Калибан - Айзек Азимов

Несколько массивных роботов черного цвета тяжело топали вниз по улице, мимо Калибана, к высокой радужной башне, недостроенной, но уже очень красивой. Неподалеку от того места, где стоял Калибан, было еще несколько таких же прелестных башен, практически пустых. Напротив, через улицу, другая группа роботов трудилась, разбирая на части здание, которое выглядело не намного более старым или бывшим в употреблении.

За тот час, пока Калибан стоял и наблюдал, он видел множество роботов, выполнявших такую же ненужную, лишнюю работу. Они выискивали мусор, которого не было, полировали и без того сияющие окна, выбирали сорняки на чистых газонах и лужайках, старательно заботились о том, чтобы центр города выглядел ухоженным и совершенным во всех отношениях. Почему эти роботы не убирают окраины – заброшенные, обшарпанные, грязные районы, где их работа имела бы какой-то смысл? Почему они работают здесь?

«Пустой город». Калибан задумался над этими словами. Они эхом звучали в его мозгу. Из своего блока памяти, из отзвуков ощущений того, кто создавал этот блок, Калибан знал, наверняка знал, что города не должны быть такими. Здесь творится что-то очень неправильное!

Из блока памяти всплыл еще один пакет сведений, точных, непреложных фактов, – но груз эмоций, сопровождавший эти факты, был, как никогда, сильным и отчетливым. Это больше всего беспокоило того, кто создал блок памяти Калибана. Из года в год численность людей здесь неуклонно уменьшалась, а численность роботов, наоборот, росла. «Как такое могло случиться? – недоумевал Калибан. – Как могли люди дойти до такого?» Но блок памяти не знал ответа на эти вопросы. Калибан не понимал как и почему, но этот вопрос неожиданно стал для него самого жизненно важным, и он ничего не мог с этим поделать.

«Почему? – задумался Калибан. – И почему я задумываюсь – почему?» Калибан заметил, что большинство виденных им роботов не страдали избытком любопытства. Как раз наоборот, никто из них не проявлял почти никакого интереса к окружающему. И снова Калибана вывела из равновесия одна мысль. Если создатель сотворил его мозг по такому необыкновенному образцу, не одарил ли он его заодно необычайно развитым любопытством? Калибан почувствовал какую-то странную уверенность, что так оно и было. Но несмотря на то, что его чувство любопытства явно умышленно усилили, это не мешало Калибану удивляться по-прежнему.

Ну почему, почему, почему эти роботы слепо, бессмысленно строят и разбирают снова и снова, вместо того чтобы оставить все как есть?! Почему они возводят огромные здания, если никто не станет в них жить? Безумие. Все вокруг – безумие! Голос из блока памяти прошептал, что город – только отражение пороков, искажений в обществе. Это общество принимает самые извращенные формы, при которых только возможно нормальное существование и развитие. Это были только личное мнение, эмоции, но Калибан был отчасти с этим согласен.

Это безумный мир, и единственной надеждой выжить было слиться с ним, приспособиться к нему. Калибан мог выжить, только если его станут принимать за одного из обитателей этого сумасшедшего дома, если он затеряется среди бесчисленных роботов, обслуживающих город и его жителей. Это смущало Калибана, даже пугало.

Ведь пока даже тщательное подражание повадкам здешних роботов не смогло его защитить. Он очень старался ни в чем не отступать от правил, и это едва не стоило ему жизни. Эти поселенцы прошлой ночью явно намеревались его убить! И если бы он повел себя как нормальный робот, они наверняка сделали бы это! Они ожидали, что Калибан будет стоять столбом и позволит им себя разрушить. Они допускали такую возможность – даже надеялись на это, – что он мог сам себя разрушить из-за каких-то нелепых и смешных рассуждений, что якобы его существование почему-то вредит людям! С чего они взяли, что такие надуманные умозаключения должны довести его до самоубийства?

Калибан вышел из-под затененной дверной арки и снова зашагал по городу. Ему нужно еще так много узнать, чтобы суметь выжить! Оказывается, простого подражания недостаточно. Недостаточно – раз уж его могли убить, если бы он вел себя как обычный робот. Нужно узнать, почему они себя так ведут.

Почему он здесь? Почему его создали? Почему он не такой, как все остальные роботы? В чем его отличие?! Почему остальные этого отличия не замечают?

Как он оказался в таком положении? Калибан еще раз вернулся в воспоминаниях к самому началу, стараясь отыскать в обретенном опыте ключ к разгадке.

Он не помнил ничего до того мига, когда проснулся, стоя с поднятой рукой над телом бесчувственной женщины. До этого – ничего, совершенно ничего! Как случилось, что он оказался там, в таком положении? Поднялся ли он сам каким-то образом и поднял руку, прежде чем прийти в себя? Или его зачем-то поставили так?

Стоп. Это надо обдумать. Калибан не видел веских доказательств тому, что он не мог действовать до того мгновения, с которого начинались его воспоминания. Может быть, он действительно что-то делал до того, как пришел в себя? А всю его память до этого мгновения каким-то образом стерли? Или, может, он мог действовать, но память по каким-то причинам включилась только с этого мгновения?

Если какое-нибудь из этих предположений верно, если память – вовсе не такой уж надежный показатель начала его существования, значит, до начала воспоминаний он мог совершить все, что угодно! Он мог жить, думать, сознательно действовать всего пять секунд до этого мгновения – точно так же, как и пять лет. Но вряд ли так долго. В его теле нет никаких признаков утомления, никаких примет того, чтобы какую-нибудь часть его когда-либо ремонтировали или заменяли. Его регистр текущего ремонта тоже, был совершенно пуст – если, конечно, его, как и память, тоже не очистили от всех сведений, что могли там быть. Тем не менее было больше похоже на то, что его тело совсем новое.

И еще одно. Как эта женщина оказалась на полу, в луже крови? Естественно было предположить, что на нее каким-то образом напали. Была ли она жива или мертва? Калибан восстановил свои зрительные ощущения с той минуты. Женщина дышала. Но она вполне могла умереть после того, как он ушел. Осталась ли она в живых или умерла?

Его внезапно поразила мысль: почему он даже не задумывался об этом раньше?

И еще два вопроса вспыхнули в его сознании, подобно двум огненным лезвиям:

Может, это он напал на эту женщину?!

И, независимо от того, делал он это или нет, – подозревают ли его в нападении?

Калибан остановился и посмотрел на свои руки.

С удивлением он обнаружил, что ладони крепко сжаты в кулаки. Калибан расслабил пальцы и пошел, старательно делая вид, что знает, куда идет.

Прошлой ночью Альвар Крэш принимал горячий душ в надежде, что так ему легче будет заснуть. Сейчас он полез под душ, надеясь, наоборот, взбодриться. Он хотел непременно просмотреть запись лекции Фреды Ливинг в постели, но прекрасно понимал, что слишком устал и может запросто заснуть, так ничего и не узнав. Поэтому Альвар решил переодеться в свежую одежду и посмотреть запись в гостиной наверху.