Очень (не) обычная история - Марина Вуд

стремился быт человеком…». Вот скажи мне, зачем мне другая?

— Не знаю, — жму плечами. — Я не идеальная и иногда истеричка.

— Зато рядом с тобой я чувствую себя другом, любовником, покровителем, отцом. Мне вообще сегодня ночью пришла мысль, что если я вдруг сдохну, то мне страшно только за тебя.

— Не говори так. Ты не умрешь. Никогда, — жмется к груди.

— Я не Кощей Бессмертный. Все когда-нибудь умрут, и я тоже. Но не будем об этом, — отстраняюсь, чтобы посмотреть ей в глаза. — И давай закрывать эту тему с ревностью. Я устал. Честно.

Сейчас есть множество насущных проблем, которые требуют от меня реальных решений. И одна из них — Котов.

— Ты прав, — опускает глаза вниз. — Извини…

— Ты кормите меня будешь, женщина? — беру Анну за руку и веду в сторону дома. Если я сейчас не утолю свой голод, то мне придется кого-нибудь съесть.

— Ой! — выдает она и хватается за лицо. — Там, наверное, все сгорело.

Когда мы вбегаем в дом, то чувствуем горелый запах, который тянется со стороны кухни.

11.

Анна

Я вытаскиваю из духовки противень со сгоревшей едой, пока Егор открывает настежь окна. Запах горелой еды моментально разнёсся по дому.

Меня надо наградить званием — лучшая хозяйка года. Молодец, Аня! Так держать! Мало того, что сама готовить не умеешь, так ты и готовое умудрилась сжечь.

— Могу предложить бутерброды, — достаю мусорное ведро и начинаю выбрасывать туда что-то отдаленно напоминающее пищу.

— Тогда уж лучше я сам, — Громов открывает холодильник и вытаскивает оттуда нарезку, пока я соскребаю гарь. Боюсь, что ты — девочка-катастрофа, умудришься палец себе отрезать.

В ответ наиграно смеюсь.

— Мое чувство юмора, затупилось о ваше остроумие, Егор Владимирович. Но в одном ты прав. Хозяйка с меня и правда никудышняя. Готовить я особо не умею. Печь тоже, — одеваю резиновые перчатки, щедро наливаю моющее средство на губку и засовываю противень под воду.

— И что?! — тяжко вздыхает Егор, нарезая хлеб. Не умеешь, так не умеешь. Переживу. И вообще зачем заморачиваться, если для этого всегда есть специально обученные люди.

Пока мужчина готовит для нас завтрак я старательно тру губкой железную поверхность.

— Я думала, что все мужчины хотят хозяйственных женщин. Чтобы борщи варили, — сдуваю со лба прилипшую прядь волос, — оладушки по утрам пекли.

— Ага. И опытных, зрелых любовниц. Не знаю, кто тебе внушил эти глупости, но я сними не согласен. А насчет ебучих оладушек, то я могу их и сам печь. Что, зря у меня диплом кулинарного ПТУ? — смеется он.

Конечно. Так я и поверила, что этот самый мужчина будет одной рукой контракты подписывать, а второй блинчики переворачивать. Просто стебётся. И судя по его взгляду, он понимает, что я понимаю, что это всего лишь насмешка.

— Егор, пока ты был на улице и решал свои сердечные дела, — бросаю взгляд в его сторону и вижу, как он хмыкает. Понял. В чувстве юмора мы сходимся. — Мама звонила, — говорю уже более серьёзно. Они хотят с отчимом прилететь, посмотреть столицу, ну и меня заодно проведать. И… — я закусываю губу. Как бы это сказать по мягче? Чтобы он не решил, что я на него давлю.

Мне просто совершенно не хочется встречаться один на один с ними. Тем более что там с ними будет этот урод.

— И-и-и…

Егор подходит и становится сзади за мной. Я чувствую своей спиной его тело, от чего внутри меня мурашки бегут, словно стадо бешеных антилоп. Он прижимается ко мне, а я замираю, ожидая чего-то большего. Но мужчина просто споласкивает нож под струей горячей воды.

— И хотят поужинать в ресторане, — выдыхаю я и чувствую, как кровь разгоняется по моему телу бешеным пульсом.

В задумчивом молчании он возвращается к столу.

— Аня, ближе к делу, — я слышу, как резко меняется его интонация. Что ты от меня хочешь?

Я не понимаю, что это за прыжок в его настроении. Секунду назад, все было иначе. Легко и на одной волне.

— Чтобы ты пошел со мной, — тихо произношу я, отключая шумящую воду и разворачиваюсь лицом к мужчине.

— Нет, — резко и безапелляционно отрезает он.

Смотрю на Громова и пытаюсь понять в чём причина его недовольства. Как я, то должна терпеть его бесконечных бывших. А выполнить мою элементарную просьбу, так сразу во штыки.

— Почему нет? Объясни, — требую я.

— Скажи, ты правда не понимаешь или просто издеваешься? — поворачивает голову в мою сторону и бросает ироничный взгляд.

Так. Это что-то новое.

— Почему это я издеваюсь? — подхожу к нему ближе. Просто не понимаю, почему у тебя такая агрессивная реакция на мою просьбу.

— Черт возьми! Позавтракали, — он швыряет нож на стол.

— Да что не так? Что в этом плохого?

— Аня, вот мне интересно, как ты себе это представляешь? — упирается двумя руками о столешницу и делает несколько глубоких вдохов-выдохов.

— Нормально представляю. Ты мой мужчина. Я твоя женщина. И не вижу ничего плохого в том, что ты познакомишься с моими родителями.

— Сколько матери лет? — рявкает Егор в мою сторону.

— Сорок три, — отвечаю, сжимая губы, потому как у меня от злости начинает хорошо так подгорать.

— Супер! — он всаживает кулак в стол. А отчиму?

— Сорок шесть, — не понимаю к чему он ведет.

— Вот прикинь ситуацию, — говорит с циничной усмешкой, — твоя дочь приводит на семейный ужин мужика, практически твоего ровесника и говорит: «мама, это Егор и я с ним сплю», — из