Селфи с римским фонтаном - Наталья Солнцева

Инсаров пожимал плечами:

– У каждого свои секреты. Вероятно, у них есть проверенные тропы…

– И что, эти нарочные возвращаются в Одессу?

– Представь, да. Половину суммы они берут заранее, а половину – после доставки ответа. Кстати, один из способов прилично заработать в это сложное время. Я знаю несколько адресов…

Делафару пришлось согласиться. Он не мог доверить сообщение никому, даже Апостолу, – и отправился по адресу сам, лично. Лучше было идти ночью…

– Смотри, не попадись военному патрулю, – предупредил Инсаров. – Нам нельзя привлекать к себе внимание.

Мог бы и не говорить. Делафар отлично понимал всю степень ответственности. Он выбрал поздний вечер, когда на город обрушился жестокий норд-ост со снегом. Море неистовствовало, грозя разрушить старые причалы. Ветер гудел в подворотнях и гнул деревья, жалобно дребезжали жестяные козырьки, в лицо била колючая белая крупа. Темные улицы тонули в снежной круговерти. Со стороны порта слышались приглушенные ветром выстрелы…

В нужном Делафару доме на Садовой едва теплилось плотно занавешенное окно. Здесь проживал человек, с которым Апостол договорился о нарочном. Некто Саджич – коммерсант с весьма сомнительной репутацией – держал целый штат посыльных, «исполняющих только серьезные поручения по маршруту Одесса – Москва – Петроград и обратно». Он согласился оказать услугу неизвестному лицу за щедрое вознаграждение. Лицо не поскупилось, пообещало солидный аванс.

– Деньги и письмо вам принесут, – неопределенно выразился Апостол. – О времени сообщу дополнительно. Надеюсь, ваш гонец не подведет.

– Я умею подбирать людей.

Саджич привык не задавать лишних вопросов. При роде его занятий это было смерти подобно.

Делафар скользнул к дому и приник к окну, пытаясь рассмотреть, что делается внутри. Узкая щель между шторами открывала полосу комнаты – часть стены, покрытой обоями, угол стола… Он уже занес было руку, чтобы постучать, но чувство какой-то неосознаваемой опасности помешало ему. Он постоял немного, прислушиваясь. Хотя, что можно было услышать в такую непогоду? Скрипели деревья в саду, позванивали водосточные трубы: динь-динь… звяк…

Делафар вернулся к входной двери, встал под козырек и, выжидая, медлил… Ничего не происходило. Он ощутил, как сильно замерз на сквозном ветру, как заледенело в груди, а руки в легких перчатках просто окоченели… и сунул их в карманы…

«Давай же! – подбадривал он себя. – Что с тобой, Жорж? Неужели ты трусишь? Если бы тебя собирались схватить, давно бы сделали это».

Устыдившись, он взялся за железное кольцо, которым следовало стучать по специальной дощечке: раз… два раза… раз… Слепой черный фонарь раскачивался на ветру. Вероятно, хозяин по причине норд-оста не стал его зажигать, чтобы не задуло.

Интуиция, которая досталась маркизу в наследство от предков-крестоносцев, подсказала ему правильный ход – зайти без стука. Возможно, это спасло ему жизнь. Возможно… Любое событие развивается по заданному сценарию, и в нем ни одна мелочь не поддается коррекции.

Так или иначе, агент Шарль оказался в теплой и сухой передней. Дверь была не заперта! Это настораживало… Господин Саджич слыл ловким и предусмотрительным человеком.

Гость достал револьвер и затаился, прижавшись спиной к стене. Его глаза привыкали к кромешному мраку. В недрах дома раздался звук шагов, они приближались. Кто-то нес свечу или лампу, желтый свет проник через портьеры, за которыми скрывался вход в комнату или коридор…

Делафар ни разу не видел Саджича, однако сразу сообразил, что вошедший – не он. Хозяин дома, по словам Апостола, носил бороду, а этот мужчина был выбрит и одет во френч военного образца. Маркиз оглушил его коротким ударом по голове, и тот рухнул поперек передней прежде, чем успел что-либо понять. На его ногах блестели офицерские сапоги с длинными голенищами… Подошвы сапог были в налипшей грязи. Видимо, человек недавно пришел с улицы.

Делафар машинально бросил взгляд на свою обувь – тоже грязная. Дороги в городе, разбитые пролетками, телегами и конницей, оставляют желать лучшего. Северный ветер принес холод, но не такой, чтобы как следует подморозило.

– Черт! – шепотом выругался он. – Где же Саджич?

И наклонился над упавшим: удостовериться, что тот придет в себя не скоро. Свеча, которую выронил «офицер», валялась на полу и слабо горела, потрескивая. Вокруг расползалась лужица стеарина. Делафар затушил огонь, потом нырнул за плюшевые портьеры и оказался в коридоре.

Он нашел Саджича в той самой комнате, куда заглядывал через окно. Здесь стояли стол, два стула, кровать и шкаф с распахнутыми настежь дверцами. Одна из полок была пуста – оставалось только предполагать, что там могло находиться. Хозяин лежал в углу, лицом вниз, его затылок, скользкий от крови, казался черным в тусклом свете оплывшей свечи. Удар, по-видимому, был нанесен тяжелым шандалом, который откатился под стол…

Делафар не имел времени вдаваться в детали совершенного преступления. Он быстро обошел все комнаты. Кроме мертвого Саджича и его убийцы, в доме никого не было. «Надо уходить как можно скорее», – думал он, но почему-то не торопился.

Вернувшись в переднюю, он поднял с пола свечу, зажег и обыскал «офицера», ни документов, ни оружия при нем не оказалось, только простенький портсигар, мятые деньги в кармане и спички. Мужчина не подавал признаков жизни.

– Кажется, я перестарался… – пробормотал агент Шарль. – Черт тебя забери! Ты нам все провалил, мерзавец!

Вещмешок «офицера», который он в первый момент не заметил, был почти пуст, если не считать пары шерстяных носков, ножа, банки консервов, набора великолепных отмычек и какой-то завернутой в холстину вещицы.

Маркиз полюбопытствовал, что в холстине, и… задохнулся от восхищения. Перед ним сияла дивная чаша из желтого металла, на дне ее выступал образ четырехрукой богини с короной на голове. В двух поднятых вверх руках она держала символы «верхнего мира» – солнце и луну; опущенные вниз руки держали жезл и череп, символизирующие власть над смертью. Туловище богини заканчивалось чешуйчатым змеевидным хвостом, замыкающим круг вечности…

То, что чаша была изготовлена из золота, не являлось ее главной ценностью – это Делафар понял мгновенно, как только развернул холстину. Его голубая кровь заволновалась при виде сокровища, за которым долго и безуспешно охотились предки из славного французского рода… Они отправились на Восток в поисках Чаши, которую, по преданию, неведомые боги уронили с небес и пролили напиток бессмертия. С тех пор каждый народ сложил собственную легенду о Чаше… Она то появлялась, даруя обладателю безграничную власть, то исчезала, забирая жизнь. Никто не мог пользоваться ею, не постигнув ее тайны. След Чаши затерялся еще в седой древности: кто-то видел ее в индийском храме, кто-то – у ирландского короля Кормака, кто-то слышал о ней в Палестине… Однако на поверку все это оказывалось не более чем легендами, передающимися из уст в уста и обрастающими ложью, как днище морского судна обрастает ракушками.