Покорение Сибири: Мифы и реальность - Дмитрий Верхотуров

Но чего нет, того нет. Ни в одном учебнике по истории нельзя найти дату и название города, куда пришли первые русские переселенцы. И это более чем странно. В «Истории Сибири с древнейших времен до наших дней» такие сведения есть. Только что-то незаметно, чтобы марксистко-ленинские историки с их абсолютно объективным пониманием истории делали какой-то особенный акцент на этом событии.

Итак, в 1593 году воеводы Н. В. Траханиотов и П. И. Горчаков были отправлены из Москвы в Сибирь для организации похода на Аблай-Керима, сына Кучума, который в то время вел активную борьбу с русскими, а также для строительства новых опорных пунктов в Сибирском ханстве. Летом 1593 года отряд построил на берегу Тавды Пелымский городок, позже переименованный в Пелым. Воевода Петр Горчаков был оставлен в Пелыме, а отряд Никифора Траханиотова на берегу Северной Сосьвы, в 20 километрах от впадения ее в Обь, построил Березов.

Так вот, в задачи Горчакова входило также обустройство первых крестьянских переселенцев в Сибирь. Царским указом из Каргополя, Перми и Вятки в Пелым было переведено 49 семей, из которых 20 поехали сразу со всеми домочадцами. Однако несмотря на указы, переведенные жители не спешили заниматься хлебопашеством. Во всяком случае, сведений о том, что в этом году что-то было посеяно, не осталось.

В том же 1593 году 10 жителей Великого Устюга и Перми изъявили желание добровольно переселиться в Сибирь и записаться на стрелецкую службу [17, с. 32–33].

Как бы В.И. Шунков ни доказывал, что де переводы крестьян не сыграли никакой роли в русском переселении в Сибирь, все же придется признать — никакого добровольного крестьянского переселения в первые десятилетия русского господства в Сибири не было. Первых крестьян сюда перевели царскими указами.

Любопытно и то, что первые добровольные переселенцы изъявили желание состоять именно на военной службе, но никак не крестьянствовать.

Для тех, кто еще не верит, приведем другой факт, который официальными историками не замалчивался, но и не поднимался на щит. Старая дорога в Сибирь шла по Каме и Вишере, с верховий которой был переволок на Лозьву, впадающую в Тавду. В 1590 году в среднем течении Лозьвы был построен Лозьвинский городок, который исполнял не только функции защиты переволоки, но и функции таможни. В 1597 году сольвычегодский посадский Артемий Бибиков предложил провести другую дорогу, которая будет идти от Соликамска до верховьев Туры. Власти принимают это предложение, и дорога в 1598 году была построена. Но тут же принимается мера, которая никак не свидетельствует о народном движении в Сибирь. Движение по Лозьвинской дороге запрещается. В верховьях Туры ставится Верхотурский острог, куда переводится население Лозьвинского городка. Сам старый городок на Лозьве уничтожается. С этого времени все движение населения и товаров в Сибирь идет через верхотурскую дорогу и через Верхотурье.

Есть ли сведения о том, где и когда русские впервые начали распашку земель? Есть и такие сведения. Они тоже историками не замалчиваются. Но и широко не используются — очень уж неудобны для них факты. В самом западном поселении Сибирского ханства, рядом с юртами мурзы Япанчи, в 1599 году был построен Туринский острог. Поставил его совсем небольшой отряд из 50 человек во главе с головой Ф. Яновым. И вот что любопытно, в том же году в Туринск было царским указом переведено 55 семей крестьян из Казани. Весной 1600 года они распахали первую пашню в Сибири. Это была «государева пашня», призванная служить делу снабжения гарнизона Туринска хлебом [17, с. 37].

Вот почему об этих фактах, которые никем никогда не скрывались, историки Сибири говорить не любят. Они подрывают мифы и святую веру в то, что присоединение Сибири к России свершилось благодаря мирной крестьянской колонизации. На деле же видно прямо противоположное. Первые крестьяне в Сибири переводятся сюда царским указом, то есть принудительно. Те же, кто собирался переехать добровольно, желали поступить на стрелецкую службу. Первая пашня заводится также по государевому указу и на землепашцев налагается хлебный оброк. И таможня заводится, чтобы всякие не шатались по своей воле, не спросясь царя-батюшки.

Вот эту тенденцию историки, верящие в крестьянскую колонизацию, хотели бы скрыть. Тенденция эта состоит в том, что в Сибири первоначальное крестьянское население всех уездов и городов было составлено царскими переводами и ссылками. Первые пашни также заводились по царскому указу, крестьяне на государевой запашке должны были вносить оброк хлебом. Лишь потом, уже в середине XVII века в Сибирь пошел более или менее значительный поток вольных переселенцев, который стал вытеснять государеву запашку. А заселение Сибири крестьянами началось лишь в XVIII веке, когда Сибирь была уже прочно закреплена в составе Российской Империи.

Ни один историк Сибири, из числа сторонников официальной версии ни за что вам не объяснит, почему русские в уже, казалось бы, завоеванном и подчиненном Сибирском ханстве упорно строили укрепленные поселения — остроги, и мощные, укрепленные города. Все они: Тобольск, Нарым, Томск, Тара и другие — имели мощные укрепления, в большинстве случаев деревянные, а потом и каменные, как, например, в Тобольске.

Вот ради интереса, попробуйте такой вопрос задать: почему? И ответом на него будет смущенное молчание. Если же попадется какой-нибудь догадливый историк, то он скажет мимоходом, что, наверное, была военная опасность, раз русские строили укрепления. Не вздумайте при этом напомнить ему о теории мирной крестьянской колонизации. Не надо, потому что ответом будет раздражение, обида и обвинения в том, что вы ничего не понимаете в истории.

И впрямь, в этом наше преимущество — мы ничего не понимаем в истории, во всех хитросплетениях и умолчаниях официальной версии, и потому прямо зададим вопрос — почему русские строили в Сибири укрепленные города? Поскольку ни один город или населенный пункт в Сибири того времени не обходился без обязательного частокола и высокой башни, то выдвинем предположение, что в Сибирском ханстве было очень неспокойно.

Принято было считать, что после разгрома на Чувашском мысу хан Кучум прекратил сопротивление и только кочевал где-то на юге от русских владений в Сибири, время от времени делая небольшие набеги, которые с успехом отражались.

Эта точка зрения отразилась практически во всех без исключения работах по истории Сибири этого периода, начиная с «Истории Сибири с древнейших времен до наших дней». Там, сразу же за подчеркиванием большой роли похода Ермака в деле присоединения Сибири, начинается описание того, как русские расселялись по Сибири и то тут, то там строили новые города. Никакого внимания этой теме не уделяет и С. В. Бахрушин. Вроде бы и не было ничего.

Но это не так. Сам факт строительства новых городов в Сибирском ханстве был вызван новой опасностью. Хан Кучум, накопив сил в степи, и после устранения русскими опасного конкурента Сейтека, в 1590 году возобновил войну с русскими. 23 июля 1590 года большой отряд Кучума напал на Тобольский уезд. Город был осажден, а округа была сожжена и разграблена [33, с. 278].