Бесследно исчезнувшая - Лиза Марклунд

Он оказал Швеции услугу, когда занял пост ответственного издателя у семейства Веннергрен.

Шюман осторожно допил последние капли кофе из чашки и почувствовал зловещее жжение в желудке. Ему требовалось что-то съесть.

Он скосился на альков за лестницей, его рабочий кабинет.

Стоило ли ему проверить сейчас или подождать, пока он доберется к себе в редакцию?

Он получил пару предложений относительно интервью за предыдущий день и проигнорировал их. Оставалось только надеяться, что коллеги не станут об этом писать. Хотя вряд ли стоило ожидать от них такой милости. Он сомневался еще мгновение, потом отодвинул в сторону стул и направился к своему компьютеру. Его руки дрожали, пока он вводил пароль, пульс частил. Кресло формой идеально подходило к его ягодицам. Он вошел на страницу «Света истины» и прочитал заголовки последних дополнений. Те же самые, что и вчера, ничего не случилось за ночь.

Шюман перевел дух. Почувствовал, как у него расслабились плечи.

Потом снова наклонился к компьютеру, полистал новости авторитетных средств массовой информации. «Конкурент» оказался в самом верху. Прочитав анонс, он, казалось, получил удар кулаком в солнечное сплетение.

«Новые обвинения:

ШЮМАН ОБМАНОМ ПОЛУЧИЛ ЖУРНАЛИСТСКИЙ ПРИЗ

Документальный фильм был сделан им за взятку».

У него перехватило дыхание. Он вскочил, вперился взглядом в экран. Линетт Петтерссон и Свена-Улофа Виттерфельда, деловых партнеров Виолы, цитировали как надежных и объективных экспертов, а не как соучастников по делу, кем они, по сути, являлись. То, что они сами находились в тюрьме за экономические преступления, описывалось как досадное упущение в работе.

Далее в результатах поиска стоял известный экономический журнал, где никто и не думал прятаться за неким алиби о «новых обвинениях», здесь данные «Света истины» целиком и полностью принимались на веру:

«Блогер разоблачает блеф Шюмана – сфальсифицированную историю об исчезнувшей женщине».

Петтерссон и Виттерфельд укоризненно взирали на него с экрана, по их словам, они в течение двадцати лет «ждали реабилитации», неясно почему.

Следующую строчку занимал главный шведский интернет-сплетник, портал mediatime.se, чью первую страницу украшал большой портрет Шюмана с заголовком:

«Лживый взяточник – мошенник разоблачен».

Шюман споткнулся, попятившись к двери, миновал прихожую, ударился большим пальцем ноги о порог, а потом его долго рвало в гостевом туалете, пока желудок не избавился от всего выпитого им кофе.

Томас степенной походкой двигался к главному входу в Розенбад. Сумка с обедом небрежно болталась на крюке его протеза, правой рукой он размахивал в такт движению. Всем, лицезревшим его сейчас, сразу становилось ясно, что перед ними чиновник на пути к себе в правительственную канцелярию, один из немногих избранных, создающих наше общество, облеченных властью людей, творящих историю каждый день.

Хотя, к сожалению, мало кто видел его идущим туда в такое время. Уголком глаза он заметил лишь мужчину, подметавшего улицу на маленькой машинке, разносчика газет и нескольких бродяг в дождевиках, кативших перед собой магазинную тележку. Такую цену ему приходилось платить, если он хотел приходить на работу раньше других, но она его устраивала. Для него главным кошмаром сегодня было столкнуться с Джимми Халениусом, но он больше не мог сидеть в осточертевшей ему квартире, а таким образом ему удавалось избегать сочувственных взглядов статс-секретаря и прочих коллег, когда он проходил мимо их открытых в коридор дверей.

Сам он всегда закрывался в кабинете. Тогда коллеги, возможно, могли думать, что он занимается чем-то секретным. По крайней мере, он на это наделялся, хотя на самом деле прекрасно знал, что ему, конечно, не удастся никого обмануть. Его чертово исследование о международной экономической преступности с таким же успехом можно было засунуть в архив и никогда не вытаскивать на свет божий. С одной стороны, речь, естественно, шла о бездарном расходовании налоговых средств, но, с другой, правительство слишком дешево отделалось.

Томас подошел к начищенной до блеска двери правительственной канцелярии, выловил пропуск из правого кармана пальто, вставил в прорезь и набрал код. Замок с тихим щелчком открылся, он сделал шаг назад, сунул пропуск в карман и подождал, пока входная дверь распахнется перед ним.

Никто не мог видеть, что у него крюк вместо левой руки. Он надевал кожаную перчатку поверх него и натягивал ее родную сестру на правую руку. И все выглядело совершенно естественно. Хотя последняя операция стоила ему большого труда, крюк ведь плохо помогал, но он очень старался и в конечном итоге всегда добивался своего.

Томас миновал внутренние двери и, одолев несколько ступенек, поднялся в мраморное фойе, где в знак приветствия махнул охране правой рукой, а потом ему пришлось воспользоваться пропуском и кодом снова, чтобы добраться до лифтов.

Конечно, он работал на первом этаже, но всегда ненадолго останавливался перед лифтами. Тогда те, кто видел его стоявшим там, свято верили, что ему надо подняться выше, вплоть до пятого или шестого этажа, где располагался министр или, пожалуй, даже в канцелярию премьера, находившуюся на самом верху.

Потом Томас быстро проскользнул в свой собственный коридор.

Никто другой еще не успел прийти, точно как он и рассчитывал.

Его кабинет был тесным и меблирован на спартанский манер. Это касалось, конечно, и всех других, но подобное никак не могло служить оправданием.

Он отнес свою коробку с обедом в маленькое кухонное отделение, оборудованное для него в одном углу: холодильник, маленький морозильник, микроволновка и кофеварка. Это было действительно практично. Тем самым он избегал необходимости обедать и пить кофе в общем помещении, а о мытье посуды заботились уборщицы. Минуту поразмыслив, он решил приготовить себе чашечку кофе из «Ромы», одного из самых крепких видов кофейных капсул.

С чашечкой эспрессо Томас расположился у монитора и в очередной раз почувствовал себя ущербным. Ведь умение печатать на компьютере одной рукой никогда не считалось большим достижением, а он когда-то умел делать это быстро, двумя руками. Лживый докторишка утверждал, что можно научиться работать на клавиатуре крюком, и сначала он тренировался, но потом оставил это занятие из-за полной его бессмысленности.

Итак, ему предстояло исследовать международную экономическую преступность в черт знает какой раз.

Да, да, да, он знал, что это важно, краеугольный камень в борьбе с мафией. Ведь сколько бы преступники ни продавали оружие, наркотики и девочек в сексуальное рабство, для них большой проблемой всегда оставалась легализация полученных в результате доходов. Они же не могли прийти в банк с мешком купюр и просто положить их на счет, ведь вкладчику требовалось доказать, что он добыл свои деньги законным путем. И это касалось всех финансовых институтов, где бы они ни находились (даже на Каймановых островах).