Мой лучший любовник - Джил Мансел

Ух, Сюзи испытала большое облегчение. Магазины сейчас уже закрыты. Вероятно, Люсиль одна из тех организованных личностей, у которых есть запас разных открыток на все случаи жизни.

— У тебя есть лишняя? — уточнила Сюзи.

Люсиль поднялась на ноги.

— Нет, но в круглосуточном магазине-ангаре что-нибудь найдется.

Это был один из неловких моментов. Когда Люсиль вернулась обратно в квартиру, было без трех минут восемь. Уже полностью одетая и готовая ехать, Сюзи принялась рассматривать открытку, которую выбрала для нее Люсиль.

«С днем рождения, мой любимый» — извилистыми золотыми буквами заявляла ее первая страница, украшенная незабудками и бабочками.

Внутри было еще хуже.

Там было стихотворение.

Мое сердце твое навсегда.

Ты значишь все для меня.

Вместе с тобой счастливы будем.

Эти мгновенья мы не забудем.

— У них не слишком большой выбор, — объяснила Люсиль. Потом бодро добавила: — Но она подойдет, так ведь?

Чувствуя легкую тошноту, Сюзи с трудом сглотнула. Ее плохой музыкальный вкус был ничто по сравнению со способностью Люсиль выбирать открытки ко дню рождения.

Часы на камине пробили восемь.

— Давай же, подпиши ее, — поторопила ее Люсиль.

— Э, а это не слишком?

— Не будь такой придирчивой. Я же сказала, выбор там не слишком большой.

Было похоже, что Люсиль вот-вот обидится. Сюзи торопливо схватила ручку.

— Что написать?

— С любовью, Сюзи. — Люсиль округлила глаза, удивляясь ее непонятливости.

С любовью, Сюзи. Что ж, это были лишь слова на открытке, верно? Когда их читают, никто не приходит сразу к выводу, что это действительно любовь, да?

Мысленно скрестив пальцы наудачу, она быстро написала то, что ей подсказали.

— Вот, готово. Спасибо, что купила ее для меня. — Сюзи все время представляла лицо Харри в тот момент, когда он раскроет открытку. Может, ей удастся превратить все в шутку. Черт, возможно, он не набросится на нее с кулаками за несоблюдение контракта, когда она с ним порвет, примерно через сорок восемь часов…

— Не могу поверить, что у вас все так хорошо, — радостно проговорила Люсиль. — Мой старый друг и моя недавно найденная сестра. Разве это не удивительно?

До Сюзи вдруг дошло, почему она не была полностью искренна с Люсиль в вопросах, касающихся Харри. Все дело в том, что Люсиль была в восторге от мысли, что они вместе, и именно поэтому Сюзи не хватало смелости говорить откровенно. Сюзи мысленно содрогнулась. Вероятно, их разрыв разочарует Люсиль больше, чем самого Харри.

Прошло десять минут.

— Ему очень понравится твой подарок, — заверила Люсиль, с энтузиазмом похлопав завернутую в серебряную обертку коробку.

Я тоже так считаю, подумала Сюзи, которая заплатила невероятную сумму за лиловый кашемировый свитер с вырезом от Ральфа Лорена. Конечно, ею двигало чувство вины. Никто из ранее брошенных ею мужчин не мог бы назвать ее скрягой.

Теперь было уже двенадцать минут девятого. Ради всего святого, возмущенно думала Сюзи, есть ли что-нибудь более раздражающее, чем люди, которые не удосуживаются приехать вовремя в свой день рождения?

А вслух она произнесла:

— Если он не появится здесь в четверть девятого, он не получит свой подарок. Слушай, где же он? Он опаздывает.

В полдевятого Харри все еще не появился. Сюзи быстро поняла, что одно дело планировать с кем-то расстаться, но совсем другое, когда этот кто-то бросает тебя первым.

Устав метаться из стороны в сторону по гостиной, Сюзи остановилась перед огромным овальным зеркалом в позолоченной раме над отделанным мрамором камином. Она выглядела сногсшибательно. В новом шелковом платье на бретельках цвета мандарина и с волосами, заколотыми серебряными гребнями. На ней были тонкие чулки и лодочки от Маноло Бланика стоимостью двести фунтов… и даже совершенно новый бюстгальтер и подходящие по цвету трусы с желтыми, цвета топаза, кружевами. Что было довольно щедрым жестом с ее стороны, считала Сюзи, если учесть, что она не собиралась показывать их Харри. И макияж был идеален. Повернувшись, Сюзи сказала:

— Скажи, разве я самая страшная на свете? Разве я так ужасно выгляжу?

— Да, ужасно. — Люсиль лежала на диване и безразличным видом переключала телевизионные каналы. Улыбнувшись, она продолжила: — Ладно. Ты фантастически хороша.

Сюзи возмущенно развела руками.

— Я знаю. Я сама знаю! Тогда мне бы хотелось иметь представление, почему этот подонок не появился.

К девяти часам у Сюзи лопнуло терпение.

— Все, хватит. — Схватив подарок, предназначавшийся Харри, она бросила его в другой конец комнаты. — Официально объявляю Харри Фицаллена негодяем.

Люсиль похлопала рукой по подушкам рядом с собой.

— «Титаник» начинается.

— Я не могу сидеть дома! — воскликнула Сюзи. — Я не останусь! Я несколько часов готовилась к выходу…

— Ну, двадцать пять минут, — поправила Люсиль.

— …и я не буду. Иначе все это, — Сюзи обвела себя жестом с головы до ног, — пропадет даром.

— Хорошо, — сказала Люсиль.

— Есть один человек, с которым я хочу отправиться в бар, — в задумчивости вздохнула Сюзи. — Человек, который может поднять мне настроение… очень добрый и милый человек… Кстати, я тебе говорила, что ты моя любимая сестра?

Какое-то мгновение Люсиль размышляла.

— Нет.

— Очень странно, потому что это правда, чистая правда! Ты действительно моя самая любимая сестра на всем белом свете…

— Ты хочешь, чтобы я пошла с тобой сегодня вечером?

Сюзи склонилась над диваном и заключила ее в медвежьи объятия.

— Я думала, ты никогда этого не спросишь! Когда она ее отпустила, Люсиль встала и показала на свою мешковатую безрукавку и брюки хаки:

— Дай мне десять минут, я переоденусь. — И добавила через плечо: — И позвони еще раз Харри.

— Он этого не заслуживает. Все равно я лучше пойду с тобой.

— Попробуй еще раз, — попросила Люсиль. — В конце концов, это его день рождения. Представь, вдруг он приедет через пять минут после нашего ухода.

— Так ему и надо! — возмущенно воскликнула Сюзи.

Она очень надеялась, что так и произойдет. Тогда он поймет, что значит остаться с носом.

Чтобы успокоить Люсиль и занять время, пока она переодевалась, Сюзи снова набрала номер мобильного телефона Харри-Подлеца. Длинные гудки, потом переключение на автоответчик. Она позвонила в его квартиру. Ответа не было. Затем она позвонила в полицейский участок, где работал Харри, чтобы проверить — еще раз, — не сообщал ли он о чем-то чрезвычайном.