Горец-дикарь - Ханна Хауэлл

– Да, такое ему надолго запомнится.

– Это точно… Если ты захочешь, чтобы я подставил тебе плечо, просто скажи мне.

Через несколько минут Лукас понял, что не сможет дойти до пещер самостоятельно. У него все сильнее кружилась голова, а на теле, казалось, не было ни одного места, которое бы не болело. Он даже с трудом стоял на ногах, пока мужчины сооружали ему носилки. Как только работа была закончена, Уильям помог ему взобраться на них. Лукасу показалось, что он скорее упал, чем лег на носилки. Патрик с Уильямом взяли их на плечи и успели сделать всего несколько шагов, когда Лукас перестал сопротивляться черной пелене, что заволокла его разум и освободила от боли.

* * *

– Боже правый! – Кэтрин почувствовала, что сейчас опять упадет в обморок, когда увидела Лукаса, которого занесли в общее помещение. Все это время она просидела здесь, ожидая возвращения отряда. – Я надеюсь, что вы убили этого негодяя.

– К сожалению, нет, мы не смогли. Он и Колин сбежали. Тем не менее у Ранальда осталось меньше пяти человек. – Уильям рассказал ей о двух мужчинах, которых они взяли в плен, а потом выпустили. – Теперь Ранальду будет нелегко нанимать себе воинов.

– Хорошо. Энни, я думаю, что нам лучше всего положить сэра Лукаса в эту маленькую комнату неподалеку от нас. Ему понадобится хороший уход. Кажется, что на нем не осталось ни одного живого места. Он весь в крови и ушибах.

– Ранальд подвесил его, словно только что пойманное животное, и потихоньку резал его своим мечом. Раны у него неглубокие, но он все равно потерял много крови. Я думаю, что Ранальд хотел его убить таким способом – медленно и болезненно, забирая у него жизнь по капле крови.

– Ранальд, без сомнения, сгорит в аду. Помоги мне уложить Лукаса в постель. Мы должны помыть его и посмотреть, в каком состоянии у него раны.

Уильям кивнул Патрику, чтобы тот вместе с ним перетащил Лукаса в кровать, которую ему сейчас готовили. Потом Уильям тоже пошел спать, предварительно попросив Кэтрин не трудиться слишком много и не утомляться. Из всего увиденного ему стало ясно, что его двоюродная сестра все еще испытывает глубокие чувства к Лукасу. Но он слишком устал, чтобы раздумывать над тем, какими неприятностями это может для них обернуться.

Кэтрин сидела у небольшой кровати и помогала Энни промывать каждую рану на теле Лукаса. Ей хотелось плакать. А еще ей очень хотелось поймать Ранальда и выпотрошить его.

– Не могу поверить, что один человек мог поступить так с другим, который к тому же был связан и без оружия.

Кэтрин покачала головой.

– Такого человека невозможно простить.

– Он чудовище, – согласилась Энни. – Ранальд – один из тех типов, кто уж точно заслуживает того, чтобы с ним поступили так же, как он поступает с другими людьми. Меня начинает трясти, когда я думаю о том, что такой негодяй собирался схватить моего Томаса.

Кэтрин эта мысль показалась настолько ужасной, что она поежилась.

– Лучше об этом не думать. – Теперь, когда Лукас стал гораздо чище, Кэтрин внимательно осмотрела его раны. – Так, Уильям оказался прав. Все эти порезы неглубокие. Ранальд действительно хотел убить Лукаса очень медленно, заставляя его страдать. И такого мужчину взяла в любовники моя сводная сестра! Она ведь даже раздумывает, не выйти ли ей за него замуж.

– Мне кажется, что она такая же, как и Ранальд. Вспомнив несколько эпизодов из детства с участием Агнес, Кэтрин согласилась с этими словами.

– Я не могу позволить, чтобы эта женщина осталась жить в Данлохане.

– Возможно, ее стоит изгнать, когда вы опять станете править нашими землями. Я бы не хотела, чтобы такой человек жил по соседству со мной.

– Я тоже не могу доверять ей. – Кэтрин ласково откинула волосы со лба Лукаса. – Радует то, что Уильям и наши люди опять в безопасности и Ранальд, похоже, не успел причинить Лукасу много вреда.

– Да, я думаю, что он скоро встанет на ноги. Идите спать, госпожа. Вы еще сами не оправились после болезни и должны отдохнуть. Я присмотрю за ним. Мне кажется, что ему не потребуется особого лечения, только много отдыха. И еще надо осторожно обращаться с ранами, чтобы они не загноились.

Кэтрин медленно направилась в свою спальню, радуясь, что та находится всего в нескольких футах от комнаты Лукаса. Это было хорошо не только потому, что такое расстояние она могла легко преодолеть сейчас, когда ее силы еще не восстановились полностью. Главное – это то, что она могла услышать голос Лукаса, если ему вдруг что-нибудь понадобится. Скинув с себя платье, которое она надела после того, как очнулась от обморока, Кэтрин забралась в постель. Никто не поучал ее, но она и так знала, что сегодня слишком переутомилась.

Закрыв глаза, Кэтрин решила, что усталость может обернуться благом, поскольку заставит ее заснуть, несмотря на то, что образ раненого Лукаса все еще стоял перед ее мысленным взором. У нее чуть не разорвалось сердце, когда она увидела его таким бледным, в крови. Тогда Кэтрин поняла, насколько сильно любит его. Лукас настолько глубоко проник ей в душу, что она сомневалась, удастся ли когда-нибудь вырвать его оттуда. Ей было больно думать, что Лукас не любит ее, но Кэтрин понимала – у нее нет возможности что-либо изменить.

В последнее время он был так добр к ней, напоминал прежнего Лукаса, и потому ее отношение к нему стало более мягким. И все же Кэтрин не могла забыть о его несправедливых обвинениях. Она знала, что до тех пор, пока Лукас не объяснится и не попросит у нее прощения, его злые слова так и будут стоять между ними. И даже если он вновь начнет ухаживать за ней, она будет сомневаться в искренности его намерений и бояться, что Лукас опять причинит ей боль.

Взаимной любви у них не было, это ясно. Но зато была страсть. Кэтрин ощущала, что сможет вновь изведать это наслаждение, если только будет держать свое сердце на замке. Если их сближало лишь желание, то тогда становилось неважным, что Лукас думал о ней. При этой мысли Кэтрин слабо улыбнулась и позволила сну раскрыть для нее свои объятия. Было бы замечательно вновь почувствовать пламя, в котором они когда-то оба горели. Но на этот раз ее не будут сдерживать девственность и боязнь нового. Если Лукас станет ее любовником, то его ожидает немало сюрпризов.

Лукас сидел в ванне и нахмуренно разглядывал свое тело. Прошло больше недели, прежде чем залечились все раны, нанесенные ему Ранальдом. И все же они были до сих пор видны. Он подозревал, что от некоторых даже останутся шрамы, а их у него и так уже было больше чем достаточно. Хоть его нельзя было назвать тщеславным человеком, но сейчас такая неприглядная внешность его беспокоила. Лукас думал о том, как отреагирует на это Кэтрин, если ему повезет и сегодня он предстанет перед ней в обнаженном виде.

«Нет, нельзя говорить «если», – мысленно приказал себе Лукас. – «Когда» – вот правильное слово. Сегодня, когда я займусь с ней любовью».