Очень (не) обычная история - Марина Вуд

жениться. Нет. Как минимум не в ближайшее время. Но следить за Аниной реакцией, за тем, как недовольно вытягивается ее лицо… это извращенное наслаждение. Исключительно только ради этого стоит сделать ей предложение. Хотя, кто его знает, возможно когда-нибудь я его и сделаю.

Наши разговоры и шутки о супружестве, немного разряжают накаленную обстановку и выводят Анну из глубокой задумчивости. Всю оставшуюся дорогу она улыбается и колко шутит мне в ответ. Но ровно в тот момент, когда мы заходим внутрь лифта, который должен поднять нас на самый верх, все возвращается в исходную точку.

— Ань, все в порядке? — касаюсь ее плеча и вижу, как она рукой цепляется за позолоченный поручень.

Бледная. Напряжённая. Кажется, что еще немного и она запросто рухнет в обморок прямо тут. И вряд ли это происходит с ней от переизбытка чувств. Это больше похоже страх. Но вот вопрос, чего же именно она так боится?

— Все нормально, — кивает девушка и закусывая нижнюю губу поднимает взгляд в потолок.

Я смотрю на нее и понимаю, что хочу повторить то же самое с ее губами. Даже учитывая то, что мы здесь не одни. Справа от меня стоит Олег с огромным букетом желтых роз для будущей, в перспективе, тещи. Я наклоняюсь, чтобы поцеловать ее, но не успеваю ничего сделать, потому как дверь лифта отъезжает в сторону и выпускает нас прямо в зал ресторана.

Первой из кабины выходит Крылова. Я иду следом. Лысый, высокий метрдотель учтиво проводит нас к столику у окна в конце зала. Поворачиваю голову и смотрю на Аню, которая, видя своих родителей, с трудом натягивает на лицо кривую улыбку.

Здесь все, как обычно. Все столы заняты. И даже в будние дни проблема забронировать место, уж про выходные я молчу.

— Анюта, ну наконец-то! — слышу звонкий женский голос.

Выкрашенная блондинка, с ярким макияжем и алой помадой на губах спешно поднимается и заключает в объятия свою дочь.

Всматриваюсь в знакомые черты лица этой женщины. Беру из рук охранника цветы, делаю шаг вперед и замираю на месте. Я вижу перед собой не мать моей девочки, а свою первую любовь, из-за которой топтал СИЗО много лет назад. Из-за которой у меня образовались шрамы не только на теле, но и на душе.

Черт подери! Сколько лет прошло?!

— Вера? — отмерев выдыхаю я и вижу, как округляются ее глаза. Она стоит не двигаясь, так же как и я. Если бы на ее лице был экран, на нем большими, красными буквами зажглась бы надпись «Error» (ошибка).

— Егор… — тихо произносит она, а ее взгляд мечется между мной и дочерью. — Мне никто ничего не хочет объяснить?

Я не понимаю кому из нас адресован ее вопрос. Передаю Вере цветы и смотрю на Аню. Она смотрит на меня. По ее взгляду понимаю, что она вообще дупля не отбивает, что здесь происходит.

Официант, заметив букет цветов в руках женщины, тут же приносить и ставит рядом со столом вазу с водой.

— Почему ты Крылова? — шепчу Ане на ушко, а самому хочется вздернуться от абсурдности данной ситуации. Ну почему, из всех женщин на этой планете я выбрал именно ее дочь?

— По папе, — так же тихо отвечает она.

Мой охранник отходит в сторону, и с непробиваемым выражением лица становится у стены.

— Может все-таки присядем? — мужчина, сидевший за столом, поднимается и подаёт мне руку для приветствия. — Синицын Анатолий Петрович.

По всей видимости это Верин муж, а рядом с ним сидит его копия. С теми же чертами лица и цветом волос, но только моложе лет так на двадцать. Правда, у младшего еще есть козлиная бородка и пирсинг над бровями.

‒ Громов, — крепко жму ее в ответ. — Можно просто Егор.

Я отодвигаю стул для Ани рядом с матерью, а сам сажусь напротив возле Синицына старшего.

— Салют, — подняв руку ублюдочно улыбается паренек в центре стола.

Я молча киваю ему в ответ.

— Наконец-то вся семья в сборе, — говорит глава их семейства. — Аня, мы по тебе соскучились и очень рады, что ты наконец-то нашла время для встречи с нами.

— Я тоже рада этому, папа, — вижу, как она душит из себя каждое слово. — Вы же знаете, у меня учеба, фриланс, работа. Времени постоянно не хватает, — оправдывается Крылова и в этот момент взгляд ее отчима фокусируется на мне.

— Я так понимаю, что каким-то образом вы знакомы, — переключается он на свою жену, которая сейчас готова убить меня взглядом.

— Да, — расцветает в наигранной улыбке Вера и нервно поправляет свою прическу. — Мы очень давние знакомые. Я бы сказала, что древние, — нервно и совсем неуместно хихикает она. — А вы? Анюта, — поворачивается к дочери, — может расскажешь, как давно вы знакомы с Егором?

— Достаточно, — говорит Аня, слегка склонив голову на бок и смотрит прямо мне в глаза. — Да? — тень улыбки мелькает на ее губах, ожидая от меня ответной реакции.

А я смотрю на рядом сидящих мать и дочь. И удивляюсь насколько они похожи. Как же я сразу этого не догнал…

12.

Егор

Много лет назад…

— Егорушка! — слышу мамин звонкий голос, доносящийся из кухни нашей маленькой хрущёвки.

— Что, мам? — открываю со страшным скрипом дверь старого шкафа. Ловлю себя на мысли, что не мешало бы ее смазать. Отодвигаю в сторону ненавистный военный бушлат. Достаю оттуда куртку, закрываю дверь обратно и уже не только слышу, но и вижу свою грозную мать.

— Я не поняла, — в одной руке у неё прихватка, а во второй половник, — куда это ты собрался? — смотрит на меня каким-то обиженным и в то же время строгим взглядом. — Ты ведь даже пообедать