Стены из Хрусталя - Кэрри Гринберг

Вскоре в гостиной появились и Берта с Гизелой в сопровождении Харриэт. В честь праздника девочка наколдовала себе белое платье с розовыми оборками и очень пушистой юбкой. Теперь он напоминала зефир на ножках. Жмурясь от счастья, она порхала по гостиной, собирая комплименты — в основном, от восторженной мисс Грин. Юный вампир тоже улыбнулся и попросил Харриэт стибрить для него пряник с елки. Да и Мастер, похоже, был доволен, хоть и прятал улыбку за всегдашней суровостью.

— Иди-ка сюда, — приказал он, а когда девочка, робея, все же приблизилась, сунул ей несколько золотых монет. — Бери, бери, пусть не говорят, что лорд Марсден скуп с челядью. И смотри у меня! Не напивайся и не позволяй парням лишнего!

— Что вы несете? — подталкивая девочку вперед, огрызнулась Берта. — Ей от силы двенадцать!

— Вот и я про то же. Двенадцать это возраст согласия.

— В каком веке?

Фыркнув, обе девушки направились в вестибюль, но чуть не затопали ногами от досады, потому что и леди Марсден была тут как тут. Судя по наряду, она собиралась на прогулку. А судя по довольной улыбке, даже не одна.

— Ах, Жизель, ты уже готова! Едем прямо сейчас!

— Куда? — простонала Гизела.

— Ну на экскурсию же! Ты ведь до сих пор не видела Биг-Бен.

— Мы на детский бал собрались. Втроем, — отрезала Берта.

— Ах, неужели? Тогда и я с вами. Харриэт, — она ласково позвала привидение, которое выглядывало из-за турнюра Гизелы, — не сутулься. И не косолапь. Подними подбородок. Ногти не грызи. Ну ничего, мы втроем с тебя глаз не спустим, так что хороших манер тебе просто не избежать.

Губы девочки задрожали. Ну еще бы, какое уж тут веселье, когда тебя одергивают аж три леди!

— Хорошо, — сжалилась над ней виконтесса, — я пойду на экскурсию.

Берта хотела возразить, но лишь пожала плечами. Раз уж дала Харриэт слово, придется потерпеть. Под пристальным взглядом леди Маргарет, девушки обнялись и расцеловались, а после каждая пошла своей дорогой.

* * *

Нужный адрес находился на Риджент Стрит, но туда они добрались нескоро. Харриэт сразу же прилипла к витрине игрушечной лавки. Там, по колено в вате, пиликал на скрипке механический музыкант, а кошка толкала коляску, из которой то и дело высовывался кролик. Расплющив нос о стекло, Харриэт восхищенно сопела. И лишь когда морозные узоры позеленели от ее дыхания, на пороге показалась продавщица и шуганула ее прочь от витрины.

Не закрывая рта, Харриэт переместилась к следующей. В огромных банках с гранеными пробками лежали леденцы из ячменного сахара и льняного семени, мятные лепешки, полоски лакрицы, черные, как пиявки, а так же анисовые шарики и слипшиеся квадратики сливочной помадки. Под завистливыми взглядами детворы, сгрудившейся у витрины, Харриэт шагнула в лавку, а вернулась уже нагруженная кульками. Полакомиться конфетами она не могла. Пищеварение как таковое у призраков отсутствует. Зато девочка наслаждалась своей покупательной способностью. Раздав леденцы детям, опешившим от такой щедрости, Харриэт вернулась к Берте.

— Угощайтесь!

Она вручила своей дуэнье сахарную мышь, такую ядовито-зеленую, что при ее изготовлении явно не обошлось без мышьяка. Без особо энтузиазма вампирша сунула подарок в карман и вытащила два билета с золотой каемкой. Их она предъявила швейцару на входе.

В фойе до нее донеслись звуки польки. Берта сбросила пальто на руки горничной, а когда та потянулась за шубкой Харриэт, то ойкнула от удивления, схватив один лишь воздух. Не дав служанке опомниться, гостьи поспешили в залу. В одном углу играл небольшой оркестр, в другом стояла елка, прогибавшаяся под тяжестью апельсинов. Украшал ее восковой ангел, с размахом крыльев как у альбатроса. Казалось, он вот-вот вспорхнет с верхушки и закружится у них над головами. Берта поневоле вздрогнула.

— Мисс, а мисс! — Харриэт дергала ее за платье. — А что мне теперь делать?

Во всей зале, кишевшей детьми, как пруд — головастиками, у нее не было ни одного знакомого.

— Поймай себе партнершу.

Девочка склонила голову набок.

— То есть, партнера.

— А как?

Фроляйн Штайнберг задумалась. Столь деликатные вопросы никогда не были ее сильной стороной. Пожалуй, надо идти напролом. Решительно потянув за собой девочку, она замерла в центре залы, и секунду спустя в нее врезался какой-то вихрастый мальчишка. Вампирша окатила его ледяным взглядом.

— Вы толкнули меня, молодой человек, — угрожающе начала она.

Мальчик смотрел на ее с ужасом. Не иначе как ожидал, что сейчас его вызовут на дуэль.

— Простите, мэм!

— Не прощу. Разве что вы пригласите на танец мою протеже — тогда я еще подумаю.

Обрадованный безболезненным разрешением конфликта, мальчик схватил Харриэт и утянул вальсировать. Точнее, подпрыгивать, вертеться и оттаптывать друг другу ноги. А довольная вампирша присела на скамейку у стены и приступила к своему излюбленному времяпровождению на балах — к изучению паркета. В своем платье кофейного цвета, она напоминала гувернантку, и никто не удосужился взглянуть на нее дважды.

Тем временем у елки образовался Высший Свет. В центре стояла девочка лет десяти, похожая на ангела с елочной верхушки: особое сходство ей придавали тщательно завитые белокурые локоны, подхваченные голубой лентой, под цвет глаз и платья. Стоило ей открыть рот, как все замирали, боясь произнести хоть слово. Девочка, впрочем, была привычна к такому положению дел.

— Ах, Генриетта, покажи еще разок, ну пожалуйста! — с мольбой в голосе проговорила стоявшая рядом подружка.

Та, что носила королевское имя Генриетта, не менее царственным жестом достала из коробки маленький поднос, и по толпе пронесся восторженный гул. За подносом последовал кофейник не больше наперстка, крошечная подставка для гренков, соусница. Все предметы были из чистого серебра. Можно лишь вообразить, для какого кукольного домика они предназначались! Букингемский дворец рядом с ним показался бы курятником. Предусмотрительная девочка сохраняла дистанцию, так что на все это великолепие можно было смотреть, но никак не прикоснуться.

Протанцевав тур вальса, Харриэт тоже подбежала к елке. Ее инстинктивно тянуло к любому столпотворению: вдруг увидишь что-то интересное или стянешь что-то вкусное. Но миниатюрные тарелочки ее разочаровали.

— Они ж совсем маленькие, в таких харч не сваришь, — сказала Харриэт и сразу потупилась.

Зря она это. Вдруг у девочкиных родителей не хватило денег на посуду стандартного размера, и они отдарились всякой ерундой?

— Сварить? — Генриетта посмотрела на нее с любопытством, как на редкого зверька в зоологическом саду. — Ой, какая милая, смешная особа! А что же подарили тебе?

— Мне? Ничего не подарили. У нас не принято.