Вкус ранней клубники - Лариса Шкатула

Я откинула голову на спинку кресла и закрыла глаза. В моей гудящей от перенапряжения черепушке, царила чехарда. Женщины-санитарки, уносящие на носилках бледного, без сознания, Артема… Что там сказали эти сельские медики? Большая кровопотеря? А если у них не было донорской крови и… какая у Артема группа крови? Я никак не могла вспомнить. Или не знала? Да и зачем мне прежде было об этом знать? Мой муж никогда ничем не болел. И этот врач… Я даже не спросила его имя-отчество… А вдруг у него не было опыта в подобных операциях?

Я бросилась к телефону — его номер будто выжжен у меня в мозгу. Ответил сонный женский голос. Не Шурин, гораздо более молодой.

— Девушка, миленькая, пожалуйста, мне только что сообщили, — ей-то я могла соврать, но рыдания, которые рвались у меня из горла, самые что ни на есть подлинные; я так себя накрутила, что готова услышать самую страшную весть. — Мне только что сообщили, сказали, муж ранен…

— А, вы жена того шофера? — сразу взбодрилась девушка. — Не плачьте! Операция прошла удачно. У нашего Всеволода Илларионовича золотые руки, его даже в Москву хотели забрать, да он отказался… пуля застряла в мягких тканях…

— Говорили, он потерял много крови, — мне едва удалось втиснуться со своим вопросом в частую речь медсестры.

— Что ж вы думаете, раз у нас село, так и запаса крови нет? — попеняла мне молодая медичка. — Кровь влили, как и положено…

— А у вас сиделки есть?

— У нас есть дежурная медсестра, — сказала девушка, — она все время заходит к раненому в палату. Он сейчас все равно без сознания. Правда, Всеволод Илларионович распорядился… Ладно, вам я могу сказать: он сам нанял сиделку — пришла какая-то молоденькая, сидит возле вашего мужа.

— Вы же сказали, что операция прошла успешно!

— Женщина, что вы кричите? Ему же наркоз давали? Давали. Вот он и спит…

— Все в порядке? — спросила Танька; она подошла так тихо, что я вздрогнула от неожиданности.

— Говорят, операция прошла успешно.

— А я тебе что говорю? Артем — парень крепкий, выздоровеет, не успеешь и глазом моргнуть… А сейчас иди в ванную, я тебе приготовила все, как обещала. Полежи в теплой водичке, расслабься, а потом мы спокойно подумаем, что делать дальше.

В ванне я так расслабилась, что чуть не заснула. Хорошо, Танька запретила закрывать дверь на задвижку. Так что спустя, как мне показалось, несколько минут, подруга заглянула в ванную и спросила:

— Ты долго собираешься здесь сидеть?

— А мы торопимся?

— Есть у меня одна мысль… К тому же, ты сидишь сорок минут, не многовато ли?

— Сорок минут? Я, наверное, заснула.

Татьяна помогла мне вытереться, словно я тяжелобольная и только что поднялась с постели, и запихнула в свой махровый халат.

— Пойдем, мы с тобой ещё не договорили.

Она усадила меня перед журнальным столиком, на котором дымилась яичница с колбасой, а рядом лежал на блюдечке разрезанный пополам огурец.

— Все, что могу!

Она царственным жестом указала на еду. Только тут я почувствовала, как проголодалась. По дороге Глеб останавливался возле какого-то придорожного кафе, но я наотрез отказалась идти есть и просидела в машине, пока мужчины не вернулись.

Казалось, никогда я не ела такой вкусной яичницы. Дома я почти её не готовила, предпочитая подавать своим домашним что-нибудь основательное: плов, котлеты… Для Таньки это привычная еда, потому в ответ на мою похвалу она посмотрела на меня с подозрением.

— Сто лет не ела яичницы!

— Ради бога, приходи, я буду готовить её тебе хоть каждый день!.. Я хотела сказать, что правильно сделала, что приехала ко мне!

