Феномен куклы в традиционной и современной культуре. Кросскультурное исследование идеологии антропоморфизма - Игорь Морозов

Шанпянь – глаза и уши, Санлинь – руки и т. д. [МС, 1991, с. 407]. В греческой мифологии аналогичные деяния приписывались Прометею, который с помощью Афины сотворил человека из глины [СА 1994, с. 464; МС, 1991, с. 450–452; Норман 1997, с. 30, рис. 12, «Прометей с помощью Афины лепит тело человека»; Замаровский 1994, с. 296, рис. «Прометей, создающий первого человека», фрагмент рельефа саркофага, 3 в., Рим, Капитолийские музеи, с. 297; Мертлик 1992, с. 36–42]. Согласно «Младшей Эдде», «Карлики много / Из глины слепили / Подобий людских, / Как Дурин [=карлик] велел» [Младшая Эдда 1994, с. 31].

Илл. 57

Встречаются подобного рода сюжеты и в мифологии аборигенов Северной Америки. Так, согласно мифу огнеземельских индейцев племени селькнам, последние великие шаманы перед тем как сделаться звездами вылепили современных людей из кома земли [Мифы индейцев 1994, № 119, с. 270, «Шаманка-Луна»; извлечено из: Chapman 1972, p. 148–152]. На-пи (букв. «старейшина»), герой-демиург индейцев племени чер-ноногих (Монтана), решил создать людей. «Он слепил их – женщину и ее сына – из глины. После того, как он придал глине человеческую форму, он сказал глине: „Из тебя должны выйти люди“, – и затем он накрыл ее и, оставив так, ушел прочь. На следующее утро он пришел к тому месту и снял покрывало, и увидел, что глиняные формы начали меняться. К следующему утру появились новые изменения, а к третьему – еще больше. На четвертое утро он пришел к тому месту, снял покрывало, посмотрел на фигуры и приказал им встать и идти; они и сделали так…» [Кэмп-белл 1997, с. 284; извлечено из: Grinnell 1916, p. 137–138].

Близок по смыслу меланезийский миф о создании первых людей То Кабинана и То Карвуву. Первобожество нарисовало на земле две муж-ских фигуры, окропило их своей кровью и прикрыло их двумя большими листами. Из этих фигур и возникли первые мужчины, которые впоследствии создали женщин из плодов кокосовой пальмы и вырезали из дерева разных рыб [Кэмпбелл 1997, с. 286, 287; извлечено из: Meier 1909, s. 15–16]. Похожие сюжеты, где роль демиурга при творении человека сведена к минимуму, известны древнетюркской мифологии (XIV в.). Согласно одному из мифов, вода затопляет пещеру и заносит глиной углубление, имеющее форму человеческой фигуры. Под влиянием тепла глиняная фигурка превращается в человека [МНМ 1982, с. 539].

В стадиально поздней славянской традиции также зафиксированы мифологические верования об изготовлении человека из различных природных материалов. Это отражено, в частности, в распространенной фольклорной версии библейской легенды о сотворении из глины первочеловека, Адама, а также в восточнославянских легендах о сотворении мира, в которых Господь изготавливает первого человека из глины [Белова 2004, с. 222–256]. Причем важную роль при оживлении этой «куклы», наделении ее душой и иными качествами играет Сатана, противостоящий Творцу и соревнующийся с ним в усовершенствовании человека [Кузнецова 1998, с. 98–110; Власова 1998, с. 547]. Сюжеты «Сотворение Адама» и «Бог лепит мужика» часто упоминаются и в составе интермедий фольклорного городского театра XVII в. [Котлярчук 2001, с. 195].

