По тонкому льду. О нравах в хоккее - Александр Кожевников

На мой взгляд, внутри должно «щелкнуть». Типа того, что в душе созрело желание и решение создать семью. Любой из нас о гармонии мечтает. Желательно, например, чтобы вторая половинка доверяла мне. Ведь я по понятным причинам почти всю жизнь провел в мужской компании. Сложились определенные отношения, которыми, естественно, дорожу. Время от времени встречаюсь со старыми и новыми друзьями. Надо понимать.

Не знаю, как все сложится дальше. Мнения со стороны, как правило, не более чем домыслы, измышления. У каждого своя личная жизнь. Если двоим хорошо вместе, какая разница окружающим? Хотя да, подчас сплетники влияют на психику, она у всех разная, у кого-то, может быть, не совсем устойчивая. Не в лесу живем и не на острове.

…Я уже рассказывал, как мы гуляли своей замечательной компанией спортсменов. Разумеется, когда свободные деньки выпадали. Рита жила в том же доме, что я, так и познакомились. Чаще собирались у Вити Кровопускова, его трехкомнатная квартира казалась нам хоромами. Просторно. Было где расположиться. Веселились, в карты играли. В домино, в «козла» резались. В карточного «петуха» играли. Деньги не выставляли, так, дурачились, проигравшие кричали: «Ку-ка-ре-ку!» Порой ни капли себе не позволяли. Почему-то стереотип сложился: если компания, то непременно алкоголь должен быть. Ничего подобного.

Рита дружила с Таней Кровопусковой, к сожалению, она умерла недавно. Таня, как и Рита, женщина необыкновенной души. В любое время дня и ночи друзьям помогала, безотказный человек. Сердце разрывается, что ее уже нет. Мы ездили на похороны, но до этого долго не общались. Она с Витей давно рассталась, и наши общие отношения тоже на убыль пошли.

Сложившейся на тот период компанией часто время проводили, даже завтракали, обедали вместе. Можно сказать, действовал классный, неформальный домашний клуб имени Кровопусковых. А летом все разъезжались кто куда. Естественно, с графиком жизни Д’Артаньянов наши планы не всегда совпадали. У Вити, кстати, со всеми фехтовальщиками сборной познакомился.

Там и появилась Маргарита, моя будущая супруга. Виделись, не виделись, по-разному. Рита в то время еще замужем была. Как определить, любовь с первого взгляда или с десятого? Встретились в численно большой компании, люди целыми семьями к Вите приходили. С подругами, женами, детьми. Уже говорил, представители разных видов спорта наполняли гостеприимный дом Кровопусковых. Я подтягивал хоккеистов, Витя Тюменев стал ездить, Слава Фетисов с Ладой заглядывали.

В общем, очень любили туда ходить. Гандболисты, баскетболисты, само собой фехтовальщики, хоккеисты. Это еще не полный перечень гостей, которых Витя и его жена Таня принимали с распростертыми объятиями. Компания сильная, разнообразная. В основном армейцы, многие из которых жили в соседних домах. Что значительно облегчало общение. Спартаковцы, например, так не общались, насколько помню. Те же футболисты жили в основном в Сокольниках. А это совсем другой район столицы, в отличие от Речного вокзала, Войковской, где собиралась наша компания.

Я в разъездах – на сборах, тренировках, матчах. Познакомились, влюбились, все. Конечно, цветы, подарки носил любимой женщине. Но, к сожалению, времени ухаживать за дамой сердца почти не оставалось. По причинам, о которых сказал выше. Специфика отношений у всех разная…

На момент знакомства Рита уже разводилась с первым мужем. Ее сыну Андрюшке от первого брака всего два года. Все-таки для меня нонсенс – встречаться с замужней женщиной, и мы сразу обговорили этот вопрос. Надо развестись, тогда строить полноценные отношения. Поступили по-людски.

