Красный падаван - Виктор Дубчек

Бесцельно отстреливаясь, стремительно выбиваемые немцы откатывались к краю болота. Правда, несколько фашистов попытались было взобраться по пригорку, за которым скрывались красноармейцы и Юно, но сосредоточенный огонь быстро убедил их отказаться от безнадёжной затеи: на голом склоне укрыться было и вовсе негде. Коля сообразил, что Старкиллер всё-таки дошёл, и сейчас десантники точно знают, где скрывается их отряд. Потому, значит, и зашустрили только теперь — ждали союзников. Осталось убедиться, что несколько гитлеровцев, побросавших оружие и улепётывающих по неглубокой трясине, не успеют уйти достаточно далеко, чтобы рассказать командованию подробности странного ночного боя.

Двое недобитков, освещаемые редкими всполохами, вприпрыжку, разбрызгивая грязь, скрывались за одним из массивных коротких крыльев криво лежащей «Тени». Коля подумал, что за такой многотонной махиной достать их будет уже сложновато — могут и уйти, но тут за самолётом что-то пронзительно запиликало, и болото озарилось пульсирующим зеленоватым светом. Через несколько секунд всё стихло, и как-то сразу стало ясно, что эти двое немцев уже никуда не убегут и никому ничего не расскажут.

«Хорошо, что я дотуда не дошёл», — подумал Коля, усаживаясь на относительно сухой клочок земли и убирая в кобуру так и не понадобившийся пистолет. Руки слегка дрожали. Не от страха, конечно: советский человек ничего не боится.

Он поднял голову, спокойно рассматривая место боя. Всё было кончено, ни звука, ни всхлипа. Противоположная сторона тёмной низины осветилась багровым отсветом. Коля прищурился.

Из леса неторопливо выдвигались неприметные фигуры с автоматами в руках. Впереди всех своей обманчиво плавной походкой шагал товарищ Старкиллер. Высоко поднятая над его головой горящая электрическая сабля казалась частью какого-то дикарского, но удивительно уместного сейчас ритуала.

Привычный ритуал приветствия сейчас выглядел удивительно неуместным, не вызывал ничего, кроме раздражения. Вейдеру нужны были результаты, а не ритуалы.

Но пришедший с очередным отчётом капитан Игнази результатами порадовать не мог: система жизнеобеспечения продолжала деградировать. Для того чтобы хотя бы остановить этот процесс, требовалось привести в чувство силовую систему. Несмотря на потерю значительной части сфер, вполне можно было перераспределить оставшиеся достаточно грамотно для того, чтобы они обеспечивали повышенное потребление. Разумеется, задача усложнялась тем обстоятельством, что настройку пришлось бы большую часть времени производить под нагрузкой: выводить любую из сфер в режим холостого хода слишком надолго было недопустимо — чрезмерно возрастала вероятность превышения безопасных параметров остальных элементов.

Задача сложная, но при грамотном подходе вполне решаемая. Однако о грамотном подходе говорить не приходилось: проклятые дроиды слишком тупы, работа, требующая тонких творческих решений, неизменно оказывалась для них слишком сложной. Последний механик, понимающий принципы работы с силовой электроникой, родианец по имени Двуул, оказался почти бесполезен. Он выглядел жалким — заторможенный, с бегающими глазами навыкате, — но вроде бы достаточно толковым. К сожалению, рабочих родианских скафандров на борту «Палача» не оказалось, а в стандартном дыхательная труба Двуула закрывала тому обзор и не позволяла нормально дышать.

А без скафандра маленькая нечисть сгорит в генераторной за считаные минуты… Владыка ситх подумывал и над такой возможностью, ни мгновения не сомневаясь в своей способности вдохновить на самопожертвование кого угодно.

Вейдер сжал кулаки. Заменить техника было бы уже некем. Сейчас родианец увлечённо командовал дроидами, но ремонтники на телеуправлении — это игрушки.

Давным-давно, на Татуине, в прошлой жизни в очень далёкой галактике мама подарила ему трёх зонолитовых солдатиков… Он воображал их своей армией, успел полюбить игрушки, пока Гардулла не отобрала их.

Всё, что ты любишь, обязательно будет отобрано.

Ты потеряешь всё, что считаешь важным.

Готов ли ты потерять «Палач»?

Горизонт схлопнулся в точку. Тёмного джедая переполняла жестокая ледяная ярость, но ярость по-прежнему не помогала, и он не видел способа изыскать новые возможности.

Создание возможностей, проторение путей в Силе — прерогатива стратега. Тактик лишь идёт по торному пути. Скверный — еле плетётся, хороший летит стремительно и неудержимо. И всё же для этого необходимо наличие самого пути.

Тактик лишь реагирует на брошенный ему вызов, ликвидирует вероятную угрозу. Да, Вейдер умел реагировать так, что вызовы превращались в предсмертные призывы о помощи, а угрозы самоликвидировались от одного звука его имени. Но теперь…

Он никогда не был стратегом, лишь тактиком, пусть и блестящим. В его распоряжении всегда были лучшие кадры и почти неограниченные ресурсы — включая его самого. Но он не мог достать из ниоткуда новые энергокристаллы, вооружение, армию техников и солдат. Он по-прежнему не мог установить связь с Империей. И он всё ещё не знал, в какой части вселенной располагается эта упрямая дикая планетка.

Вейдер встал у панорамы, рассматривая поверхность. Корабль устойчиво держал орбиту. По крайней мере, ему не грозило падение на Землю.

Тёмный джедай изучал земную историю, общество и культуру по радиопередачам и сеансам связи. Краткое знакомство с Владыкой Сталиным наводило на мысль, что кремлёвский ситх умеет создавать возможности и ресурсы из ничего, хоть из глубокого вакуума.

Палпатину не пришлось строить Империю с нуля — он унаследовал Галактику, перехватил власть у гниющей и старательно растлеваемой Республики. Сталин собирал свою Державу из клочков, возрождал её из пепла. Он раз за разом переигрывал любые вероятности, жонглировал судьбами противников и друзей, тасовал скудные ресурсы страны, как перегруженные силовые сферы «Палача». Из усталых, отчаявшихся, малограмотных и забитых прежней властью племён и наций он терпеливо собирал великий народ, прямо нацеленный на покорение не какой-то одной-единственной захолустной планетки, но всей Вселенной.

И власть, личное могущество и возвышение менее всего являлись его целью.

В это было почти невозможно поверить, но Владыка Сталин, наделённый, по мнению Вейдера, величайшей связью с Силой, не только не сознавал масштабов этой связи, но и вовсе не подозревал о её существовании. Там, где сам Вейдер, да и его Учитель, могли позволить себе влиять на события, хватая реальность за горло, там Сталину приходилось действовать так же, как всем обычным разумным.

Играть по тем же правилам, с той же базовой вероятностью ошибиться — но с невообразимо большей ответственностью.

И с теми же потенциально смертельными последствиями любой мельчайшей ошибки. Не только и не столько для тебя — но для тех, кто важен, кто доверяет тебе свою судьбу.

Это не зонолитовые солдатики, умирающие за тебя в воображаемой великой битве на экране тренировочного вычислителя.

Легко выигрывать великие битвы, когда командуешь великой армией.