Реалити-шоу "Замок" - Ксения Баштовая

А проснулась, кстати, и того быстрее — меня ощутимо подбросило на постели, так что я чуть не вылетела на пол. Согласитесь, оставаться после такой побудки в объятьях Морфея — занятие не из легких. Я села, удивленно заозиралась по сторонам, надеясь разглядеть хоть что-то в ночной темноте. Может, просто дурной сон какой приснился? И в тот момент, когда я уже почти решила, что все, можно спокойненько закрывать глазки и спать дальше…

Замок содрогнулся.

Я с визгом слетела с кровати, отметив краем сознания, что на этот раз на мне ночная рубашка до пят и буквально покатилась по полу. Для того, чтобы быть бережно кем-то подхваченной.

Ой, ма-а-ама, кто здесь?!

— Миледи, как вы?

Слава богу, это Ллевеллин.

Ой, какая прелесть, вот так и буду лежа.

— Миледи, как вы?! — в голосе Рыцаря зазвучало то ли страх, то ли гнев.

Ну вот так всегда. Что у него за манера — обламывать кайф в самый неподходящий момент?

— Нормально, — мрачно буркнула я, осторожно вставая на ноги. Хорошо хоть ночнушка до ушей не задралась, а то будет мне экстрим.

Хотя чего уж там стесняться? Мне уже фактически прямым текстом рассказали, что обречена я сидеть в этом Замке до самой старости, и никто кроме Ллевеллина мне не светит.

Вот только я пока не определилась, радоваться мне или горевать.

С одной стороны, никакого тебе выбора. А вот с другой — у Ллевеллина такие глаза, такие губы, такие… Стоп, хватит, Гелла, тебя уже куда-то не туда занесло.

— Что произо… — начала было я, но договорить не успела: пол комнаты опять ощутимо тряхануло. Да так, что я, с диким визгом, попросту повалилась на Рыцаря.

Нет, ну вот почему такая несправедливость, почему этот чертов Замок не мог устроить ничего подобного до того, как я прочитала эту клятую книгу?! Не знала ничего особенного, висела бы себе спокойненько на шее у Ллевеллина и млела потихоньку. А тут — ну никакой тебе альтернативы, просто виси у Ллевеллина на шее и млей потихоньку. Что за дискриминация, я вас спрашиваю?!

Юноша щелкнул пальцами и на ладони его зажегся небольшой огненный шарик. Другой рукою он спокойно поддержал меня за талию, и, дождавшись пока пол перестанет трястись, осторожно сообщил, отводя глаза:

— Вам необходимо побыстрее переодеться, миледи.

— Так что собственно происходит, какого чер…

Рыцарь поспешно и в то же время как-то осторожно зажал мне рот рукою:

— Переоденьтесь, миледи.

Все, на что меня хватило, — это восторженно что-то замычать: он начал со мной спорить, не пытаясь извиниться, я сейчас прыгать от радости начну! Если только мне рот перестанут зажимать.

Перестали. Вот только прыжки пришлось отложить до лучших времен: пол вновь ощутимо дернулся, так что я решила, что всему свое время и рванулась к расположенному неподалеку шкафу.

На этот раз Замок решил не мучить меня всякими лосинами, кюлотами и юбками-кринолинами: на полке я обнаружила вполне современную одежду. Дверцы шкафа, слава богу, оказались довольно широкими, так что через пару минут я предстала перед Ллевеллином в более ли менее приличном виде: джинсах и топике. Честно говоря, я настолько короткие, похожие на бюстгальтер, не ношу, да и у брюк предпочитаю посадку повыше, но. На безрыбье и рак рыба.

Ллевеллин покраснел так, что это было видно даже при неверном дрожащем свете его «фонарика».

Ну я ж в самом деле не виновата, что мне такой костюмчик достался. В ночнушке все было бы еще хуже, честное слово!

Ох, Геллочка, и кого ты хочешь убедить, себя? Впрочем, глупый вопрос. Я же не вслух это все говорю. А обращаться к себе в третьем лице, это между прочим уже шизофрения. Знаю. Но поделать ничего не могу. Привыкла.

В общем, мальчик может радоваться. Хорошая ему Хозяйка досталась. Добрая, умная, скромная. И слегка сумасшедшая. Но кто без греха, пусть первый бросит в меня камень.

Так. Пора что-то делать. А то Ллевеллин стоит, краснеет, бледнеет, взгляд отводит и молчит как белорусский партизан перед расстрелом. Я вздохнула и, сделав шаг к окаменевшему Ллевеллину, помотала ладошкой перед его лицом:

— Я конечно все в этой жизни понимаю, но может ты объя… — пол вновь ощутимо дернулся. Спокойно, Геллочка, держись за стенку, падать не надо, — объя… — пол колыхнулся, — объя… — издеваются они надо мной, что ли?! — расскажешь, что происходит?!

О, договорила! Фанфары, громовые аплодисменты!

Ллевеллин, мучительно покраснев, наконец, соизволил поднять глаза повыше моих коленок и выдохнул:

— Замок атаковали, миледи!

Ну вот, разродились, слава бо… ЧТО?

— Атакуют?! — выдохнула я. — И ты молчишь?!

— Я пытаюсь объяснить вам это уже полчаса! — тихо огрызнулся Рыцарь и поспешно отвел взгляд в сторону.

Ура, он со мной спорит!!! Боже мой, никогда не думала, что буду так радоваться тому, что мужчина со мною не согласен, а вот гляди ж ты. Ой, стоп, меня куда-то не туда занесло, нас же атакуют, ой, мама!

— И что делать?! — перепугано прошептала я.

— Следуйте за мной, миледи, — с легким поклоном ответствовал Рыцарь. Нет, ну вот что с ним делать?! Тут замок на голову рушится, а Ллевеллин политесы разводит. Кажется, его проще прибить, чем переучивать.

А вот не надо! Рыцарь у нас пока в единственном экземпляре, так что…

Выдать мне тапочки (да пусть даже белые! Я уже и на такие согласна!), Замок не догадался, так что сейчас я шлепала босиком за Ллевеллином, уверено спешащим вперед. И если там, где на пол были брошены ковры, все было еще терпимо, то по голому камню ходить было трудно. Я все пятки себе отморозила, пока дошла до… а куда, кстати, дошла? Куда это меня Ллевеллин притащил?

Рыцарь распахнул перед моим носом дверь, и посторонился, пропуская меня в… тронный зал. Ой, блин, ну вот только мне этой комнаты с пентаграммой не хватало для полного счастья!

Боюсь вот только, если я расскажу Ллевеллину, что мне не хватало этой комнаты — этих скрывающихся в темноте стен, затянутых черным бархатом, этого трона, выточенного из цельного изумруда, этого огромного пентакля, вырезанного на полу, этих горящих возле стен огненных шаров, заточенных в стеклянные сосуды, — Рыцарь меня неправильно поймет и будет меня сюда таскать постоянно. Поэтому ничего ему говорить не буду. Решено.

Вдобавок, меня вдруг посетило нездоровое подозрение, что привели меня сюда совсем не просто так. Нет, я все поняла: Ллевеллин решил мне отомстить за всяческие приставания. Посмотрит сейчас на меня вот так печально, что я опять таять начну, да и поведает что-нибудь вроде «раз Замок атаковали, единственный способ его защитить — это спокойненько дать себя прирезать над этой самой пентаграммкой. И даст это Замку силу невиданную. Я, конечно, погорюю, ну да ладно, миледи, вам-то что?».