клинок Калибана» приблизится к точке перехвата. «Тор 15» двигался туда же со стороны внутренних планет системы, так как обнаружил чужое судно на обратном пути. Чуть позднее полудня авгуры скоростного ударного корабля сообщили, что до источника энергии рукой подать.