6-я мишень - Максин Паэтро

— Расскажите, пожалуйста, что вы видели?

Лицо свидетеля напряглось. Он едва заметно вздохнул, мысленно возвращаясь к тому ужасному дню.

— Миссис Канелло отчитывала мальчишку. Мне показалось, немного резковато. — Стрингер пожал плечами. — Не поймите меня неправильно, она его не бранила и не оскорбляла. Просто парнишка, может быть, такого и не заслуживал. Я хотел было вмешаться, но не успел, потому что обвиняемый выстрелил в нее. А потом выстрелил в мальчика. А уж потом такое началось…

— Мистер Бринкли сказал что-нибудь своим жертвам, прежде чем выстрелить в них?

— Ничего не сказал. Поднял револьвер и спустил курок. Как ни в чем не бывало. И бровью не повел.

Юки выждала немного, давая присутствующим время, чтобы представить картину произошедшего и содрогнуться от ужаса, затем спросила:

— Что вы имеете в виду, когда говорите, что обвиняемый и бровью не повел?

— Я имею в виду то, как он их расстрелял. Совершенно спокойно. И лицо у него было будто каменное.

— Спасибо, мистер Стрингер. — Она повернулась к защитнику: — Свидетель ваш.

Сунув руки в карманы, Микки Шерман небрежно подошел к свидетелю в золотистом сиянии отраженного дубовыми панелями света. Улыбка на его лице не была притворной, но простоватый язык и мягкие манеры служили прикрытием, за которым скрывался цепкий, изворотливый ум адвоката, славящегося умением наносить неожиданные удары.

Юки доводилось работать с Шерманом в одной команде, и, наблюдая за ним, она поняла — Микки приготовил сюрприз. Сейчас он дотронется указательным пальцем до верхней губы, а потом… Потом, распрямившись, как пружина, вцепится противнику в горло.

— Мистер Стрингер, миссис Канелло или ее сын сделали что-нибудь такое, что могло бы спровоцировать моего подзащитного?

— Нет. Насколько я могу судить, они его даже не замечали.

— И вы говорите, что мистер Бринкли, стреляя в них, выглядел абсолютно спокойным?

— Ну, вообще-то он выглядел довольно диковато, но, когда стрелял, как я уже говорил, показался мне спокойным. Отрешенным. И рука не дрожала.

— Сегодня мистер Бринкли выглядит так же, как тогда, когда вы видели его на пароме «Дель-Норте»?

— Не совсем.

— А в чем, по-вашему, отличие?

Стрингер вздохнул и, прежде чем ответить, на секунду опустил глаза.

— Тогда он был другим. Неряшливым. Опустившимся. Длинные волосы. Всклокоченная борода. Грязная одежда. И от него жутко воняло.

— Итак, он выглядел неряшливым и опустившимся. Пустое, без всякого выражения лицо. И от него воняло. И у вас на глазах он застрелил двух человек, которые абсолютно ничем его не спровоцировали. Они даже не замечали его присутствия.

— Верно.

Микки Шерман поднес палец к верхней губе.

— Другими словами, Альфред Бринкли выглядел и вел себя как сумасшедший.

Юки моментально вскочила со стула.

— Возражение, ваша честь. Защитник направляет свидетеля.

— Возражение принято.

Шерман обаятельно улыбнулся.

— Мистер Стрингер, мой клиент выглядел нормальным?

— Нет. Я бы сказал, что он выглядел настоящим безумцем.

— Благодарю вас, мистер Стрингер.

Юки попыталась сформулировать вопрос, чтобы свести на нет эффект прозвучавших в зале слов «сумасшедший» и «безумец», но вместо этого сумела произнести лишь дежурную фразу:

— Обвинение вызывает мистера Джека Руни.

Джек Руни медленно шел по проходу, тяжело опираясь на палку, перенося вес тела сначала на левую ногу, затем поворачивая правое бедро и повторяя все заново. Публика и присяжные наблюдали за ним, словно загипнотизированные этой неуклюжей, но стойкой борьбой с недугом.

Дойдя до свидетельского места, Руни воспользовался помощью судебного пристава и, опершись на предложенную руку, медленно опустился на стул. Глядя на него, Юки подумала, что более надежного свидетеля трудно даже представить. Уж его заковыристыми вопросами не собьешь.

Или все же…

— Спасибо, мистер Руни, за то, что согласились приехать, хотя вам это и нелегко, — сказала она, когда свидетель наконец уселся поудобнее. Старик пришел на суд в красном кардигане, белой рубашке и с красным галстуком-бабочкой. На носу красовались большие квадратные очки, седые волосы были разделены аккуратным пробором и тщательно приглажены, как у первоклассника в первый школьный день.

— Пожалуйста, — расцвел в улыбке Руни.

— Мистер Руни, вы были на борту парома «Дель-Норте» первого ноября?

— Да, дорогуша, был. С женой, Бетти, и двумя друзьями, Лесли и Джо Уотерсами. Мы все, знаете ли, живем возле Олбани и в Сан-Франциско выбрались впервые.

— Случилось ли что-нибудь необычное во время этой прогулки?

— Да уж случилось. Вон тот парень, что там сидит, открыл стрельбу и убил кучу народу. — Мистер Руни вытянул руку в направлении Бринкли. — Признаюсь, я так перепугался, что чуть в штаны не наделал.

Юки позволила себе улыбнуться, а по залу прошел добродушный смешок.

— Прошу секретаря суда отметить, что свидетель опознал обвиняемого, Альфреда Бринкли. Мистер Руни, вы сделали видеозапись случившегося?

— Ну, вообще-то я собирался снимать достопримечательности — мост Золотые Ворота, Алькатрас и все такое, — но получилось совсем другое кино. Камера у меня маленькая, — старик показал на пальцах размеры, — не больше «сникерса», но работает хорошо. И фотографии можно делать, и фильмы снимать. Мне ее внук подарил. Я снимаю, а внук все в компьютер загоняет. Так вот, фильм свой я потом продал одной телестанции. Неплохо выручил, все расходы по той чертовой поездке покрыл.

— Ваша честь? — с усталой миной обратился к судье Микки Шерман.

Судья Мур подался вперед.

— Мистер Руни, пожалуйста, если вас не попросят дать детальное объяснение, отвечайте на вопросы коротко, «да» или «нет». Хорошо?

— Ладно.

— Вы предоставили мне копию той самой записи, не так ли, мистер Руни? — спросила Юки.

— Точно.

Юки повернулась к судье:

— Ваша честь, прошу разрешения продемонстрировать видеозапись и квалифицировать ее как вещественное доказательство.

— Пожалуйста, мисс Кастеллано.

Дэвид Хейл сунул диск в компьютер, и лица присутствующих обратились к двум большим телевизорам, установленным в передней части помещения. Экраны замигали, фильм начался.

Первый эпизод ничем не отличался от обычных любительских видеозаписей подобного рода — панорама залива, планы с известными всем достопримечательностями, улыбающиеся Джек Руни и его жена… В какой-то момент промелькнул случайно попавший в объектив Альфред Бринкли — будущий убийца сидел на скамейке, глядя на воду и пощипывая волоски на руке.