Времена не выбирают - Пола Хейтон

Но когда она собиралась отпереть дверь, одна из женщин произнесла его имя. Джил замерла.

— Ты видела, как танцевали Макс Горинг и Марта?

— Да, совсем как в прежние времена. Я знала, что он не сможет долго обходиться без Марты. Перебесится и вернется. Она умеет добиться того, чего хочет.

— А как же его так называемая невеста? Джил, кажется? Она разве не помеха?

Раздался дребезжащий, неприятный смешок.

— Помеха? Кто, эта деревенская дурочка? Она просто одна из причуд Макса. Ты же его знаешь, он любит разнообразие. Эта девочка — банальный результат кризиса среднего возраста.

— В самом деле? А я думала, это у него серьезно. Она, как я слышала, спасла ему жизнь. И еще она остановилась в доме Вирджинии, значит, и семья ее приняла.

— А что им еще оставалось делать? Возможно, он чувствует себя обязанным за то, что она спасла ему жизнь, и семья смотрит на все его фокусы сквозь пальцы по той же причине. Но, Джастин, о чем можно говорить?! Ты видела ее наряд? Ее прическу? Ты можешь представить эту расфуфыренную куклу женой Макса, хозяйкой его дома?

— Разумеется, нет. Но, надо отдать ей должное, сегодня она выглядит довольно мило. Я, правда, видела ее издали.

— Это только оболочка, не более того. Подожди. Пройдет немного времени, Макс очнется и увидит ее такой, какая она есть — пустое место.

Еще смешок.

— А Марта с помощью своего папочки ускорит дело.

Голос понизился до конфиденциального шепота:

— Знаешь, Макс без конца пропадает в Лос-Анджелесе, с тех пор, как здесь появилась эта девчонка. Не надо меня уверять, что такой мужчина, как Макс Горинг, станет коротать вечера в одиночестве.

— Послушай, разве у него ничего не было с этой актрисой? Ну, с той, ты помнишь ее в фильме…

Голоса удалились, хлопнула дверь. Щеки Джил пылали, руки сжимались в кулаки, когда она в деталях вспоминала этот крайне неприятный для нее разговор.

И самое болезненное, самое страшное то, что они правы: Марта и Макс созданы друг для друга. Она сама так подумала, увидев их танцующими. И все видели это. Что может она, Джил, противопоставить сложившемуся против нее предубеждению?

На смену унижению и обиде пришел гнев. Настоящая ярость. Зачем вообще пытаться подстроиться под мир, абсолютно ей чуждый и неинтересный. Неважно, что эти две сплетницы говорили о ней как о деревенской простушке. Ну и что в этом плохого? Ей нечего стыдиться!

Внезапно созрело решение. Ситуация с Максом была безнадежной. У них нет будущего. Единственное, что она может сделать, чтобы не растерять остатки гордости, достоинства, это вернуться домой, к друзьям, которые принимают ее такой, какая есть.

У Джил появилась цель, а вслед за ней и воля к действию. Попросив у камердинера бумагу и ручку, она написала Вирджинии, что внезапно почувствовала себя плохо и уехала домой. По ее просьбе было вызвано такси. После ее отъезда записку должны были передать Вирджинии.

Надев пальто, Джил покинула особняк.

Большой дом Горингов был необычно пуст и тих. Джил поднялась в спальню. Ей надо было спешить. Прочитав записку, Вирджиния могла приехать следом или позвонить, чтобы справиться о ее самочувствии. Так и случилось, не успела она снять платье, как зазвонил телефон. Джил не сняла трубку.

Из гардероба она достала все свои вещи. Торопливо переоделась в свой старый костюм. С прической придется подождать, мыть голову некогда, так же как и смывать с лица косметику.

Упаковав вещи в чемодан, Джил отнесла багаж вниз, задержавшись у телефона, чтобы вызвать такси. Не успела она положить трубку, как телефон зазвонил вновь. Джил уже готова была ответить — мог звонить Макс. Ну и что? Не время проявлять малодушие. Им не о чем больше говорить. И так все ясно. Девушка набросала ему записку, немногословную, но достаточно емкую. Телефон надрывался.

«Дорогой Макс, — писала она, — не вини меня за то, что я так внезапно покидаю тебя. По-другому не могу. Теперь мне ясно, что у нас ничего не получится. Я не вписываюсь в твой мир, и никогда не впишусь. Прошу тебя, не ищи со мной встречи. Лучше проститься раз и навсегда, Джил».

Такси приехало быстро. Нырнув на заднее сиденье, она облегченно вздохнула. Теперь ее уже никто не остановит.

— В аэропорт, пожалуйста, — попросила девушка, и машина умчала ее в ночь.

— Значит, сорвалась и уехала? — воскликнула Бекки, округлив глаза.

Разговор происходил через три дня после возвращения Джил. Женщины сидели в ее кухне за утренним кофе. Бекки быстро разнюхала, что девушка вернулась, причем внезапно и без кавалера.

— Что еще я могла сделать? Даже если бы у Макса и нашлось время обсудить ситуацию, вряд ли разговор мог что-нибудь изменить. До тех пор пока он остается там, я буду существовать на задворках его жизни. Попробуйте понять меня. Бекки. Я была так одинока, что думала, сойду с ума.

— Понимаю. И ты не считаешь, что на твое решение как-то повлиял танец с его старой зазнобой?

Джил не раз задавала себе этот вопрос. Сцена произвела на нее гнетущее впечатление, но сам по себе этот эпизод не заставил бы ее уехать, не попрощавшись с Максом.

— Нет, — задумчиво ответила Джил. — Надеюсь, что нет. И не только потому, что я уверена, что Макс ее не любит. Если бы между ними что-то было, я знала бы, против чего бороться, и смогла бы потягаться с другой женщиной. Бела в том, что реальная проблема глубже, чем ревность к его прежней подружке.

Бекки довольно долго молчала, потягивая кофе. Затем, вздохнув, встала, подошла к Джил и дружески пожала ей руку.

— Думаю, ты поступила правильно, детка. Ты никогда не казалась мне похожей на ревнивицу. И мне приятно, что ты снова будешь жить по соседству. Я скучала по тебе, моя девочка. А сейчас мне пора идти. Я принимаю у себя дам-волонтеров, прибывших в местную больницу. Буду кормить их обедом.

Слезы навернулись на глаза девушки. Она верила в искренность слов Бекки. Задержав ненадолго руку пожилой женщины в своей, Джил пошла проводить ее до двери.

— Чем будешь заниматься? — спросила Бекки, когда они вышли на крыльцо.

— Тем же, чем и всегда. Прежде всего, подчищу доклад. Труд получился значительный, со многими приложениями. А потом, кто знает? Вернусь в университет, закончу образование и начну работать самостоятельно. У меня будут неплохие возможности, когда получу диплом.

— Прекрасная мысль! — воскликнула Бекки. — Когда ты все это решила?

— Ну, окончательно я еще не решила, а идею подбросил мне Макс.

— Значит, он не так уж плох.

— Бекки, он прекрасный человек. Видимо, я такого не заслуживаю. Если бы был какой-то способ… Но его нет, — оборвала себя Джил.

— А как насчет Огастеса? Ты видишь его в своем будущем?