Но прежде чем создать семью, Рита прошла своеобразный тест Бориса Павловича Кулагина. Тренер заинтересованно общался с будущими спутницами жизни своих хоккеистов. Понимал: от мира, комфорта в семье будет многое, если не все, зависеть на хоккейной площадке. Даже не в курсе, где и когда Борис Павлович повидался с Ритой, но факт разговора несомненен. Тонкий психолог Кулагин сразу просветил девушку на предмет моего непростого характера, чтобы для нее не стали откровением какие-то вещи. Вспыльчив, но отходчив. Рита сказала, что принимает меня таким, каков я есть.

И в 84-м мы поженились. Считаю, женщин вообще нельзя обсуждать – характер, темперамент и прочее. Они святые создания. Поражаюсь людям, бьющим женщин. Дикость! Наверное, неизбежны ссоры, размолвки, ругань, даже истерики. Но обижать свою вторую половину, тем более заниматься рукоприкладством категорически не стоит.

Поймите, особенно молодые люди: это совсем другие, в отличие от нас, мужиков, создания. Беречь их надо, потому что без них мы никто и ничто. В принципе, живем-то для женщин, они дают нам жизнь, направляют по ней. Какие ссоры в бытность игроком? Мимолетно встретились, недолго пообщались – дальше тренировки, матчи, нескончаемые разъезды по городам, весям, странам. Когда тут ссориться?! Случалось недопонимание разве что по окончании сезона, когда появлялось свободное от хоккея время. Друзей полно, человек я общительный. Иногда поздно домой возвращался. «Где и с кем был?» – традиционный вопрос в любой семье. Собственно, этим и ограничивалось.

Время прошло, я влюбился в другую женщину. Приехал по делам в ГЦОЛИФК, увидел гимнастку – и не устоял. Очень понравились друг другу, начали встречаться. Жить на две семьи не в моих правилах. Рите все честно сказал. 88-й год. Тогда еще не знал – а кто может знать заранее? – навсегда связал себя с другой или временно. Мало с Ритой пожили? Как знать. Все относительно. Может, годы в первой семье в лучшем смысле вечность. Жили, общались, были, наверное, счастливы. Не сомневался тогда и сейчас в порядочности Риты. С моей стороны могло быть непостоянство. С ее – вряд ли.

Отношения с гимнасткой оказались недолгими. В какой-то степени из-за того, что на нас буквально свалилась, по ощущениям, государственная машина. В лице окружающих. Игорь Ефимович Дмитриев, старший тренер «Крыльев Советов», беспардонно вторгался в мою личную жизнь, чуть ли не допросы устраивал.

Ладно бы за спиной сплетни распространяли, можно спокойно отнестись, не реагировать. Но когда люди нагло вмешиваются в то, во что не должны вмешиваться, возникает отторжение, неприятие. Начали даже из команды выгонять, на матчи не ставили. Хоккеисты, симпатизирующие мне, ходили к руководству, просили оставить Кожевникова в покое. Тщетно.

В итоге из команды все-таки выгнали, наверное, по причине «морального разложения». Как раз потому, что из семьи ушел. Маразм! «Игорь Ефимович, разве я лез в вашу жизнь?» – спрашивал я Дмитриева. Глазки опустил «великий» наставник, что ответить, не нашелся. Царствие ему небесное.

Не смог продолжить отношения с гимнасткой, жизни там не было. Не знаю, может, характерами не сошлись. Расстались. Вернулся в семью, и опять все здорово пошло. Больше из-за маленькой дочки пришел. Вместе за границу уехали, в Швецию, Англию, Швейцарию, но об этом периоде жизни я уже рассказал.

Впрочем, вернуться-то я вернулся, однако осадок в душе остался. В Швецию поехал, опять же, из любви к Машке. Все-таки не мог избавиться от ощущения, что семья воссоздана как бы силком, не совсем естественно. Дискомфорт, так не могу. Чувствовал себя виноватым. Понимал: супруга по отношению ко мне вправе поступать как ей вздумается. Женщина обаятельная, может уйти. Во мне это сидело, и смысл дальше жить? Машке исполнилось восемь лет, и я покинул семью окончательно…