Можно помереть со смеху - Эрл Стенли Гарднер

— Изложите ваше предложение в письменном виде, — сказал я.

— Мое слово — закон, — сказал он сердито.

— Меня не беспокоит ваше слово, — отрезал я. — Менябеспокоит ваша память.

Он рассердился еще пуще:

— В этом деле не должно быть никакого обмана. Я знаю, чтораньше Велс имел другую жену. Возможно, он разведен с нею, возможно — нет. Мнеэто неизвестно. Поэтому я не желаю стать жертвой нового трюка, при котором выпредставите мне его бывшую жену и объявите, что это и есть настоящая, законнаямиссис Друрри Велс. Мне требуется только та миссис Друрри Велс, которая имеладевичье имя Ивонна Клаймер.

— Вот поэтому я и хочу, чтобы вы все это зафиксировали набумаге, — объяснил я. — Не хочу, чтобы потом вы заявили, будто произошлокакое-то недоразумение, возникло взаимонепонимание. Поэтому изложите своепредложение черным по белому.

— Ладно, — наконец согласился он. — Дайте мне лист бумаги,миссис Кул.

Получив от нее просимое, он выхватил из своего карманаручку. Я предложил ему:

— В соседней комнате находится секретарша и пишущая машинка.

— К черту пишущую машинку! Пусть каждое слово на этой бумагебудет написано моей рукой.

— Тогда пишите, — сказал я.

Его лицо налилось гневом, но он сел за стол и начал медленновыводить на бумаге свои каракули, потом некоторое время жевал конец ручки и сновапринялся марать бумагу.

Берта старалась поймать мой взгляд, но я упорно смотрел вокно.

— Конец! Вот мое предложение на бумаге, — объявил Корнинг. Япрочитал его поручение.

«В агентство „Кул и Лэм“. Настоящим я вручаю вам восемьсотпятьдесят долларов с поручением выяснить для меня местонахождение ИвонныКлаймер Велс, которая является или не является законной супругой Друрри Велса,но которая живет с ним как его жена. Если вы представите мне ее в течениедвадцати четырех часов, я выплачу вам дополнительно две тысячи долларов. Если втечение сорока восьми часов — выплачу тысячу долларов, если найдете черезсемьдесят два часа, я выплачу премию в пятьсот долларов. Я также оплачунеобходимые для проведения поисков расходы при условии их ограничения в сто долларовза день или пятьсот долларов за всю работу».

Он посмотрел на нас и спросил:

— Ну как?

— А что вы понимаете под словами «выяснить местонахождение»?Предположим, я найду ее, например, в Бэннинге и сообщу вам, где она находится,но вы под тем предлогом, что увидели ее позже, чем через двадцать четыре часа,откажетесь выплатить нам две тысячи долларов.

— Тот момент, когда вы сообщите мне, где вы ее обнаружили,будет считаться моментом выполнения вашего задания.

— Запишите это на бумаге, — сказал я.

— В этом нет необходимости, — возразил он. — Мы же ужедостигли взаимопонимания.

— Запишите, — повторил я, указывая на его ручку.

Трясясь от ярости, он написал: «Ваше задание будет выполненов тот момент, когда вы сообщите мне точное местонахождение миссис Велс».

— Поставьте внизу дату, — сказал я. Он послушно поставилдату.

— Подпишитесь, — выдвинул я последнее требование. Он подписалдокумент.

Я взял его в руки и написал на нем: «Данное предложениепринято. В нем содержится полное соглашение между нами». И подписал: «Попоручению фирмы „Кул и Лэм“ подписано Дональдом Лэмом».

Я передал документ Берте со словами:

— Спрячьте его!

Корнинг бросил на стол свой чек, вскочил со стула и пошел квыходу. У двери он повернулся, словно желая мне что-то высказать, потомраздумал и выскочил из кабинета как ошпаренный — только каблуки его ковбойскихсапог загрохотали по полу.

— Черт меня подери! — воскликнула Берта. — Это выше моегопонимания. Как ты сумел устроить этот трюк? Что же нам теперь делать?

Я поднял телефонную трубку, позвонил в полицейскоеуправление Фрэнку Селлерсу и сказал ему:

— Помнится, ты говорил, что если я разузнаю нечто тебяинтересующее, то не прогадаю, если сообщу об этом.

— Правильно. Ну и что разузнал на этот раз, Шустрик?

— А ты помнишь ту миловидную куклу в шортах, которая мылагрязные тарелки в доме 1638 по Фрост-Моур-роуд?

— Еще бы!

— Она сейчас здесь, у меня в офисе. Думаю, она можетрассказать тебе немало интересного.

— Привези ее ко мне в управление.

— Не годится, — сказал я. — Там газетные репортеры.

— Мне надоело, Лэм, загонять для тебя дичь.

— Я намерен раскрыть для тебя кое-что весьма интересное. Нопока все должно быть в тайне. Если узнают репортеры, то информацию от них можетполучить какой-нибудь другой полицейский, и он же получит все лавры от твоейработы.

Селлерс на минуту задумался, потом сказал:

— Выезжаю к вам.

— Ждем, — сказал я. — Но заправь полный бак в своей машине.

Селлерс был подозрителен и осторожен. Его действительнобеспокоила мысль о том, что какой-нибудь полицейский может оказаться проворнееего.

— Садись, Фрэнк, — предложил я. — В ногах правды нет.Селлерс, перекатывая из одного угла рта в другой незажженную сигару, стоял,широко расставив ноги.

— Черт бы побрал эти предисловия, — сказал он. — Переходи кделу!

— Сейчас, Фрэнк. Не будьте… — сказала Берта. Он прервал ее:

— Пусть говорит этот Шустрик. Я хочу услышать старую хитруюверсию этого дела.

Я начал говорить:

— Друрри Велс и его жена, прежде чем появились наФрост-Моур-роуд, жили в Бэннинге.

— Ну и что? — спросил он.

— Я поехал в Бэннинг и опросил их бывших соседей. Один изних, который из своего дома мог видеть окно их спальни, рассказал мне кое-чтоинтересное.

— Что именно?

— Шум ссоры, звук удара, тишина. Велс, несущий что-то наплече, грузящий это «что-то» в автомобиль, его отъезд, возвращение примерночерез три часа и отход ко сну в своей спальне. На следующий день — женаисчезла. Уехала погостить к родственникам.

— Черт возьми! — сказал Селлерс.

Я кивнул и замолчал. Он стоял и обдумывал мое сообщение.

— Чудеса! — сказал он наконец. — Что это, конвейерноепроизводство? Почему они снова и снова играют одну и ту же пластинку?