Ведьмак - Василий Сахаров

Огненный комок боезаряда, просвистев по воздуху, ударил под башню броневика, и она подлетела. Конец броне. Она уже не опасна, а мой выстрел послужил сигналом для воинов группы, и на противника обрушился шквал огня.

Из дома в ромеев ударили автоматы, пулеметы, снайперские винтовки и еще два гранатомета. Воздух оказался пронизан тучами смертельно опасного горячего металла, и атака практически сразу захлебнулась. Кое-кто из вражеских солдат пытался отстреливаться, но таких было мало и их моментально брали на прицел снайперы. Умирать за императора желающих становилось с каждым днем все меньше, и противник начал откатываться. Сначала под прикрытие брони и разрушенных домов, но в развалинах ромеев ждали мины и растяжки, а второй БТР, едва не получив боезаряд из гранатомета, резко сдал назад.

Удержать солдат на поле боя вражеские офицеры не смогли. Все закончилось очень быстро, и улочка опустела. На ней остались еще два десятка свежих трупов и горящий бронетранспортер, из которого никто не успел выбраться. Можно записать на личный счет еще одну отбитую атаку. Однако это потом. Сейчас нужно снова спрятаться, и, оставив на месте двух наблюдателей, я приказал воинам уйти с позиций в подвал.

Дело к вечеру, скоро начнет темнеть, и на несколько часов все затихло. На нашем участке – точно. Ночью могут появиться вражеские спецназовцы и разведка, а могут и не появиться. А утром все начнется сначала, новая атака и обстрелы. Впрочем, это будет завтра, а сегодняшний день прошел, мы опять выстояли, и наши соседи, судя по всему, тоже.

Вернувшись в подвал, воины стали чистить оружие и ужинать. В моей группе почти тридцать человек и половину из них я не знаю. Позывные и прозвища новичков на слуху, а вот имена, фамилии и звания мне ни к чему. Бюрократия – в тылу, а у нас все просто. Готов сражаться? Выделим оружие, боезапас и поставим на позицию. А нет, так катись куда подальше и не отсвечивай. Такова моя политика, и воины, которые видели, что я никого не подставляю, не выделяю и не заставляю по-глупому умирать, доверяли мне и выполняли все приказы.

– Связист! – Я позвал Дмитро, ополченца, который у нас отвечал за телефонную связь.

– Здесь! – крепкий мужик в потертой гимнастерке и с трофейным автоматом «Скорпион» на плече подошел ко мне.

– Вызывай штаб.

– Слушаюсь.

Дмитро стал готовить аппаратуру, допотопный телефонный аппарат, который подключался к проводу-полевке. Однако вызвать штаб не получилось, где-то обрыв. Поэтому, выделив ему одного бойца, я отправил связиста чинить линию, а сам решил поужинать. Только вскрыл банку тушенки и заварил чай, как пожаловали гости: майор Тенгиев собственной персоной, а с ним несколько охранников и незнакомый лейтенант-гвардеец в новеньком сером камуфляже.

– Здравия желаю, господин майор, – удивившись появлению командира, который отвечал за оборону целого района, я поднялся и шагнул ему навстречу. – За день отбили пять атак. Уничтожили семьдесят вражеских солдат: возможно, больше; сожгли два бронетранспортера и подбили еще один. Потеряли двух бойцов убитыми и шесть получили ранения.

Тенгиев устало махнул рукой и указал в дальний угол:

– Пойдем поговорим.

Оставив гвардейца, который с любопытством разглядывал трофейное оружие, вместе с солдатами, мы отошли в угол, куда бойцы притащили продавленный диван, и присели. После чего, тяжело вздохнув, Тенгиев спросил:

– Не устал?

– Пока терпимо, – пожал я плечами. – А в чем дело?

– В тыл поедешь.

– По делу Вергано? – предположил я.

– Верно. – Майор кивнул в сторону гвардейца: – Это твой сопровождающий, лейтенант Стоянов.

– Выходит, в штабах осознали ценность пленника?

