Бесследно исчезнувшая - Лиза Марклунд

Все знали это, и так же знали, как выкручивались преступники. (Речь, конечно, не шла о тех простых мерах, когда так называемые смурфы ходили кругом и клали раз за разом по пятьсот долларов на различные банковские счета.) Через офшорные компании в каком-нибудь налоговом раю, например на уже упомянутых Каймановых островах или в более близком Гибралтаре, деньги перемещались при помощи фиктивных счетов и подставных фирм таким образом, что постепенно обрастали реальной бухгалтерией, которую можно было при необходимости предъявить контрольным органам. Существовало также много схем аналогичного свойства с недвижимостью, и в результате реализации всех их наркоторговцы становились владельцами счетов с белыми как снег деньгами.

На этот раз в задачу Томаса входило исследовать, как различные полицейские власти в соответствующих странах могли бы действовать наилучшим образом, чтобы остановить международный криминалитет.

Словно на это требовалось полтора года.

Используйте электронную почту, черт побери, хотелось ему крикнуть. Или телефон, всего-то надо поднять трубку и позвонить. Научитесь говорить по-английски, чертовы латиносы, и проблема исчезнет.

Он рассмеялся про себя: подумать только, как все просто решается. Потом отхлебнул кофе и недовольно скривился: напиток успел остыть. Ему обещали поменять кофейный аппарат, нынешний никуда не годился.

Потом он удобнее устроился на стуле и пустился в странствование по Сети, проверил страницы, которые обычно отслеживал, прочитал, как продвинулись за ночь его любимые дебаты. Тема «Сплетня» о медийной шлюхе Аннике Бенгтзон была его любимой страницей, именно с нее он всегда начинал. Она находилась на одном из наиболее сомнительных дискуссионных форумов, и трафик там был не столь велик, как на его признанных аналогах. Не он создал данную тему, а значит, существовали и другие ненавидевшие ее. К сожалению, там уже более недели царил полный штиль, хотя он заходил туда и писал несколько раз, что она спуталась с одним жирным членом риксдага. Никто не отреагировал на это никаким комментарием. А вчера вечером он подкинул более лакомый кусок, из тех, на которые люди обычно клевали.

Страница Софии Гренборг на «Фейсбуке» за утро уже обновлялась дважды, его бывшая любовница, похоже, со всей присущей ей страстью относилась к своей маленькой жизни в Интернете. Он вошел и одобрил оба дополнения, стоило немного поддержать Софию. Он мог вернуть ее при первом желании, она приходила к нему в больницу и рыдала, и баюкала его, и целовала в щеки, пока он не избавился от нее, будучи не состоянии больше выносить сочувствие.

Томас посетил несколько скучных феминистских сайтов, не задерживаясь на них, но, дойдя до «Света истины», посчитал нужным остановиться. Чокнутый блогер сделал очень амбициозную подборку утренних реакций на его разоблачения относительно главного редактора Андерса Шюмана, и надо признать, он здорово преуспел. Даже по-настоящему уважаемые средства массовой информации не остались в стороне. Конечно, они прятались за формулировками вроде «как утверждают в Интернете» и «в одном критически настроенном блоге заявляют», но смысл от этого не менялся. Мошенник, лжец, взяточник – так звучали самые обычные оценки.

Томас прошелся по всем перечисленным ссылкам, с трудом удержавшись от соблазна стать Грегориусом и вступить во всевозможные дискуссии, но ему следовало подождать, пока он придет домой. Если оценить свое самочувствие должным образом, он ведь, пожалуй, мог стать больным уже после обеда.

В коридоре снаружи от его двери началось движение, коллеги прибывали. Он вывел на экран свое исследование и сделал его фоном для сетевых сайтов.

Самый интересный из всех комментариев оказался не анонимным, а подписанным Анной Снапхане, антагонистом и бывшим оруженосцем Анники, которая сегодня работала редактором на mediatime.se. Она написала фельетон о главном редакторе, в своем лицемерии перешагнувшем все возможные границы. И описала, что значит работать в «Квельс-прессен», как репортеров там заставляли искажать факты и лгать, как Шюман управлял редакцией железной рукой, давая зеленую улицу исключительно своим фаворитам, невзирая на деловые качества и талант. Воспользовавшись случаем, она в очередной раз пнула Аннику, представив ее как главного подручного Шюмана и человека, наиболее преданного насквозь прогнившей политике «Квельспрессен»…

В дверь постучали. Томас вздрогнул так, что его крюк ударился о клавиатуру. Он быстро свернул язвительный опус Снапхане и наклонился над текстом своего исследования.

– Войдите.

Крамне, вечно старающийся угодить всем вышестоящим, начальник его отдела, сунул голову в дверь. Он не осмелился войти, считал, наверное, что инвалиды заразны.

– Привет, старина, как дела?

Томас слабо улыбнулся.

– Спасибо, – ответил он. – Продвигаюсь понемножку. Вот жду ответа от испанцев.

Крамне еще чуточку приоткрыл дверь.

– Я имею в виду с тобой, ты же болел несколько дней?..

Томас удержался от соблазна ответить резко.

– Немного простыл, – сказал он. – Ничего опасного.

– Ты пообедаешь с нами сегодня? Мы, несколько человек, собираемся прогуляться до бара «Опера».

Ага, коллектив решил пожалеть калеку. Он пожал плечами:

– Звучит крайне привлекательно, но у меня телефонная конференция с греками в двенадцать, и я должен…

Крамне поднял руки в знак сочувствия.

– О’кей, – сказал он, – ничего не поделаешь, присоединяйся к нам, если все отменится, у этих греков ведь семь пятниц на неделе…

Томас смеялся одобрительно его шутке, пока дверь не закрылась. Потом он вздохнул.

Теперь ему придется устраивать чертову телефонную конференцию. И что бы придумать для обсуждения в этот раз?

– Я не хочу эту куртку. Она неудобная. – Эллен дернула за молнию дождевика.

– Я знаю, что она не нравится тебе, – спокойно парировала Анника, – но ты же будешь мокрой насквозь, прежде чем доберешься до школы, если наденешь другую.

Калле демонстративно вздохнул, переминаясь с ноги на ногу возле двери. Анника почувствовала, как на нее нахлынула волна раздражения. Калле всегда одевался быстро и успевал вспотеть и разозлиться, пока Эллен ныла из-за всякой ерунды.

– Молния колется, – придумала она новую причину.

Анника расстегнула молнию на несколько сантиметров, чтобы не давила дочери на подбородок.

– Ты хочешь сидеть мокрой и мерзнуть в школе весь день? Заболеть и не поехать на верховую езду? – Она подтолкнула девочку к двери. – Если вы не успеете на следующий автобус, то опоздаете.

Ее дети по-прежнему ходили в школу на Кунгсхольмене, где учились до того, как она и Томас расстались, из-за чего у них на дорогу уходило полчаса, когда они жили у Анники. Эллен бросила на нее обиженный взгляд, прежде чем закрыла дверь. Анника слышала, как ее шаги простучали вниз по лестнице.