Славянские мифы и легенды очень близки к соответствующим антропогоническим мифам тюркских народов Сибири, в которых верховный бог-демиург Ульгень противостоит своему брату-антагонисту Эрлику, владыке царства мертвых. Алтайцы считали, что Ульгень «сотворил семь человек мужского пола и столько же дерев. Кости человека сделаны из камыша, а тело из глины. Устроив остов человека, Ульгень дунул в уши и в нос, и тогда человек стал живым и разумным. Когда он дунул в уши, тогда душа вошла, а когда дунул в нос – ум вошел» [Вербицкий 1893, с. 91]. В некоторых версиях мифа Эрлик без ведома Ульгеня и против его воли наделяет человека душой и получает право забирать ее после смерти [Radloff 1866, s. 285, черные татары; МС 1991, с. 639].

В восточнославянских сказках и поверьях о происхождении детей их, как и Пиноккио/Буратино, родители нередко изготавливают из дерева. Так, в варианте сказки «Ивашко и ведьма» – «Тельпушок» (то есть „чурбан“), помещенном в сборнике А. Н. Афанасьева, дед вырубает в лесу «тельпушок», который старуха кладет в «кали́сочку» и поет ему колыбельную песенку, обещая накормить его «кулешиком». Полено начинает расти, у него появляются руки и ноги, и в конце концов «из таго тельпушка зрабилась дитя» [Афанасьев 1984, № 109, с. 141–143, г. Погар, ныне Брянской обл.]. Такого рода персонаж под разными именами (Терешечка, Телесик, Лутонюшка, Липунюшка) фигурирует в восточнославянских сказках с сюжетом типа АТ 327: «Худое житье было старику со старухою! Век они прожили, а детей не нажили… ‹…› Вот сделали они колодочку, завернули ее в пеленочку, положили в люлечку, стали качать да прибаюкивать – и вместо колодочки стал рость в пеленочках сынок Терешечка, настоящая ягодка!..» [Афанасьев 1984, № 112, с. 146, Курская губ.]. В Кобринском р-не Брестской обл. зафиксирован рассказ о том, как глава бездетной семьи вытесывает топором из полена ребенка. «Не було ў мене дитэй, а дид пошоў и вырубаў такий сучок, а я ёго ў колыску зложыла и колыхала – и зробыўся рэбьёнок» [Виноградова 2000, с. 356, с. Онисковичи]. В Житковичском р-не Гомельской обл. ребенка «с пня вытесали. Узяли такую калодочку, вытесали – да дзиця и заплакало» [Виноградова 2000, с. 356, с. Дяковичи]. Этот сюжет имеет соответствия в западнославянских и западноевропейских вариантах сказки об ожившем деревянном мальчике и ведьме [Афанасьев 1984, № 104, с. 464]. Паралелью к ним может послужить чешская сказка о прожорливом ребенке из полена, экранизированная Яном Шванкмайером – см. илл. 58, кадр из фильма «Полено» («Otesanek», 2000).

Илл. 58

Продолжением этих мифологических сюжетов в русском фольклоре стали сказки типа «Глинышек», в которых бездетные родители вылепливают себе ребенка из глины или снега [Пропп 1976, с. 233]. В вариантах сюжета, записанных Н. Е. Ончуковым в Олонецкой губ., мужик да баба сделали глиняного паренька, а он оказался настолько прожорливым, что съел всё в доме, затем и старика со старухой, потом пошел по дороге и стал пожирать всех, кто попадался навстречу. Проглоченных спасают баран или свинья, которые разрывают брюхо «глинышку» и выпускают всех на волю [Ончуков 1998, с. 343, № 102, с. Лижма; 406, № 130, д. Яндомозеро].

Как и в других подобных сюжетах, деревянное подобие человека может быть делом рук дьявола. Общим местом восточнославянского фольклора можно считать мотив подмены поленом младенца, проклятого или не «зааминенного» родителями [Власова 1998, с. 428–437; Виноградова 2003, с. 75–81; Криничная 2004, с. 312]. В вологодских преданиях и быличках черт похищает ночью пьяниц, проклятых своими женами, подкладывая вместо них чурбаны-статуи [Власова 1998, с. 542].