Семь элементов, которые изменили мир - Джон Браун

«Другими», по-видимому, и должны были стать испанские конкистадоры. Никто не знает, кто первый открыл серебряные жилы горы Потоси. Об этом сохранилось немало историй. Одна из них рассказывает об индейце-охотнике. Преследуя дикую ламу, он споткнулся о кусок серебра на склоне горы. Вполне вероятно, что моменту появления испанцев в 1540-х гг. добычей драгоценностей в малых объемах уже занимались, но масштабные работы начались только после прибытия в империю инков Гонсало Писарро. К 1545 г. конкистадоры глубоко вгрызлись в серебряное сердце горы. Небольшое поселение под названием Потоси, расположенное в тени горы и получившее ее имя, вскоре стало центром Перу и одним крупнейших и богатейших городов мира. Когда четверть века спустя по приказу вице-короля Франсиско Толедского была проведена первая перепись, выяснилось, что деревушка из нескольких хижин превратилась в город с населением 120 000 человек.

Здесь, на высоте 4000 метров над уровнем моря, воздух сух и холоден, часто дуют сильные ветры. Луис Капоке, мастер по добыче и очистке серебра, живший в XVI в., писал о сильнейших ветрах, которые «приносят с собой так много пыли и песка, что воздух делается непрозрачным» [3]. В этом суровом месте, окруженном вершинами Анд, испанцы построили богатый город. Вдоль узких улиц – роскошные особняки в колониальном стиле; купцы продавали «фетровые шляпы из Франции… стальные инструменты из Германии… стекло из Венеции» [4]. Для развлечения были построены игорные дома, танцевальные залы и театры. В городе жили около 700 профессиональных игроков и более 100 проституток. Обычным делом стали вооруженные столкновения между многочисленными группировками искателей удачи со всего мира, а дуэли происходили регулярно и не запрещались властями. Потоси стал южноамериканским центром колониального распутства и экстравагантных празднеств. В 1608 г. в честь дня Святого Причастия театральные преставления длились подряд шесть дней, ночные маскарады – шесть ночей, бои быков – восемь дней, фиесты – три дня и рыцарские турниры – два. В один из дней фиесты на центральной городской площади выступал «цирк, показывавший разнообразных зверей из Ноева ковчега, и били фонтаны воды, вина и местного хмельного напитка» [5]. Золотой город Эльдорадо, возможно, миф, но из богатств горы Серро де Потоси конкистадоры создали серебряный город.

Расточительство в городе отражало рост добычи серебра – более чем на 700 %, достигнутый с 1573 по 1585 г. благодаря новым методам гидравлической разработки. Они требовали круглогодичного использования большого количества воды. В результате были построены широкая дамба и система из соединенных между собой 32 озер, содержавших более 6 000 000 кубометров воды. В 1592 г. добыча серебра достигла рекордного значения в 200 тонн, после чего в XVII–XVIII вв. она продолжала медленно снижаться. Два столетия кряду гора обеспечивала более половины мировой добычи серебра, а в целом из ее недр было извлечено более 30 000 тонн благородного металла.

Испанская поговорка «vale un Potosi», «богатый как Потоси», стала выражением высшего призвания [6]. Потоси стал мировым символом богатства, в результате чего глава Священной Римской империи присвоил ему звание императорского города; на гербе изображен щит с надписью, которую можно перевести следующим образом: «Я богатый Потоси, сокровище мира, король гор, предмет зависти королей» [7].

