Милость Келсона - Кэтрин Куртц

На первый взгляд, они увидели ту же грустную картину, что и прежде: истерично рыдающая молодая девушка с копной кудрявых белокурых волос, которую, стоило им только приблизиться, вторая девушка, обняв, прижала к себе,. На обеих было светло-синее одеяние новообращенных послушниц ордена, но одна из них носила очень приличный чепец. Обоим было не больше шестнадцати.

– Да какая разница кто это был? – неожиданно дерзко ответила та, что была в силах говорить, подняв заплаканное лицо и гневно глядя на двух вооруженных мужчин. – Он сказал ей, что устал и ему надоело подчиняться надменным епископам и попам, и что он хочет показать им, что он – настоящий мужчина.

– Мужчина… ха! – в ее темно-карих глазах блеснул гневный огонь. – Сильный, важный мужчина насилует невинную девушку! Она не имеет никакого отношения к этим епископам, которые его обидели. А теперь тот, с кем она обручена, ни за что не примет ее!

– Тот, с кем она обручена? – удивился Келсон, приседая на корточки. – И при чем здесь епископы? Кроме того, разве она не монахиня?

– Принцесса Джаннивер? – Девушка, удивленно моргнув, изумленно уставилась на него. – Я думала, что все уже знают.

Когда принцесса, услышав свое имя и тиутл, зарыдала еще громче, темноволосая девушка, поморщившись, сняла свой светло-синий чепец, покрывавший ее волосы и сунула его в руки Джаннивер вместо носового платка. Ее густые, иссиян-черные волосы рассыпались по растрепанному и испачканному сажей одеянию, а она сама, прежде чем снова, уже не столь воинственно, посмотреть на Келсона, вытерла тыльной стороной испачканной руки оставленные слезами дорожки, другой рукой прижимая к себе Джаннивер.

– Ладно, господа. С чего начать? – сказала она, изо всех сил пытаясь казаться беспечной. В ее голосе явно слышались восточные переливы, очень подходившие к ее темным волосам и оливковой коже.

– Она – единственная дочь князя Коннайта, – продолжила она. – Она отправилась в путь, чтобы выйти замуж за лланнеддского короля, и остановилась здесь, чтобы немного отдохнуть перед брачной церемонией. Обычай требует, чтобы те, кто останавливается у нас, носили те же одежды, что и новообращенные послушницы, – добавила она. – Поэтому напавший на нее принял ее за одну из нас.

Когда Келсон вопросительно посмотрел на Моргана, герцог-Дерини опустился рядом с ними на колени.

– Дитя мое, скажи, она ранена или просто сильно испугана? – ласково спросил Морган.

Девушка покачала головой и, безуспешно пытаясь успокоить рыдющую Джаннивер, покрепче обняла ее.

– Думаю, что она просто испугана, – прошептала она. – Она… ничего не расскажет о произошедшем.

– А Вы? – настаивал Морган.

Девушка всхлипнула и уткнулась головой в золотистые кудри Дженнивер.

– Они не тронули меня, – прошептала она. – Когда солдаты ворвались сюда, я, вместе с еще двумя сестрами, была в подвале. Мы спрятались. Они не нашли нас, но… надругались над сестрой Констанс. Вчетвером. Она была уже немолода и она… умерла, – с этими словами она вызывающе подняла глаза. – Впрочем, какая вам разница? – бросила она. – Вы спрашиваете, потому что вас действительно беспокоит то, что произошло, или вы просто хотите потешить свою мужскую похоть?

– Я спрашиваю, потому что я оставил дома жену и маленького ребенка, – негромко сказал Морган, как будто не замечая обидных слов, – а еще потому, что я молю Бога о том, чтобы нашелся мужчина, который смог разделить их боль, если им придется пережить то, что пережили вы с принцессой. Думается, я мог бы помочь вам. Я обладаю некоторыми способностями к исцелению.

– Неужели? – Глаза девушки полыхнули. – Мы сами обладаем даром исцеления. Неужели Вы не слышали об этом? Мы – орден госпитальеров. Наш орден был создан специально для того, чтобы заботиться о больных и увечных, – стоило ей взглянуть на исковерканный двор у него за спиной, как зрачки ее расширились, а глаза наполнились слезами.

– Наша цель – помочать больным и увечным, а не причинять вред кому бы то ни было. Разве может существовать награда большая, чем люди…

Ее голос сорвался в рыдания. Когда она залилась слезами и закрыла лицо рукой, Морган придвинулся поближе к ней и, потянувшись к ней, чтобы коснуться ее руки, мысленно попросил Келсона присмотреть за Джаннивер, которая, заметив его движение, отшатнулась и ахнула.

– Нет! Пожалуйста, не… – начала было Дженнивер.

Но Келсон уже схватил ее за запястье, удерживая принцессу в пределах досягаемости, и ласковым. но повелительным жестом положил ладонь ей на лоб, заставляя ее заснуть. Она провалилась в забытье, даже не закончив фразы, и Келсон еле успел подхватить ее, обмякшую в его руках, не дав ей свалиться на куст роз у нее за спиной.

Морган же, попытавшийся проделать то же самое с компаньонкой Джаннивер, столкнулся с совершенно другой реакцией: стоило только его разуму коснуться ее, как она инстинктивно подняла мощные экраны – хорошо подготовленную, тренированную защиту – которые через мгновение слегка расслабились, ибо разум одного Дерини признал другого и удостоверился в его благих намерениях.

– Кто Вы такая? – прошептал он, когда она, перестав сопротивляться, с тихим стоном облегчения припала к его груди. Ее плечи еще подрагивали, когда она пыталась сдержать свои слезы.

– Ротана, – ответила она. – – Мой отец – Хаким, Эмир Нур Халлаж. А кто… кто вы?

Она Дерини! – мысленно сообщил Морган Келсону, недоверчиво глядя на Ротану. – И, если я не ошибаюсь, родственница Риченды.

– Я Морган, – негромко сказал он. – А это Келсон Гвинеддский. И мне кажется, что Вы и моя жена – родственницы по мужу.

– Ваша… Ваша жена?

Он почувствовал, как она напряглась, услышав его слова, и она отпрянула, глядя на него и сделав свои экраны непроницаемыми, чтобы он не мог пройти сквозь них. Вместе с тем, она больше не пыталась вторгаться в его разум.

Келсон передвинул неподвижную Джаннивер на другую руку и удивленно поглядел на них.

– Она действительно родственница Риченды?

– Риченды? – прошептала Ротана. – Риченда Релжанская – Ваша жена? Это она была графиней Марлийской?

– Да, помимо прочего, – спокойно сказал Морган. – А теперь она герцогиня Корвинская.

– О, Боже милосердный, ну, конечно же, – пробормотала Ротана, недоверчиво качая головой и прижав обе руки к губам. – Морган – корвинский герцог-Дерини – и Келсон Халдейн, король гвинеддский. Я должна была догадаться.

– М-да, я знал, что слава о нас идет впереди нас, – пробормотал Морган, – но…

– О, милорд, я не хотела показаться непочтительной. Но я помню Риченду с детства, еще до того, как она вышла замуж за Брана Кориса. Она всегда играла со мной, и…

Взглянув на Моргана и Келсона, она оборвала себя на полуслове.

– Милорд, у нее был сын от Брэна Кориса. А Брэн предал Вас.

– Да, это так, – ответил Келсон, – Но не его сын. Не хотите же Вы сказать, что я мог бы причинить вред…