Магнус Чейз и боги Асгарда. Молот Тора - Рик Риордан

Мой дядя потащился к нему с видом виноватого пса, который ожидает от хозяина взбучки. Я не испытывал в тот момент никаких нежных чувств к нему, но мне все равно не нравилось, как Локи с ним обращается. Живо вспомнились горе и боль, которые, как я почувствовал в своем сне, просто снедали Рэндольфа и двигали всеми его поступками.

– Рэндольф, – сказал я ему. – Тебе совершенно необязательно идти с ним.

По ответному его взгляду мне стало ясно, что я зря стараюсь. Решившись напасть на Блитцена, он окончательно перешел черту. Грязная сделка с Локи его уже затянула полностью. Он стольким пожертвовал ради надежды вновь увидеть свою семью, что путь назад для него был отрезан.

Локи указал на Скофнунг.

– Меч, Рэндольф. Подними-ка его.

– Только попробуй, приятель, – запульсировал ядовито-лиловым светом Джек. – Обещаю, ты потеряешь гораздо больше, чем парочку пальцев.

Рэндольф заколебался, как это чаще всего и случается с теми, кого от чего-то предостерегают говорящие и сияющие мечи.

Локи тоже слегка утратил самоуверенность. Глаза его потемнели. Губы скривились. Я видел: он жаждет заполучить Скофнунг, и мне было ясно: меч этот нужен ему для чего-то гораздо более важного, чем свадьба дочери.

Я вдавил Скофнунг ногой в пол. Джек прав: этот меч уйдет с ними только через наши трупы.

Вены на шее у Локи набухли до такой степени, что казалось, еще немного и лопнут. Я опасался, как бы он не убил Самиру, чтобы нарисовать ее кровью на стенах склепа изображения гнома, эльфа и эйнхерия, но мне все-таки удалось стойко выдержать его взгляд. Планы его были мне неясны во всем, кроме одного: мы ему явно требовались живыми. По крайней мере, в данный момент.

Впрочем, бог, быстро взяв себя в руки, бросил с небрежным видом:

– Что ж, Магнус, тогда захвати меч и камень с собой, когда приведешь невесту. Через четыре дня. О месте сообщу дополнительно. Одна только просьба: добудь себе подобающий смокинг. Ну, Рэндольф, хрясь-хрясь, – изобразил он ладонью рубящее движение, – уходим.

Дядю перекосило. Локи хихикнул.

– Ой, извини, – подрыгал он мизинцем и безымянным пальцем. – Я, наверное, чересчур уж рано начал шутить по этому поводу, да?

Он схватил Рэндольфа за рукав, и оба синхронно влетели спинами в портал-саркофаг с такой скоростью, точно их высосало воздушной волной из летящего самолета. Саркофаг, пропустив их, схлопнулся.

Сэм зашевелилась и резко села. Можно было подумать, что у нее над ухом раздался звонок будильника.

– Что происходит? – спросила она, поправляя хиджаб, который косо сидел у нее на лице, как повязка на глазу пирата.

Я был не в силах пускаться сейчас в объяснения, потому что стоял рядом с Блитценом, пытаясь изо всех сил хоть как-то его поддержать. Сквозь мои руки шло столько энергии Фрея, что ей было впору расщепить атомы, но гному это не помогало. Мой друг уходил.

Хэрт понуро сидел рядом с Блитцем, и глаза его блестели от слез, а концы длинного шарфа купались в кровавой луже. Время от времени он прикладывал ко лбу два пальца:

– Глупый! Глупый!

На нас упала тень Сэм.

– Нет! Нет! Нет! Что случилось?

Хэртстоун выдал ей жестовую тираду:

– Говорил же! Слишком опасно! Ты виновата!

– Дружище, – чуть потянул Хэрта за рукав к себе ослабленными пальцами Блитц. – Сэм не виновата. И ты тоже. Идея… была… моя…

Тот покачал головой и вновь принялся с трагическим видом жестикулировать:

– Глупая валькирия! И глупый я! Нужен способ спасения!

Он перевел глаза на меня, отчаянно ожидая чуда.

Я вдруг понял, что ненавижу целительство. Цацки Фрея! Лучше бы мне быть воином. Или же оборотнем, как Алекс Фьерро. Или мастером рунной магии, как Хэртстоун. Или берсерком, как Хафборн, несущийся в бой в одном нижнем белье. Что толку в моем целительстве, если я просто сейчас сижу и смотрю, как жизнь покидает моего друга, и ничего не могу с этим поделать!

– Локи нам не оставил выбора, – произнес я вслух. – Мы должны отыскать камень Скофнунг.

– Я это сделаю, – крякнув, ответил руками Хэрт. – Ради Блитца. Займет целый день. А времени мало. Он умирает.

Блитцен поднял было голову, явно намереваясь что-то сказать, но не смог. Голова его тут же бессильно откинулась набок.

– Нет! – всхлипнула Сэм. – Он не должен умереть! Где этот камень? Сейчас же пойду за ним.

Мой взгляд с лихорадочной скоростью метался по склепу. Мне требовалось найти хоть какое-то решение. Меня привлекло сияние копья Сэм на полу.

«Свет! Солнечный свет!» – пронеслось в моей голове.

Я мог еще попытаться сделать последнее чудо. Слабенькое. Если так можно выразиться, с самой дальней и пыльной полки, но лучшим я в тот момент не располагал.

– Нам нужно протянуть время? – Мне хотелось, чтобы мой голос услышал Блитц. – Вот мы сейчас для тебя его чуть-чуть и увеличим! – Я сжал ему плечо. – Ты будешь, дружище, жить. Обещаю.

Подняв лицо к куполообразному потолку и призывая на помощь энергию своего отца – бога тепла, плодородия и всего, что растет, пробиваясь из земли к свету, я изо всех сил попытался представить себе, будто бы над моей головой светит солнце.

Склеп загудел. Сверху дождем посыпалась пыль. Потолок растрескался, как яичная скорлупа, тьму прорезал косой луч света, попавший прямо на лицо Блитцена, а я смотрел, как один из лучших моих друзей во всех Девяти Мирах превращается в камень.

Аэропорт в Провинстауне оказался одним из самых депрессивных мест, которое я когда-либо видел. Впрочем, в моем ощущении могло сыграть роль, что я там находился в обществе окаменевшего гнома, эльфа с разбитым сердцем, взбешенной валькирии и меча, который никак не желал заткнуться.

Доставило нас сюда Uber-такси, вызванное Самирой. Когда мы в него погрузились у памятника отцам-пилигримам с «Мэйфлауэра», я задумался, не использует ли она Uber для перевозки в Вальгаллу новопреставленных душ? Всю дорогу в аэропорт у меня в башке навязчиво кружилась мелодия вагнеровского «Полета валькирий», а Джек, находящийся рядом со мной на заднем сиденье, проскользнув под ремень безопасности, непрестанно бомбардировал меня вопросами.

– А не можем ли мы на минуточку вытащить Скофнунг из ножен? Мне бы очень хотелось ее поприветствовать.

– Нет, Джек. Ее нельзя обнажать при солнечном свете и в присутствии женщин. Но даже если бы мы сейчас и вынули бы ее из ножен, она обязательно бы кого-то из нас убила.

– Но если бы все-таки мы смогли, это было бы потрясающе. – Мой меч томно вздохнул, и руны его блеснули металлическим светом. – Какая же она красавица!

– Джек, пожалуйста, превратись в кулон, – простонал я.