Четвертая стена. - Ренат Аймалетдинов

в итоге она плюнула на все, и вот уже как три с лишним года не общаются. А ему будто и плевать, что от него ушла «будущая жена» или вроде того. Я даже не уверен, что он ее любил. Так же и с его помощью — на словах, он всегда готов помочь. А когда нужно оказаться в нужное время и место… Его днем с огнем не сыщешь.

— Вот как…

Молодые люди сидели молча. Джерри задумчиво смотрел вверх; Алекс — печально вниз. Показалось, что даже сверчки в этот момент замолчали, а светлячки потеряли всякий интерес к свету. Не хватало только появления звезды на небе, как символ перехода из одного состояния беседы в другое. Джерри глубоко вздохнул и повернул голову в сторону приятеля, что сидел по правое плечо. Спустя полминуты он спросил: «А что было дальше? Ну, я про твою историю». Теперь Алекс казался подавленным — его голова даже не думала подниматься, чтобы не бурчать под нос. «Ты не хочешь говорить?» — снова поинтересовался Джерри». «Нет-нет… Все нормально», — ответил Алекс. Сперва он думал ответить что-то в стиле «Мне трудно», ибо он действительно не хотел об этом рассказывать. А с другой стороны, он понимал, что если замкнется в себе он, то и от друга не добьешься откровения. Выбора не было: пришло время рассказать все, как есть.

— В общем, весь мой бакалавриат прошел в режиме бесконечной гонки за невидимым успехом. В большей степени… И с магистратурой все по-новому… Только платное место. И опять конфликт принципов и закона жизни. Короче, я пошел на риск — решил обмануть других и себя самого.

— И что же ты сделал?

— Я дал взятку одному человеку в администрации ВУЗа, чтобы мне дали бюджет. А тут оказывается, что этого мужика уже давно пасли, и нас с ним ловят с поличным. В ВУЗе скандал, я попадаю под статью, и мне дают полтора года условно.

— Ну а почему ты оказался в Крыму? — спросил Джерри и добавил, — судимость судимостью, но это не объясняет причин твоего переезда.

— Знаешь, Максим спрашивал у меня о подобном, и я ему сказал, что я влез в долги, взял кредит. Да не простой, а модный нынче «быстрый заем». А затем коллекторы в дом начали стучать…

— Но, если до этого ты говорил правду про родителей, то все то, что ты сказал Максу — ложь? — перебил его Джерри.

— Так точно, капитан очевидность. Я бы не стал влезать в такую дрянь — у меня есть мозги, чтобы не брать никаких кредитов в России. Плюс, не было никакой необходимости так сильно рисковать. Причина всех моих злоключений едина. Это тебе и ответ на вопрос, почему не поступил на магистратуру, и почему мне было необходимо покинуть Москву…

— И почему же?

— Из-за женщины.

На этой фразе оба друга замолчали. Как можно было понять, в жизни их двоих очень большую роль играла некая женщина, чья значимость для них была настолько велика, что те остались сломанными после всего, что те с ними пережили. И если о возлюбленной Джерри хоть было что-то известно, избранница Алекса до сего момента словно и не существовала. Джерри не успел подумать о том, что это будет очередная ложь, как второй наш герой уверенно заявил: «На сей раз никакой лжи. Я скажу все как есть. Как бы больно мне ни было». Это были искренние слова; лицо Алекса не могло скрывать проявления эмоций — его глаза потихоньку начали слезиться. Каким бы плутом он ни был, подобное подделать было бы сложно даже для него.

…

Все началось, когда я был на четвертом курсе. Учебный год только начинался. А я уж устал от того, чем я являлся. Этот принцип… Мои правила… Это так надоело! Успех не сделал бы меня счастливым. Я решил, что пора сменить приоритеты и подумать о своей личной жизни. Рискнул и оставил анкету на сайте знакомств. Не помогло. Дрянь это все. Заводить отношения надо вживую. Да, меня особенно интересовали именно они, ибо за все свою жизни у меня ни разу не было подружи. А ведь на самом деле, в глубине души, меня не волнует большая зарплата или престижная должность. Нет ничего важнее для меня, чем тихая спокойная жизнь с любимым человеком. Думаю, ты можешь понять меня. Хотя это так сильно не похоже на меня, не так ли? Все время пытаюсь показаться таким важным и так далее… Это просто видимость.

Мы встретились с ней в октябре 2012 года на благотворительном рок-концерте. На самом деле, там в основном играли метал… Неважно. На тот момент я не пил вообще никакой алкоголь. Да и выглядел я немного иначе: волосы по плечи с длинной свисающей челкой. И, кажется, я был тогда худее и нос аккуратнее был. Короче, в двух словах, если сейчас меня могут сравнить с первокурсником, то тогда я походил от силы на старшеклассника. Она сидела у бара и пила какое-то темное пиво. Позже я узнал, что это был «Bourgogne des Flandres» — недешевое бельгийское пиво, в чьем вкусе присутствуют нотки ягод и цветов. И подавали его не в массивной пивной кружке, как многие другие сорта, а в круглом бокале на блинной ножке.

Она была словно яркий цветок в этом сером царстве тяжелой музыки. Буквально. Я обратил на нее внимание, в первую очередь, из-за ее коротких розовых волос. Когда я подошел к барной стойке, то смог разглядеть ее лучше. Это была высокая и худая взрослая женщина, определенно, старше меня, одетая в черную, как сама ночь, мантию, простенькую бордовую блузку, дырявые темно-синие джинсы и массивные берцы на ногах. Со временем я выяснил, что это были ботинки фирмы «Dr. Martens» — ее любимые. Закончив с осмотром его вызывающего образа, я стал вглядываться в ее внешность: худое лицо, небольшие глаза необычного лазурно-голубого цвета, скрытые за очками в ярко-красной оправе, прямой длинный нос и тонкие бледные губы, в которые было воткнуто кольцо. Когда она повернулась, я заметил, что у нее был сбрит правый бок. Я был слева от нее и не мог этого увидеть ранее — логично. А еще в обоих ушах было по небольшому тоннелю. Она сидела, попивала свой напиток и периодически отвлекалась от него, чтобы сделать очередную затяжку. Да, хоть и курение в общественных местах в 2012 году уже было под запретом, видимо,