Предания об услышанных мольбах - Ван Янь-сю

Дао-сю бежал на юг. Но путь ему был неведом, и он заблудился. На высокой горе он вдруг увидел Истинный образ наподобие статуи, установленной на повозке[109]. Дао-сю тотчас совершил ритуал поклонения, и после этого видение не покидало его. Ему удалось отыскать дорогу и вскоре вернуться на родину. Дао-сю предался религиозному совершенствованию с еще большим рвением. Скончался он без малого в шестьдесят лет.

Гуаньшиинь спасает от огня и воды

Откуда родом Луань Сюнь — неизвестно. С малолетства чтивший Закон Будды, он стал начальником уезда Фупин. Но прежде, участвуя в карательном походе против Лу Сюня[110], Луань Сюнь потерпел поражение в одном из боев. На лодке возник пожар, а враги наседали со всех сторон. Лодка вышла на середину реки, когда на нее обрушились порывы ветра. Сюня обуял смертельный ужас, и он стал твердить имя Гуаньшииня. Вдруг он увидел человека, по пояс в воде стоящего посредине реки. Сюнь уразумел, что его мольбы услышаны. Спасаясь от огня и врагов, Сюнь бросился в реку. Он выплыл на поверхность и стал ногами на дно. Лодка, посланная на выручку отступающим, подобрала Сюня. Так ему удалось спастись.

Милосердие Гуаньшииня

Когда шрамана Ши Фа-чжи был еще мирянином, он шел однажды по дороге к большому озеру. Внезапно налетел свирепый огонь: все вокруг пылало, и бежать было некуда. Тут Фа-чжи обратил сердце к Гуаньшииню, и огонь сразу же отступил. Трава, что росла на берегу озера, сгорела вся до единого стебелька. Не сгорела трава только в том месте, где стоял Фа-чжи. Фа-чжи проникся тогда величайшим почтением к Великому закону.

Впоследствии Фа-чжи стал генералом у Яо Сина[111] и отправился карательным походом на «дикарей с косичками»[112]. При отступлении он упал с лошади и был окружен врагами. Фа-чжи скрылся в овраге в зарослях терновника. Зарывшись в них с головой, он принялся, вожделея всем сердцем, взывать к Гуаньшииню. Люди, жившие по ту сторону оврага, заметили его и окликнули уходящее войско. Было приказано прикончить Фа-чжи. Воины все обыскали, но Фа-чжи так и не нашли. А когда они ушли, ему удалось скрыться. Вскоре после этого он ушел в монахи.

Гуаньшиинь спасает обреченного

Наньгун Цзы-ао был уроженцем уезда Шипин. Он служил в охране города Синьпина, павшего под ударами Чаньюэ-гуна, отпрыска варварского рода Бобо[113]. Все население города — несколько тысяч человек — было истреблено. Цзы-ао был готов разделить их участь, но напоследок обратил мольбы к Гуаньшииню. Настал его черед. Клинок много раз обрушивался на него, но проходил то выше, то сбоку. Палач, орудовавший мечом, выбился из сил: руки и ноги не слушались его. К месту казни подошел Чаньюэ-гун и в испуге спросил, что происходит.

— Я умею превращаться в конское седло, — ответил невпопад Цзы-ао. Его отпустили, а он так и не понял, что значили эти слова[114].

Впоследствии Цзы-ао изготовил статую Гуаньшииня, поместил ее в футляр из благовонного дерева и носил на голове.

Народ вверяет себя Гуаньшииню

Лю Ду был уроженцем города Ляочэн округа Пинъюань.

В городе жило свыше тысячи семей, и все они чтили Великий закон, отливали статуи Будды, совершали подношения монахам и монахиням. То было время, когда главой варваров стал Мумо[115]. Мумо был очень рассержен на город, в котором нашли приют много беглых, и намеревался его полностью уничтожить. Горожан охватил ужас: участь всех и каждого была предрешена. Тогда Ду, совершив омовение и преисполнясь чистосердечием, побудил народ вручить судьбу Гуаньшииню. В тот же миг взору Мумо предстало нечто, упавшее с неба и обвившееся вокруг колонны его дворца. Мумо удивился и посмотрел, что же это такое. То была сутра «Гуаньшиинь цзин». Мумо приказал прочитать ему сутру и был от нее в величайшем восторге. Он отменил казни, и город благодаря этому избежал уничтожения.

Мольбы, услышанные Бодхисаттвой

Го Сюань-чжи был уроженцем округа Тайюань. В четвертом году под девизом правления Всеобщее великолепие (408) тогдашний военный наместник в Лянчжоу Ян Сы-пин обвинил Фань Юань-чжи и других в беззакониях. Был брошен в тюрьму и Сюань-чжи. Он доверил свою судьбу Гуаньшииню и на исходе ночи увидел во сне бодхисаттву, озарившего тюрьму ясным светом. Сюань-чжи обратил взор на бодхисаттву, совершил ритуал поклонения, молил и клятвенно заклинал его о спасении. Затем видение исчезло. Сюань-чжи единственный из всех обвиняемых был помилован и отпущен на свободу. Явленный ему образ Сюань-чжи запечатлел в иконе, а также возвел чистую обитель. Впоследствии Сюань-чжи служил в Линлине, Хэнъяне и умер в чиновном звании.

Пришелец с того света

Юй Шао-чжи, в детстве носивший имя Дао-ду, был уроженцем Синье. Он стал наместником в Сяндуне. Его близким другом был двоюродный брат Сун Се из Наньяна. На исходе правления под девизом Всеобщее великолепие (405—418) он вдруг предстал перед Се. И сам он, и его одеяние были такими же, как при жизни. Но на ногах у него были кандалы. Он подошел ближе и, прежде чем сесть, сбросил кандалы на землю.

— Неужели Вам разрешили вернуться?! — спросил его Се.

— Я получил разрешение лишь на временную отлучку. Мы были дружны, и потому я решил проведать Вас, — ответил Шао-чжи.

Се стал расспрашивать его о бесах и божествах, но Шао-чжи был не очень склонен об этом распространяться. Говорил он Се следующее:

— Истово совершенствуйтесь в вере и не смейте убивать живые существа! Если ж Вы не в состоянии исполнять это правило полностью, то хотя бы не убивайте коров! Употребляя в пищу мясо, ни в коем случае не ешьте сердце!

— Разве внутренности — не то же мясо? — удивился Се.

— Сердце — это вместилище благого духа. Есть его — самое тяжкое преступление, — изрек Шао-чжи. Он подробно расспросил о родственниках, побеседовал с Се о делах житейских, а напоследок попросил вина. Се подал свое любимое кизиловое вино, но Шао-чжи не притронулся к чашке, сказав, что у этого вина очень сильный запах.

— Неужели Вы так этого боитесь? — недоумевал Се.

— Этого боятся все низшие чины, а не только я один, — отвечал Шао-чжи.

У Шао-чжи был при жизни очень громкий голос. Его голос и теперь не стал тише и потому привлек внимание Суй-чжи, младшего сына Се. Услышав звук приближающихся шагов, Шао-чжи пришел в