Шерлок Холмс и Дело о крысе - Дэвид Стюарт Дэвис

— Не подведу.

— Спасибо.

Через десять минут я пожимал руку Холмса — он стоял в дверях нашей гостиной, готовый к отбытию.

— Только заклинаю, будьте сегодня особенно осторожны, — попросил я, крепче стискивая его ладонь.

Он кивнул.

— Буду. Буду.

На лице его промелькнула хмурая улыбка, а потом он исчез.

Я вернулся в кресло у камина, и меня объяло чувство всепоглощающей тоски. В дальнем уголке мозга зашевелилась мысль: напрасно я отпустил Холмса в эту опасную экспедицию, согласиться на компромисс было с моей стороны глупостью и слабостью. Я завёл часы, глянул на них. Четверть девятого. Может, плюнуть на все слова Холмса, сесть в кэб и отправиться прямиком в Скотленд-Ярд? Побуждение было едва преодолимым, но я знал, что не поддамся ему. Я дал Холмсу слово, а за все годы нашей дружбы я ещё ни разу не нарушил обещания. И не время сейчас начинать.

Я попытался отвлечься — полистал роман, но слова стояли перед глазами, отказываясь складываться во что-то осмысленное. Мысли мои то и дело возвращались к баронессе и к гигантской крысе. Все попытки возвести стену и огородить мозг от этих безрадостных мыслей заканчивались тем, что стена рушилась. Я в раздражении отбросил книгу. Рука потянулась к графину, но я тут же её отдёрнул. Сегодня мне как никогда понадобится ясная голова.

Я принялся расхаживать по комнате, время от времени выглядывая в окно. На Бейкер-стрит зажглись фонари, лужицы неяркого янтарного света растеклись по тротуарам. Я ещё раз посмотрел на часы. Стрелка едва переползла за половину девятого. Возникло искушение их потрясти — а вдруг остановились? — однако тут я заметил, как секундная стрелка неустанно движется по кругу. Итак, Холмс ушёл всего каких-то четверть часа назад!

Я снова сел — нервы так и трепетали — и стал ждать.

Через некоторое время усталость всё-таки взяла своё, да и тепло от камина оказало ей содействие: я задремал. К реальности и к полной ясности мыслей меня вернул внезапно раздавшийся за дверью стук тяжёлых шагов — кто-то стремительно поднимался по ступеням. Я едва успел встать, как дверь распахнулась и вошёл Майкрофт Холмс. Лицо его было красным и мокрым от пота, грудь вздымалась как кузнечные мехи. В левой руке он сжимал газету. Лишь через несколько секунд он отдышался и смог заговорить.

— Где он? — воскликнул Майкрофт, бухнувшись в ближайшее кресло. — Господи, Твоя воля, где?

Майкрофт Холмс устремил на меня взгляд проницательных голубоватых глаз.

— Ну же, Уотсон, я задал вам очень простой вопрос, — проговорил он ворчливо, всё ещё отдуваясь.

— Отправился на поиски баронессы, — ответил я напрямую, тем не менее всё ещё не понимая, что открыть, а что сохранить в тайне.

Майкрофт гневно вытаращил глаза.

— Я знал! Я так и знал! Мой братец вечно играет по одним правилам — своим собственным. Я же просил его сообщать обо всех новостях, связанных с этим делом. — Он в отчаянии воздел руки. — И что? Ничего он мне не сообщил. А вместо этого отправился неизвестно куда, рискуя жизнью и ставя под удар всю страну, — и всё лишь потому, что он закоренелый индивидуалист.

— Он хотел как лучше.

— Ну ещё бы! Как лучше для него. Знаете, Уотсон, вы тоже в этом виноваты. Вы его ближайший друг. Вы могли его переупрямить, убедить в его неправоте…

— Я, честное слово, пытался… — начал я смущённо.

Никогда ещё не видел Майкрофта в состоянии подобной ажитации. Обычно-то он был уравновешенным, собранным человеком, источавшим спокойную уверенность в себе, сейчас же было видно, как он потрясён и растерян.

Несколько секунд он не спускал с меня пристального взгляда; потом черты его смягчились, к нему, по крайней мере частично, вернулось прежнее самообладание.

— Ну конечно же пытались, Уотсон. Примите мои извинения. Уж кто-кто, а я должен знать: если Шерлоку что взбрело в голову, его не переупрямит и всемогущий Иегова. И я совершенно уверен: сам-то он считает, что действует во всеобщих интересах. Я всего лишь сожалею о том, что он не сообщил мне о последних событиях. Вместо этого я вынужден узнавать от одного из наших агентов, что «мистер Холмс вернулся домой». Дело в том, что у нас есть новость. — Он протянул мне газету, которую с самого прихода так и сжимал в руке. — Она вышла на связь.

При этих словах я похолодел, в сердце заполз липкий, мучительный страх.

— Можно взглянуть?

Майкрофт развернул газету и протянул её мне.

— В середине колонки объявлений, за подписью Крысолова, — сказал он без всяких эмоций, голос его успел вернуться к обычному тону и тембру.

Нужное объявление я отыскал почти сразу. Оно гласило:

В связи с преждевременным отбытием из-под нашего попечительства известного лица мы считаем необходимым приступить к действиям раньше, чем предполагали. Плата, в золотых слитках, должна быть готова к передаче завтра вечером. Время и место сообщим дополнительно. В целях обеспечения безопасности не предпринимать никаких действий в течение двадцати четырёх часов после передачи.

Крысолов

— Она приковала нас цепью к столбу, будто медведя, Уотсон. Теперь любая попытка перечить ей приведёт к катастрофе.

— То есть вы всё-таки решили платить?

Майкрофт провёл большим платком по влажному лбу.

— Я только что провёл два часа на Даунинг-стрит, обсуждая ситуацию с премьер-министром и некоторыми членами кабинета. Отмахнуться от её требований — слишком большой риск. Мы пока не сумели установить её местонахождение, мы ничего не слышали от Шерлока. При сложившихся обстоятельствах правительство не видит иного выхода.

— Но это же чудовищно! У вас нет никаких гарантий, что, получив выкуп, баронесса откажется от мысли осуществить свою угрозу.

Майкрофт мрачно кивнул.

— Знаю. Если бы у Шерлока появилась хоть одна реальная зацепка…

— Она появилась.

— Как?!

— Он выяснил, где находится её штаб-квартира.

— Тогда пусть великие боги попытаются ответить, почему он молчит. — Майкрофт сардонически усмехнулся и ответил сам: — Понятно почему. Собрался действовать самостоятельно.

Я кивнул.

— Но в десять часов я должен уведомить обо всем Лестрейда.

— Знаете что, доктор, расскажите-ка мне всё от начала до конца.

Пока я пересказывал Майкрофту наши последние приключения, Шерлок Холмс добрался до Соломон-роуд в Ротерхите. Расплатившись с кэбменом, он сделал вид, будто направляется в паб на углу, однако просто слился с тенью у входа и стоял там, пока цоканье лошадиных копыт не затихло вдали. Только после этого он вышел на улицу и направился к своей цели.