Терроризм в Российской Империи. Краткий курс - Олег Будницкий

Хлебовольческое направление оставалось господствующим в российском анархизме до начала революции 1905–1907 годов. Затем российский анархизм «расслаивается» на несколько течений; движение идет в основном в сторону радикализации.

Терроризм исповедовали все фракции русского анархизма; расхождения касались лишь его места и значения в тактике той или иной группы.

Ультрарадикализм отличал группу «Безначалие», образовавшуюся в Париже весной 1905 года. Безначальцы выпустили несколько номеров «Листка группы “Безначалие”» и ряд прокламаций. Они призывали к бунтарству, разжиганию «беспощадной гражданской войны», созданию «вольных боевых дружин» и экспроприациям; отрицательно относились к «современному русскому демократическому движению», считая, что оно лишь отвлекает пролетариат от борьбы за его собственные интересы. Универсальным средством борьбы безначальцы считали терроризм, призывая к применению самых крайних его форм. В некоторых прокламациях родственных безначальцам анархистских групп («родственность» удостоверяется перепечаткой отдельных прокламаций на страницах «Листка группы “Безначалие”») рекомендовались «массовые убийства, поджоги, грабежи». Торжество анархии ожидалось после того, как «всех наших живодеров поджогами и оглоблями со свету сживем».

Безначальцы публиковали такого рода обращения к рабочим и крестьянам: «Вынимайте на время соху из борозды, выходите с фабрик и заводов, крестьяне и рабочие! Берите топор, ружье, косу и рогатину! Зажигайте барские усадьбы и хоромы, бейте становых и исправников, освобождайте себя и детей своих по деревням. Нападайте в одиночку, воюйте с боевыми дружинами, бейте и в набат…» На страницах «Листка» печатались рецепты изготовления самовоспламеняющихся смесей и разрывных снарядов, а также инструкция о том, как поджигать помещичьи стога.

Прокламации группы анархистов-общинников призывали рабочих не верить в мирные протесты, которые могут привести лишь к повторению событий 9 января 1905 года. В одной из прокламаций рабочих призывали не доверять социал-демократам, а вооружаться и вступать в непосредственную борьбу с полицией («Нет, мы НЕ БУДЕМ ДОЖИДАТЬСЯ выстрелов полиции, а двинемся ПЕРВЫЕ с бомбами на нашего врага»). Частную собственность предлагалось отменить немедленно, не дожидаясь окончательного торжества революции – «Берите также из магазинов съестные припасы и одежду – это все принадлежит НАМ».

В прокламации «Массовый террор» рабочие призывались к мести «за рабочую кровь, к бросанью бомб в наших угнетателей, к массовому террору… Будем готовить бомбы, будем бросать их в фабрикантов, директоров, в полицию, министров и прочую сволочь». В прокламации разъяснялось, что под массовым террором понимается террор, исходящий от самого народа; террористические акты, выполняемые по постановлениям различных комитетов и боевых организаций, объявлялись политиканством; террор, руководимый комитетами, полагали составители прокламации, был не чем иным, как эксплуатацией «силы народа в пользу тех или иных чуждых народу задач».

Террор провозглашался единственным народным приемом борьбы:

«Только массовый террор ведет к СОЦИАЛЬНОЙ РЕВОЛЮЦИИ; и ничто так не воспитывает революционность, как атмосфера взрывов бомб, которая, закаляя боевой дух народа, учит его, как готовить и обращаться с динамитом».

Правда, под влиянием событий анархисты-общинники несколько сбавили тон и в прокламации, датированной сентябрем 1906 года, уже вынуждены были признать, что с наличными силами направить народ на путь социальной революции в данный момент невозможно. Поэтому все силы надо направить на пропаганду и организацию масс. Однако опять-таки лучшим средством пропаганды и организации провозглашался террор. Учитывая ограниченность сил и средств, прокламация рекомендовала сосредоточить силы и средства на подготовке тех актов, которые «будут наиболее способствовать пропаганде и организации».

Еще одним мотивом террора в условиях усиливавшейся реакции была месть,

о чем говорилось в листовке «Тиранам палачам и насильникам – смерть», выпущенной в январе 1907 года от имени «федеративных групп анархистов-коммунистов». «Чем больше усиливается террор сверху, тем еще сильнее раздается ответный террор снизу…Пусть постоянно висит над тиранами и палачами дамоклов меч! Пусть народная месть будет вечной угрозой всем палачам и насильникам!»

«Чернознаменское» течение в анархизме, получившее свое название по одноименному журналу, вышедшему в декабре 1905 года, взяло на вооружение тактику «безмотивного» террора. На страницах журнала «Бунтарь», ставшего литературным выразителем идей чернознаменцев, эта тактика обосновывалась следующим образом: «Вскрыть и обнажить грубый буржуазно-демократический обман, проявить протест, сказать сильно и ярко свое анархистское слово можно только рядом крупных антибуржуазных “безмотивных” актов. Анархисты должны направить свои террористические удары на буржуазию не только за ту или иную частичную, конкретную вину ее перед пролетариатом; надо разить буржуа, как представителей и цвет буржуазного общества. Пусть вечная угроза смерти, как страшное напоминание о “вечной вине”, висит над буржуа каждый миг, каждый час его существования. Пусть не будет среди них “невиновных”. Да не знают они покоя. “Безмотивные” антибуржуазные акты внесут смятение и хаос в лагерь буржуазии, быть может, хоть “на миг” отвлекут внимание масс от демократических лозунгов, раскроют перед ними новые и яркие горизонты истинно классовой борьбы и, наконец, подымут падающую энергию групп, углубят и расширят их кругозор…»

Возможно, наиболее образно и ярко основную «парадигму» безмотивного террора сформулировал одесский анархист Ушеров:

«Достаточно увидеть на человеке белые перчатки, чтобы признать в нем врага, достойного смерти…

Ибо, видите ли, виноват не какой-то объективный строй общества, а каждый индивидуум, поддерживающий этот строй и пользующийся им в свою пользу».

Слова у «безмотивников» не расходились с делом. Ими были осуществлены взрывы в кафе Либмана в Одессе и ресторане «Бристоль» в Варшаве; на съезде анархистов-«безмотивников» в Кишиневе в январе 1906 года было решено взорвать съезд горнопромышленников, однако в связи с массовыми арестами анархистов это намерение осуществить не удалось. Планировалось также взорвать поезд, в котором должны были находиться крупные чиновники управления одной из железных дорог; однако террористы опоздали к поезду с чиновниками, и один из них с досады бросил бомбу в вагон первого класса, где «невиновных» с анархистской точки зрения быть не могло.

Несколько отличных от «безмотивников» взглядов на террор придерживалась другая фракция чернознаменцев – «коммунары». Они, также будучи сторонниками «безмотивного» террора, не верили в эффективность индивидуального терроризма, полагая, что отдельные теракты потонут в «колоссально-огромной демократической волне». Они считали более эффективным захват какого-либо города с целью создания там коммуны. Это позволило бы «на громадном фоне демократии создать хотя бы одну враждебную всей картине точку…» Можно представить, что «эксплуататорам» пришлось бы в такой «точке» несладко. Однако группа, собиравшаяся осуществить этот «массовый анархический акт», была арестована прежде, чем попыталась претворить идею в жизнь.