Брачный антракт - Марина Белкина

– Архип! Стой! – Толстуха вскарабкалась по ступенькам и вслед за карапузом влезла в трубу, ведущую к горке. – Архип! Подожди, я застряла! Это все из-за рюкзака! Смотри под ноги! И под руки!

Ника хихикнула и направилась к лесенке, на которой висел Степка. Помогла ему слезть и одернула задравшуюся куртку.

– Варя!

Ника обернулась и увидела бегущую к ней элегантную даму. Волосы сложного коньячного цвета, стильный плащ и торчащие из-под него… спортивные штаны! Какие-то такие, до боли знакомые.

– Саша? Ты?! Отлично выглядишь! – Ника невольно покосилась на ее ноги.

Соседка смутилась.

– Да вот. Брюки новые постирала, на них ребенок творог вывалил, так что пришлось внести изменения в образ, придуманный стилистом. Было еще это… – Она сделала странный жест, как показалось Нике, изображавший удавку. – Ну как его? Кашпо!

– Кашне.

– Точно! Я его дома забыла.

– Ясно. Ты и без него шикарна! Как все прошло?

– Как по нотам! – воскликнула Саша. – Когда я имидж поменяла, а потом на встречу выпускников кружка кройки и шитья собралась, мой уже напрягся. А уж когда ему соседки доложили, что меня красавчик на крутой машине подвозил, вообще с катушек соскочил! Сначала орал: «Кто этот закройщик? Подайте мне его на блюде!», но потом ничего – отошел. Притих. Теперь звонит по сто раз на дню – проверяет. Машина больше не ломается. В семь дома как штык. На прошлой неделе розу приволок! Вот. А завтра мы ребенка мамаше его сдаем и в Египет улетаем!

Ника просияла.

– Поздравляю!

– Варь, и это все благодаря тебе! – прошептала Саша, вращая глазами. – Ты гений!

– Я знаю, – скромно улыбнулась она.

С самого утра Нику слегка потряхивало от волнения, смешанного с предвкушением. Как будто не Катька, а она сама собиралась на свидание. Вспоминала первый поход в кино с мужем. Бессонную ночь накануне, колотящееся сердце, пелену перед глазами. В кинотеатре зыбкий мир сузился до точки соприкосновения их рук. Андрей… Ника вдруг с удивлением сообразила, что со всей этой подготовкой к лав-стори века давно о нем не вспоминала. Собственные переживания как-то отошли на второй план, сердечная боль отступила. Что ж. Все к лучшему в этом лучшем из миров, как сказал месье Вольтер. А уж он знал, о чем говорил!

Ворох чистого белья опустился на кровать, Ника затащила в свою каморку утюг. Гладильная доска противно скрипнула, вытягивая железные ноги. Ника поморщилась, только бы Степка не проснулся. Днем он обычно спит так беспокойно.

Дверь скрипнула, и в комнатку прокрался Егор.

– Ты куда ребенка вчера таскала? – недовольно спросил он. – Соседка вас у метро засекла.

– В зоопарк, – не моргнув глазом, соврала Ника. – Он давно просил слона показать, а вчера погода была – песня, так что…

– Предупреждать надо, – буркнул Егор.

– Извини. Но уверяю тебя, малыш был в полном восторге!

Егор угрюмо кивнул.

Ника вежливо улыбнулась и с интересом уставилась на детскую майку, которую начала гладить, давая понять, что аудиенция окончена.

Егор потоптался на месте. Потом стянул со стола книгу афоризмов и уселся с нею на подоконник. Корни пустил, как сказал бы Мишка. Ника положила отглаженную майку на стол и с недоумением взглянула на Егора. Почему он не уходит?

Прошло минут пять, тишину нарушал только скрип гладильной доски, по которой ездил утюг. Убираться Егор явно не собирался. Продолжал читать, при этом на его лице застыло странное выражение. Шок, из-за того, что впервые в жизни увидел книгу?

Ника решительно выдернула штепсель из розетки.

– Ну, все, остальное потом, – объявила она. – А сейчас, если ты не против, я хотела немного отдохнуть, пока Степка спит. Голова что-то начинает болеть.

– Да ладно! Чему там болеть, это же кость, – Егор перевернул страницу.

Ника закатила глаза.

– А еще я планировала изучить книгу… по детской психологии!

– Увлекаешься психологией? – как-то ехидно спросил он, отложил «афоризмы» и удобнее устроился на подоконнике.

Так. Намеков не понимает, уходить не планирует.

– Ну да. А еще я собиралась… качать пресс! Прямо сейчас! Так что…

– Да-да, конечно, извини! – Егор взъерошил волосы и соскочил с подоконника.

Убрался наконец-то. Видимо, посчитал работу над прессом уважительной причиной.

Вздохнув с облегчением, Ника вернулась к глажке. Это ее успокаивало. Когда руки заняты, хорошо думается.

Скрипнула дверь. На пороге снова появился Егор, голый по пояс.

– Погладишь?

Ника удивленно вскинула брови.

Егор швырнул ей свою мятую рубашку.

– А то в кино идти не в чем.

Подавив раздражение, она улыбнулась.

– Разумеется.

Егор взял книгу и уселся с ней на прежнее место.

Опять?! О, нет, это выше ее сил!

Ника с остервенением отглаживала манжету и бросала на Егора неприязненные взгляды. Ну чего он тут торчит?! Мешает сосредоточиться! Дебил! Хотя тело у него просто невероятное… Спортивное, но не перекаченное. Плечи широкие, пресс с кубиками, а руки, руки – это вообще…

– Ай!

Случайно дотронулась до раскаленного утюга. Засмотрелась. На нежной коже запястья проступила красная полоса.

Егор шагнул к Нике и, взяв за руку, осмотрел ожог.

– В кухне, на полке над холодильником, аптечка, намажь «Спасателем», а то пузырь вздуется, – сказал он хриплым голосом.

Несмотря на крем, щедро выдавленный из тюбика на болячку, пузырь все-таки вздулся. Хорошо бы шрам не остался! Поморщившись, Ника налила себе чаю и, щелкнув кнопкой приемника, уселась с чашкой за стол.

В кухню проскользнула Катька, уже одетая для свидания. Глаза блестели, на щеках горел румянец.

– Ну, как я? – шепотом спросила она.

Ника показала большой палец.

– Куколка! Я бы и сама в тебя влюбилась!

– А как ты думаешь, мы друг другу подходим?

– Шутишь? Да вы просто идеальная пара! – уверила ее Ника.

Катька счастливо рассмеялась и сделала громче музыку, летящую из приемника.

– Обожаю эту песню в стиле ретро!

Один из хитов «Отпетых мошенников»? Ничего себе ретро! Ника вдруг почувствовала себя динозавром.

В кухню вошел Егор. Катька приблизилась к нему, приплясывая.

– Егор, давай потанцуем! Песня – бомба!

Он стряхнул с плеч ее руки и отстранился, прислушиваясь.

– «То ли это ветерок мои губы колышет», – повторил слова песни. – Ничего себе ветерок! Это, видно, чуваку в рот из компрессора зафигачили, как в «Бриллиантовой руке»! Ну, когда у Папанова ус отклеился!