Магия губит - Илона Эндрюс

Я посмотрела на кролика-утку.

— Куда ты меня завел?

Кролик-утка лишь потер лапкой нос.

Череп выглядел немного странновато. Для начала, зубы были слишком ровными. Я встала на цыпочки и постучала по костлявому виску. Пластик. Хех.

Кролик запрыгал дальше по тропе. Ничего не оставалось, кроме как следовать.

Дорожка выходила в сад. Слева росли кусты малины рядом с крыжовником и смородиной. Справа располагались аккуратные ряды клубники, перемеженные стрелками чеснока и лука, как средство от насекомых. Тут и там росли фруктовые деревья, окруженные травами. Я узнала яблоню, грушу, вишню. Мимо всего этого изобилия, в конце извилистой дорожки посреди зеленой лужайки, стояла большая бревенчатая избушка. Вернее, задняя часть этого дома. Пара чистых стеклянных окон смотрела на меня через перила крыльца, на котором ни входа, ни дверей не было видно.

Мы остановились у дома. Что теперь?

— Тук-тук?

Земля содрогнулась у меня под ногами. Я отступила на шаг назад. Крыльцо затряслось, поднимаясь вверх и немного покачиваясь. А под ним огромные чешуйчатые ноги вонзились в землю когтями размером с мою руку.

Ядрена вошь.

Ноги задвигались, медленно и неуклюже поворачивая дом в десяти футах над землей: угол, стена, другой угол, Евдокия в кресле-качалке, сидящая на крыльце.

— Довольно, — Сказала ведьма.

Избушка резко остановилась и присела, устроившись на месте. Евдокия сладко мне улыбнулась. Среднего возраста она была пухленькой и выглядела довольной своей жизнью. У нее круглое лицо, небольшой животик и густая коса каштановых волос, спускавшаяся через плечо до колен. Она вязала что-то вроде трубочки из пряжи клубничного цвета.

Во всей славянской мифологии известен лишь один персонаж, в наличии которого значился дом на куриных ножках: Баба Яга, бабушка-ведьма, с костяной ногой и железными зубами. Она прославилась тем, что летала в ступе и занималась случайным каннибализмом странствующих героев. А я сама к ней пришла. Как вам наш сервис по доставке еды.

Евдокия кивнула на кресло рядом с ней.

— Ну же, проходи. V nogah pravdi nyet.

В ногах правды нет. Все верно. «Добро пожаловать ко мне домой», сказал паук мухе…

Ее улыбка стала шире.

— Боишься?

— Нисколько. — Я поднялась по ступенькам и села в кресло. Дом дернулся, мои внутренности подпрыгнули, и сад перед глазами опустился ниже. Избушка поправила свои куриные ножки. Я в ловушке. Неважно. — К тому же, с меня одни хрящи, да жесткое мясо.

Она усмехнулась.

— Ой, ну, не знаю, может, ты как раз подойдёшь для наваристой добротной кастрюли борща. Бросить туда немного грибов и ммм…

Борщ, фу.

— Не любитель? — Евдокия подошла к маленькому столику, между нами, налила две чашки чая и протянула мне одну.

— Нет. — Я отхлебнула глоток. Отличный чай. Я выждала момент, чтобы увидеть, превращусь ли я в козленка. Неа, никаких рогов, и одежда все еще на мне. Я приподняла чашку. — Спасибо за чай.

— Пожалуйста. Тебе не нравится борщ, потому что Ворон никогда не готовил его должным образом. Клянусь, все, что ни дай этому человеку, превратилось бы в месиво. Мне потребовалось столько времени, чтобы заставить его есть нормальную пищу. Какое-то время он питался одним борщом да картошкой.

Кролик запрыгнул к ней на колени. Ее руки коснулись темного меха. Плоть и мех закипели, извиваясь в новую форму, и вот уже маленький черный котенок лежит на коленях ведьмы. Он, перекатываясь на спине, играючи барабанил мягкими лапками по пальцам Евдокии.

На мгновение магия ведьмы выскользнула из-под контроля, и я успела заметить ее. Окутывающие, словно плотная шаль, мощные чары, прежде чем она снова спрятала их. Если бы все пошло не по плану, слезть живой с этого крыльца стало бы непросто.

— А теперь прочь, — сказала Евдокия. — Ты путаешь мне пряжу.

Котенок скатился, прыгнул на перила крыльца, лизнул лапку и стал умываться. Универсальный питомец. Как превратить утку в кролика? Я даже не знаю с чего начать.

В руках пожилой женщины защелкали спицы.

— Возникли ли проблемы с поиском дороги?

— Ничего серьезного. Нарвалась на Соловья-разбойника, но не более того.

— Вячеслав. Слава, если коротко. Он зол, потому что я не позволяю ему грабить людей на моей земле. Слава грезит о большой игре, но в целом он безобидный.

Он раскалывал дубы на щепки и заставлял ушные перепонки людей кровоточить из-за сверхзвукового свиста, но, конечно, он был совершенно безвреден. Глупая я, там не о чем беспокоиться.

Евдокия кивнула на тарелку с печеньем.

— Попробуй.

Назвался груздем — полезай в кузов. Я схватила печенье и откусила кусочек. У меня во рту оно превратилось в легкий порошок из сладких ванильных крошек, тающих на языке. Внезапно мне снова исполнилось пять лет. Я уже ела это раньше, когда была совсем маленькой, этот вкус вернул меня в прошлое. Высокая женщина стояла где-то в стороне, смеялась и звала меня. «Katenka!»

Я выбросила ее из головы. Нет времени путешествовать по переулкам памяти.

Пару минут мы сидели молча. В воздухе пахло цветами и немного фруктами. Чай был горячим и имел привкус лимона. Все казалось таким. . уютным. Я украдкой взглянула на ведьму. Казалось, она полностью поглощена вязанием. Мне нужно, чтобы она ответила на вопросы о волхвах.

Евдокия взглянула на меня.

— Слышно ли что-нибудь о твоем отце? Он так просто не оставит смерть сестры.

Я уронила чашку, успев поймать ее в дюйме от половиц крыльца.

— Ловко. — Евдокия потянула за пряжу, чтобы ослабить ее.

Во рту пересохло. Я очень осторожно поставила чашку на стол.

— Как вы узнали? Как много вы знаете? Кто еще знает? Сколько людей мне нужно убить?

— О твоем отце? Ты сама рассказала мне.

Я очень тщательно старалась подбирать слова.

— Я такого не помню.

— Мы сидели прямо здесь. У тебя было сахарное печенье и чай, и ты рассказала мне все о том, как твой отец убил твою мать, и как тебе нужно стать сильной и однажды убить его. Тебе было всего то лет шесть. А потом пришел Ворон и заставил тебя бегать по саду. Ты вообще меня помнишь?

Я напряглась, пытаясь глубоко погрузиться в свои воспоминания. На меня смотрела женщина, очень высокая, с ярко-рыжими волосами, заплетенными в длинную косу через плечо, и маленькая черная кошка терлась возле ее ног. Ее глаза были голубыми, они словно смеялись надо мной. Припоминаю голос, добрый и веселый, предлагающий мне печенье на русском.

— Я помню женщину. . рыжие волосы. . и печенье.