Но под внешним блеском роскоши скрывалась ужасающая реальность – фактическое рабство миллионов индейцев. Общество инков основывалось на системе принудительного труда, так что индейцы имели «врожденное согласие с представлением об обязательной дани» [8]. По сути, конкистадоры успешно использовали существовавшую социальную структуру, позволившую им превратить местных жителей в рабов. Система просуществовала около 250 лет. Ежегодно более 10 000 мужчин насильственно отправляли сюда из родных горных районов Боливии и Перу [9]. Испанцы смотрели на них как на «бесхозных животных» и иногда заставляли работать на глубине полукилометра под землей по 23 недели в течение года без перерыва, день и ночь [10]. Их жестоко избивали, нередко убивали. Серро де Потоси стала называться «горой, пожирающей мужчин», и это название используется до сих пор шахтерами, которые, рискуя жизнью, по-прежнему добывают здесь олово [11]. Каждый год перед входом в шахту шахтеры приносят в жертву ламу в надежде умилостивить дьявола, живущего внутри горы. Но сегодня город Потоси, как и гора, – лишь пустая оболочка, лишенная содержимого. Высоко в Андах, где климат не позволяет заниматься сельским хозяйством, вдали от крупнейших городов Южной Америки, серебряные копи поддерживали роскошную жизнь города в XVI–XVII вв. Когда добыча драгоценных металлов прекратилась, из города исчезли люди, закрылись игорные дома, закончились шумные праздники. В отличие от Калифорнии, благополучно пережившей золотую лихорадку, Потоси не обладала возможностями для диверсификации экономики. Гора, изрытая туннелями, с тех пор оставалась в ужасном состоянии, со склонами, заваленными пустой породой, придававшей Серро де Потоси красноватый оттенок.

Вместе с золотом Атагуальпы и индейцев племени муисков огромное количество добытого в Потоси серебра было перевезено в Европу купцами или отправлено королю Испании как дань. Но, как заметил комментатор, живший в XVII в., «то, что отправляется в Испанию из Перу, – не серебро, а пот и кровь индейцев» [12].

Серебряные рудники Богемии

Серебро из Потоси проходило через такие центры торговли, как Генуя, Флоренция и Венеция. Добыча серебра в Европе также быстро росла. В конце XV – начале XVI в. современные месторождения были открыты в Саксонии и Тироле, а современные технологии добычи опять сделали прибыльными старые, заброшенные шахты [13]. В 1527 г., во время горнорудного бума, в маленьком богемском городке Иоахимшталь, расположенном недалеко от границы с Саксонией, работал городским врачом Георг Агрикола. Иоахимшталь (ныне Яхимов) расположен на склонах Рудных гор на территории современной Чехии, в самом центре европейской горнодобывающей промышленности. Здесь Агрикола увидел, как наука и технология добычи и переработки руды изменяют окружающий мир. Городок был основан всего за 11 лет до приезда Агриколы, но за эти годы население его выросло с 1000 до более чем 14 000 человек благодаря успешной добыче серебра на близлежащих рудниках и чеканке монет, называвшихся талерами [14]. Агрикола отдал много времени изучению горного дела, посещал шахты и плавильни на склонах окрестных гор. В 1530 г. он ушел с должности городского врача и провел несколько лет в путешествиях. Его последующие исследования вылились в фундаментальный труд по горнорудному делу «De re metallica» – самый авторитетный в этой области вплоть до эпохи Просвещения.

Агрикола не только подробно объясняет, как находить, извлекать и переплавлять руды ценных металлов, но и выступает защитником интересов шахтера и горнорудной индустрии в целом. Для самого Агриколы преимущества горнорудного дела очевидны: это в первую очередь получение ингредиентов для лекарств и красок и металлов для монет. «Ни один смертный, – пишет Агрикола, – никогда не возделывал землю без [металлических] орудий» [15]. Тех, кто подвергал сомнению важность шахтерского труда, Агрикола, считавший, что рудокопы влачат «самое горькое и несчастное существование», спрашивал: «Насколько прибыльность золотых и серебряных рудников превосходит прибыльность сельского хозяйства?.. Те, кто осуждает горнорудное дело, говорят, что оно очень ненадежно, и сверх меры прославляют сельское хозяйство. Но я не вижу причин для подобных утверждений, так как серебряные рудники до сих пор не истощились после 400 лет разработки» [16]. Но, добавляет он, горное дело прибыльно лишь для тех, кто проявляет к нему заботу и внимание [17]. Чтобы добиться успеха, горнозаводчик должен освоить много наук и ремесел [18]. Он должен знать, как сохранять здоровье своих рабочих и «защищать свои права» с помощью закона. Складывается впечатление, будто Агрикола описывает то, чем должны заниматься сегодняшние горнодобывающие компании.