Заклятие старого сада - Лана Синявская

Анна шмыгнула носом и виновато опустила голову, с преувеличенным вниманием разглядывая свои туфли. Олег шумно вздохнул.

– Так я и думал. Ты хоть отдаешь себе отчет в том, что мы можем там обнаружить? – спросил он, надеясь, что, подумав получше, она испугается и согласится уйти. Однако Аня только опустила голову еще ниже и тихо ответила:

– Нетрудно догадаться.

– И все равно ты хочешь войти туда?

– Я должна убедиться, что он мертв! – горячо зашептала она, глядя на него умоляющими глазами. – Вернее, я изо всех сил надеюсь, что это не так, что все это какое-то недоразумение… Я должна посмотреть, иначе я просто свихнусь от страха. Что бы ни случилось, я должна знать…

Олег взглянул на нее с сожалением.

– Тебе кто-нибудь говорил, что ты – упрямый осленок? – спросил он со вздохом.

– Можешь обзываться сколько угодно, а я все равно пойду, даже если ты захочешь уйти, – нахмурилась Аня и отвернулась.

– Нам лучше поторопиться: того и гляди заметит кто-нибудь из соседей. И запомни: что бы ни случилось – никаких криков и обмороков.

Аня с готовностью закивала. Олег неодобрительно покачал головой, но все же шагнул за порог. Девушка осторожно последовала за ним, стараясь ступать как можно тише.

Закрыв за собой дверь, Олег опустил защелку замка и некоторое время стоял неподвижно, весь превратившись в слух. Аня тоже не шевелилась. Они очутились в маленькой, почти пустой прихожей. Кроме старой вешалки справа от двери, в ней ничего не было. Да и на вешалке ничего не висело. Прихожая без вещей вызывала ощущение одиночества и пустоты. Анну вновь охватили недобрые предчувствия. Она с раздражением старалась прогнать их прочь, убеждая себя, что отсутствие вещей еще ни о чем не говорит. Просто на улице май и вещи убраны в какой-нибудь шкаф до наступления зимы.

В сумраке смутно вырисовывались две двери – слева и против входа, – почему-то окрашенные коричневой краской. Одна из них должна была вести в комнату Эдика. Олег попытался открыть ближайшую к ним, но она оказалась запертой.

– Наверное, это комната соседки, – прошептала Аня. Олег кивнул и двинулся дальше. Аня шла следом. Сердце у нее колотилось как сумасшедшее. Она стискивала руки в кулаки, пытаясь унять дрожь. Отступать было поздно, и она упрямо шагала вперед.

Стараясь не производить шума, Олег приоткрыл дверь второй комнаты и чуть слышно постучал. Никто не откликнулся. Тогда он открыл дверь пошире и замер на пороге. Ноздри его раздувались, как будто он к чему-то принюхивался.

– Чувствуешь? – вполголоса спросил он.

Аня послушно потянула носом и учуяла незнакомый запах: неприятный и тревожный.

– Чем это пахнет?

– Мне кажется – кровью.

– Этого только не хватало, – поморщилась Аня.

– Подожди здесь, – попросил Олег. – Я сам посмотрю, что там, и позову тебя.

– Я с тобой, – энергично замотала головой Анна. Олег догадался, что она просто боится оставаться одна. Времени на препирательства не было, и он согласно кивнул. Он прошел в комнату первым. Следовавшая за ним по пятам Анна услышала, как у него внезапно вырвался возглас удивления, однако не смогла сразу разглядеть, в чем причина. Шторы на окнах были опущены, и в комнате царил полумрак, как и в прихожей. Виднелась раскрытая постель, стоящий в углу гардероб и туалетный столик с зеркалом в резной раме. Среди этой скудной обстановки только одно пока привлекло внимание Ани – на белеющих простынях постели лежала куча одежды, разумеется – женской. Она узнала кожаное платье.

Широченная спина Олега мешала ей разглядеть что-либо еще, и она отчаянно вытянула шею. Он шагнул вперед, и Анна увидела, как он склонился над низкой тахтой. Она застыла, ухватившись за край стола и прикусив губу; ей удалось рассмотреть то, что привлекло его внимание: на полу возле кровати лежало распростертое обнаженное тело молодого парня.

Олег попытался проверить – жив ли человек. Неестественная поза и темная лужа крови под ним не оставляли сомнений, что эта попытка носит чисто формальный характер. Анна, борясь с приступом тошноты, подошла поближе и склонилась над телом, вглядываясь в бледное лицо. Олег осторожно приподнял голову парня, собираясь нащупать пульс… Внезапно Анна негромко вскрикнула и прижала руку ко рту: несмотря на страшную рану на шее и голубоватый оттенок кожи, веки Эдика дрогнули и он приоткрыл глаза.

От неожиданности Олег выругался и отдернул руки. Губы Эдика зашевелились. Он смотрел прямо на Анну и явно пытался что-то сказать. Она наклонилась совсем близко и смогла разобрать:

– Русалочка…

Олег тоже услышал его слова и с недоумением уставился на Анну:

– Он, наверное, бредит, – неуверенно проговорил он.

Не обращая на него внимания, Аня быстро заговорила:

– Эмма, милая, потерпи! Все будет хорошо! Мы сейчас вызовем «Скорую», ты поправишься…

Она увидела, как Эдик грустно улыбнулся, еле заметно покачал головой и, морщась от боли, снова попытался что-то сказать. Послышался булькающий звук и хрипение. Анна замотала головой:

– Молчи, – умоляла она. – Тебе нельзя говорить. Олег! – Она резко повернулась. – Вызови «Скорую», пожалуйста. Ему срочно нужен врач!

Олег не тронулся с места. Он не сомневался, что парню уже не помочь. Рана на шее была смертельной. Удивительно, что он вообще еще жив. Эдик тоже понимал, что умирает, и упорно пытался сообщить о чем-то Ане. Стоя перед ним на коленях, она захлебывалась слезами, с трудом понимая происходящее, и мелко дрожала. Одной рукой она поддерживала его голову, другой гладила его по волосам. Пышный белокурый парик валялся рядом, а его светлые, тонкие, коротко стриженные волосы, пропитанные кровью, торчали жестким ежиком. Анна не замечала, что ее руки измазаны кровью. Она видела перед собой только его испуганное лицо. Он по-прежнему шевелил губами, взглядом умоляя ее понять его. Она прислушалась.

– Это…был… он… Ни… – Каждый произнесенный звук требовал от Эдика огромных усилий. Он прикрыл глаза. Анна поспешила успокоить его.

– Я поняла, – прошептала она. – Ты узнала его, Эмма, правильно? – Эдик едва заметно кивнул, снова посмотрел на нее и силился что-то добавить:

– Не… Ни… – Это усилие отняло у него последние силы. Изо рта хлынула кровь. Анна испуганно дернулась. Тело юноши свело судорогой, он выгнулся и затих.

– Эмма, Эмма, ты меня слышишь? Не уходи, пожалуйста! – Аня теребила Эдика за плечо и жалобно скулила. Олег дотронулся до ее плеча и попытался заставить ее подняться.

– Он умер, Аня, – тихо сказал он.

– Нет, не умер. Где же «Скорая»? – Глаза Ани были безумными.

Олег повторил тверже:

– Он мертв. Вставай, нам надо уходить. Послушай меня.

– Я тебе не верю! – выкрикнула Аня. – Почему ты не хочешь ему помочь?