– Не сразу. Сначала ему дуболомы из контрразведки пальцы сломали. А только потом передали пленника в особый отдел гвардии. Моя вина, поздно наверх сообщил. Да и там не сразу спохватились. Только после повторного звонка и вмешательства великой княгини засуетились.

– И что с Вергано сейчас?

– Он в столице и просит вызвать тебя.

– Когда мне отбывать?

– Прямо сейчас.

– А кого вместо себя оставить?

– Корнея. Он справится.

– Да. Сержант потянет.

Майор пожевал губами и, понизив голос до полушепота, продолжил:

– Расклад следующий. Сейчас под Вергано создается совершенно новая структура. Что это будет, мне неизвестно. Но есть намеки на то, что этой структуре понадобится собственный боевой отряд.

Он посмотрел на меня, и я кивнул:

– Этим отрядом может стать наш.

Тенгиев усмехнулся:

– Быстро соображаешь, поручик. И это хорошо. Стране такие люди нужны.

Главное было сказано. Дальше уже мелочовка, и через час, передав дела Корнею, я собрал рюкзак и вместе с лейтенантом Стояновым отправился в тыл. Там я нужнее.

Спустя девятнадцать часов, покинув передовую и совершив перелет на военно-транспортном самолете, я прибыл в столицу Словенского царства город Вратник, и лейтенант Стоянов доставил меня в замок Златар, который находился на окраине. При этом мои попытки вызвать его на разговор и получить больше информации успехом не увенчались. Он обычный офицер гвардии, и члены царской семьи используют таких молодых аристократов на посылках. Поэтому Стоянов просто выполнял приказ и не более того. Есть конкретный человек, поручик Видов, его нужно доставить из пункта А в пункт Б, и лейтенант это делал.

Замок Златар был построен четыреста лет назад по приказу царя Мстивоя Второго. Он собирался создать духовно-политический орден, который займется организацией Святого похода против цийя. Однако из его затеи ничего не вышло. Религиозных движений в царстве много, и, выделяя одно, царь вступал в конфликт со всеми остальными. А объединить волхвов, жрецов, друидов, ведунов и христианских священников у государя не получилось. Даже перед лицом общего врага они не желали быть заодно. Поэтому Мстивой идею забросил. После чего замок был подарен им кому-то из родственников, в дальнейшем неоднократно менял хозяев и сейчас находился во владении князя Бравлина, родного сына Ярославы Келогостовны, которая, между прочим, со своим отпрыском не ладила. Все это я знал, потому что умел слушать людей и специально собирал информацию о мире Вейрат. Лишних знаний не бывает, и сейчас они пригодились.

Итак, я добрался до пункта назначения, а поскольку замок принадлежал князю Бравлину, то, вероятнее всего, иметь дело придется именно с ним. А что же я о нем знал? Не много, но и не мало. Ему двадцать семь лет. Он сын великой княгини Ярославы Келогостовны и мятежного скифского генерала Будина, который бежал в Словению. Бравлин человек разносторонний и амбициозный, сторонник прогресса и воин, эзотерик и мистик. Как все это в нем уживалось, неизвестно. Однако он был своим не только в Технологической академии, которая выпускала лучших инженеров, изобретателей и конструкторов Словенского царства, но и среди духовенства. Причем настолько своим, что ему, несмотря на молодость, предлагали стать верховным жрецом увядающего культа Велеса. Но он отказался, а потом рассорился с матерью, которая собиралась его женить на какой-то высокородной одрисской дворянке. Бравлин не захотел расставаться с любовницей, которая уже родила ему двух сыновей-бастардов, и после этого впал в немилость, отправился в провинцию, стал шефом пластунской казачьей бригады и три года занимался ликвидацией мятежных трибаллов. Таковы расклады перед войной, которая многое меняет, и молодого князя, как мне кажется, снова привлекли к делу, вызвали в столицу и поручили создать новую структуру, о которой упоминал майор Тенгиев. Логично? Вполне.