— Знаешь, я представила себе, как буду одна слоняться по квартире, а потом не смогу уснуть…

— Одна? Так вот ты о чем подумала! По-моему, ты не все понимаешь. Думаешь, бандиты упустили тебя с такой суммой и успокоились?

— А что они ещё могут сделать?

— Разыскать тебя, глупое создание! Они же понимают, что среди ночи ты с деньгами никуда не пойдешь, а, значит, именно ночью тебя и надо взять. Без шума и пыли, как говорили в известном фильме.

— А откуда они узнают мой адрес?

— Позвонят в свой родной город и спросят у директора торга — как её зовут, напомни…

— Валерия Степановна.

— Позвонят и спросят у друга-Валерии адрес Артема, который наверняка есть в документах. Все гениальное просто… Подскажи-ка мне телефон бабы Мани.

— Какой?

— Здрасьте, твоей соседке по лестничной площадке!

— Зачем он тебе? — все ещё недоумевала я, но когда у Таньки такие глаза, с нею лучше не спорить; я покорно продиктовала телефонный номер.

Подруга тут же перезвонила соседке, которая обычно целыми днями сидит на лавочке у подъезда и знает все обо всех.

— Баб Маня, извините за поздний звонок. Это Татьяна, подруга Беллы. Я вас не разбудила? Детектив смотрите? Ой, простите!.. Сейчас как раз реклама? Тогда я успею спросить: вы не знаете, что с моей подругой? Третий день звоню — телефон не отвечает. С мужем в рейс поехала? А мне ни словечка! Не беспокойтесь, я вас не выдам! Приходили и тоже спрашивали? Вы и им сказали, что в рейсе? Нет, конечно же, не тайна. Просто в спешке она забыла мне позвонить… А они что? А вы? И обо мне? Большое спасибо! Еще раз извините за беспокойство. Спокойной ночи!

Она положила трубку и снова позвонила кому-то.

— Андрюша, ты все ещё один? Шучу. Если ты не передумал, я приеду. Не одна. С подругой. Можно? Я знаю, ты — старый развратник! Заедешь за нами? Ты мой дорогой! Только подъезжай не к дому, а к кустам напротив, где мы с тобой в прошлый раз на лавочке сидели, помнишь? И, пожалуйста, побыстрей. Мы тебя будем ждать.

Она положила трубку и стала поспешно выключать повсюду свет.

— Никого нет дома! В прихожей пусть горит, его с улицы не видно… Петька, если кто позвонит, скажешь, что ты меня любишь. Ну! Петенька, хороший мальчик, красивый, умный, прости, я больше не буду обзывать тебя глупым петухом. Ну!

— Дорогая, я тебе люблю! — сочным басом гаркнул попугай.

— Ты с ним прямо как с человеком, — подивилась я.

— А что, он все понимает.

Петька скосил на меня глаз и пробурчал:

— Вор-рона!

Танька всегда собиралась быстро, но сегодня, по-моему, она побила свои же рекорды. На ходу натянула джинсы. Набросила легкий свитерок.

— Мне парик надевать?

— Обязательно!

Она вытолкнула меня из квартиры, а потом за руку потащила по лестнице, не давая воспользоваться лифтом. Если я, по её выражению, читала триллер, то Танька изучала боевик.

А у меня, после того, как я все рассказала подруге, полежала в ванне и со вкусом поела, наступило странное состояние, словно я опилась транквилизаторами. Наверное, поэтому действия подруги я воспринимала, как иррациональные и вообще лишенные всякого смысла. Кому-то звонила, куда-то бежала, таща меня при этом за собой. Чего беспокоиться? Деньги-то вот они, при мне. А бандиты где? Кто их знает? Если меня что-то и волновало, так это здоровье Артема, который, по свидетельству тамошней медсестры, сейчас спал после наркоза. И подле него дежурила молоденькая сиделка… Нет, права Шедогуб, у меня таки едет крыша…