Закрытый сектор - Михаил Николаев

Потом двинемся санировать вторую систему. Действовать там можно в такой же последовательности, как и тут.

Чтобы не отвлекаться на астероиды, флот двигался чуть ниже плоскости эклиптики, поддерживая экономичную скорость в десять тысяч километров в секунду. До орбиты дальнего из двух «Юпитеров», начиная с которой, предположительно, можно было ожидать первых боестолкновений, оставалось чуть меньше двадцати часов.

Последние трое суток я представлял собой комок нервов. Получится или нет? Вдруг ящеры в последний момент передумают и рассредоточат ордер? Тогда придётся гоняться за ними по всей системе. И при этом, с высокой долей вероятности, можно очень даже неслабо огрести – рядовой дестроер по определению проигрывает линкору в схватке один на один, но линкоров у нас осталось всего пять, после того как три были выпотрошены и вследствие кардинальной реконструкции превращены в брандеры.

Ожидание кончилось и картина, возникшая на экране умножителя, ласкала моё сердце и грела душу. Нет, абсолютно не зря мы пожертвовали тремя линкорами. Я до самого конца не верил, что возможна такая удача, и на свете действительно имеются невероятные кретины, додумавшиеся сконцентрировать пятьдесят семь огромных кораблей на крохотном пятачке, сечением в триста шестьдесят три квадратных километра. Но аналитики не подвели. Великолепная, неописуемо прекрасная мишень на скорости в одну тридцатую от скорости света мчится прямо навстречу своей гибели.

Хотя, если качественно пораскинуть мозгами, то все действия этих замшелых представителей тупиковой ветви развития становятся понятными и объяснимыми. Какое ещё решение может принять существо, думающее спинным мозгом, большая часть которого у него сконцентрирована в седалище?

Потрошение линкоров осуществлялось без моего участия. Я просто не мог смотреть на то, как из этих трёх грозных исполинов выдирают более семидесяти процентов оборудования, режут переборки казарм и ангаров, наглухо заваривают шлюзы, демонтируют вооружения. По сути, от боевых кораблей остались только корпуса, в кормовой части которых были перемонтированы реакторы, накопители и упрощённые, рассчитанные на один короткий бросок двигательные установки. Всё остальное пространство занимала гигантская электромагнитная пушка. Однозарядная картечница, способная разом выплюнуть три миллиона тонн чугунных шаров размером с женский кулачок.

Теперь нам осталось дождаться, пока флот ящеров подойдёт ближе, и выдвинуть брандеры ему навстречу. В лоб, так, чтобы скорости мишени, брандеров и картечи складывались. Одновременно с брандерами имитируют атаку с разных направлений ещё пять эскадр, возглавляемых линкорами. Но немножко отстают, так, чтобы раньше времени не попасть под удар. В настоящую атаку они пойдут только во второй фазе операции. А пока их функция – отвлечение внимания.

В первой фазе солируют брандеры. Выводить из астероидного пояса на встречный курс их будут тяжёлые буксиры. Причём не компактной группой, а разведя в стороны таким образом, чтобы расстояние между ними было не менее ста километров. После вывода брандеров на исходную позицию буксиры отвалят. С брандерами останется только эсминец сопровождения, с которого будет осуществляться управление. Людей на брандерах нет вообще, только автоматика. А дальше – короткий и мощный разгон по сходящимся траекториям. Чем выше будет скорость – тем сильнее окажется сила удара картечин. Залп будет произведён с пятидесяти тысяч километров – дистанции, на которой лазерный луч уже представляет некоторую опасность, но ещё не обладает сокрушающей мощностью, позволяющей не только плавить, но и неизбирательно испарять любую броню.

С этого момента битву можно считать выигранной. Тесный ордер не позволит кораблям ящеров быстро осуществить манёвр, выводящий их из конусов поражения. Две секунды – это, может быть, и достаточно для принятия решения об изменении курса, но слишком мало для того, чтобы развернуть гигантские корабли, обладающие чудовищной инерцией.

Нет, полностью разрушить четырёхкилометровые гиганты с помощью пригоршни дробинок никто не рассчитывал. Даже с учётом того, что масса каждой дробинки составит полкилограмма, а скорость встречи достигнет одной десятой скорости света. Полностью не разрушит, но сметёт с поверхности все антенны и батарейные порты, выведет из строя шлюзы, порвёт в клочья воронки отражателей. Боевые корабли превратятся в слепые и глухие куски неуправляемого металла, мчащиеся в пространстве по инерции. Подходи на дистанцию эффективной стрельбы и расстреливай, как в тире.

А потом следует наведаться на противоположный конец скопления и произвести тотальную зачистку всех трёх заселённых ящерами систем. Современная наука окончательно признала этих мерзких хвостатых уродов тупиковой формой развития, лишь по какому-то необъяснимому капризу природы не только засоряющей космос, но и претендующей на мировое господство. Эта ошибка природы должна быть срочно исправлена, и злокачественная опухоль, расползшаяся на целые три звёздные системы, подлежит безжалостной ампутации.

В боевой рубке Громовержца – линкора, на котором я держал свой вымпел, пока ещё стояла тишина – в моём присутствии офицеры сдерживали свои эмоции, но по тому, как они переглядывались и перемигивались, было заметно, что их возбуждение достигло нешуточной величины. Даже мне, несмотря на более, чем двадцатилетний опыт командования боевыми кораблями и их соединениями, было достаточно тяжело держать себя в руках. Хотелось начать действовать как можно скорее, чтобы не спугнуть удачу. Но я стиснул зубы и терпел. Надо было подпустить ящеров ближе.

Прыжок через Провал по ощущениям ничем не отличался от прочих. Хоп, и мы уже в другом рукаве галактики. Потом – длительный полёт с очень большой скоростью к точке, откуда возможен следующий прыжок в нужном направлении. Когда мы перестали ускоряться, я наконец смог поспать. При двойной тяжести мне спать ну совершенно не нравится – лапы затекают, и дышать тяжело становится. В результате сны неприятные снятся. Не кошмары, но нормальному отдыху категорически не способствующие. И настроение после такого сна подавленное. Так что пока мы разгонялись, я лежал на подушке без сна и от нечего делать беседовал с Бель.

В частности меня интересовало, как называется звезда, к которой мы направляемся. Выяснилось, что в земных каталогах она вообще не представлена, так как заслонена другими звёздами скопления, ящеры используют для её обозначения номер G-27, означающий место в последовательности жёлтых карликов рассеянного звёздного скопления, а местные жители называют эту звезду Сола. По величине и характеристикам она представляла собой почти точную копию нашего Солнца, но была значительно моложе. Бель оценивала её возраст в пятьсот миллионов лет. В девять раз меньше, чем у Солнца, и уже развитая жизнь на планете? Странно это. А может, планета не родная? Нет, Бель утверждает, что все планеты этой системы образовались по месту.

Вообще очень странное это рассеянное скопление. Бель утверждает, что из двух с лишним тысяч его звёзд сто девяносто семь являются жёлтыми карликами (почти десять процентов) и при этом двенадцать из них (более шести процентов) некоторое время назад имели населённые планеты. Она утверждает, что не имеет данных о том, чтобы подобная плотность разумных цивилизаций возникала ещё хоть где-нибудь.