Мама для чужого сына - Елена Левашова

Сомнения рвут меня на части. Я могу выложить Джо правду, рассказать все как на духу, отдаться на его суд и Алекса Осборна, но я выбираю молчать. Хочу наказать Виктора, утереть ему нос.

– Лика… Моя, только моя девочка…

Джордан расстегивает мою блузку и дергает чашки лифчика, освобождая груди. С тихим стоном или рычанием втягивает сосок в рот и ощутимо прихватывает его зубами. Беру свои слова обратно… Хочу Джо, а не сраный комп, будь он неладен! Дергаю сорочку с мужских плеч и притягиваю Джо к себе. Целую шею, царапаю крепкую грудь, завожу ладони за его спину и оглаживаю лопатки. Мой, только мой мужчина… Возможно, это у нас в последний раз? И я никогда больше не буду любить его так, как сейчас – бесстыдно и неистово, безудержно?

– Я люблю тебя. Что бы ни случилось, ты знай об этом, ладно? Помни, что я очень тебя люблю. – Шепчу, как безумная. Представляю, как выгляжу со стороны – растрепанная, со сбившимся на бок пучком, пунцовая.

– Ты сегодня странная, Личка. – Шипит он, расстегивая молнию брюк. – Но я все равно хочу тебя. Всегда хочу, детка…

Я целую его губы, глажу плечи, расстегиваю пояс своих брючек и усаживаюсь на край стеклянного стола. Поверхность прохладная, но мне жарко – от возбуждения, приправленного щедрой щепоткой стыда.

– Ммм… Черт, Эндж, какая ты… – горячие пальцы Джо прохаживаются по моим складкам. Внутри меня потоп. Кажется, сегодня я вобрала в себя все возбуждение, на какое способна. На много лет вперед, авансом. – Ты прелесть, малышка.

Выгибаюсь в пояснице и ложусь, раскрывая себя для него. Широко развожу ноги, упираясь пятками в край стола. Черт, я сейчас с ума сойду… От его прерывистого дыхания, звуков поцелуев и собственных стонов, срывающихся с губ.

– Блять… – Джо входит в меня резко, подтягивая за бедра. – Ты меня с ума сведешь, Эндж… Ничего красивее не видел. Красивее, чем ты…

– И я… Джордан Осборн, ты такой красивый, когда трахаешь меня. – Сейчас я способна только на эту нелепую чушь, но, похоже, Джо нравится.

Стол под нами поскрипывает. Ловлю губы мужчины, которого люблю и предаю одновременно. Целую жарко, чувствуя во рту вкус собственных слез. Вкус его доверия, что сейчас вызывает тошноту. Зажмуриваюсь, чтобы отключить разум и рассыпаюсь на миллион осколков… Кричу, чувствуя, как Джо пульсирует во мне, выплескивает жизнь, связывает ее с моей – недостойной, обесцененной…

– Лика, ты плачешь? Я сделал больно, любимая? – Джо слизывает слезу с моего виска.

– Н-нет, я от счастья. Мне хорошо… Только с тобой мне хорошо.

А потом он выходит из кабинета, позволяя мне воспользоваться его ванной. Вот так просто… Вытираюсь салфетками, стоящими на столе, надеваю трусы и рывком усаживаюсь за стол. Мозг работает на удивление ясно: я набираю в поисковой строке «Мозер» и нахожу нужный документ в «Загрузках». Отбрасываю глупую мысль отправить его себе на почту. Вынимаю из сумочки телефон и фотографирую экран. Держись, Витенька… Я поменяю цифры, и все, что ты предложишь Мозеру, вызовет в нем только смех. Андрэ будет фыркать и снисходительно смеяться, а ты – краснеть и скукоживаться от стыда.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍«– Договор раздобыла. Вечером он будет у тебя на почте», – пишу Виктору сообщение.

«– Отлично, куколка. Получишь документы на развод».

Лика.

Это всего лишь предварительный договор… Ни подписей, ни печатей. Зато есть занятные цифры и проклятые проценты. Достаточно снизить процент отчислений и… дело в шляпе! Мозер «получит» на двадцать процентов меньше по договору Осборнов, а Витенька накинет сверху не больше десяти. Заранее представляю его недовольное, вытянутое лицо! Как это Мозер отказался? Я же… я ведь… Но будет поздно – я получу «мирный» развод. А почему Мозеру вздумалось отказаться от сотрудничества с Ольшанским скромной Анжеле Пироговой невдомек! Я ведь сделала все, что Виктор просил?

Джордан уговаривает меня съехать с квартиры, которую мы делим с Поночкой. Чем не повод уединиться? Сама Вселенная сегодня помогает мне – звезды ярче светят над головой, а провидение подсказывает, как поступить. Под видом сбора чемоданов я сбегаю из офиса домой. Хорошо, что Улечки нет дома, иначе не избежать расспросов!

Включаю ноутбук, перебрасываю фото на электронку, сканирую его… Вношу изменения и отправляю Виктору на почту липовый документ.

– Умница, Личка! Не подвела, – Ольшанский удостаивает меня звонком. – Сегодня Андрэ прилетает в Шереметьево. Не хочешь составить мне компанию и встретить его в аэропорту?

– Нет, Витя. Я сделала, что ты просил. Теперь дело за тобой.

– Привезу документы завтра.

– Почему завтра? – взрываюсь я. – Ты же обещал, что отдашь их тотчас? Давай я сама приеду, куда ты…

– Не кипятись, Анжелочка… Пирогова. Говорю же – мне надо Мозера встретить. Я столик в ресторане заказал. Накормлю его, заболтаю… И договор покажу. Его надо тёпленьким брать, как ты не понимаешь?! Осборны встречаются с ним завтра. И все почему – потому что Алекс – английский гребаный жмот. Он не хочет тратиться и…

– Я поняла, Витя. Завтра в девять утра я буду ждать тебя возле радиостанции.

– В десять. Ну не выкручивай мне руки, Лика! Мы до полуночи будем сидеть, ты же знаешь Андрэ?

– Ладно, Ольшанский. В десять. Не опаздывай.

Тело сотрясает крупная дрожь, кисти леденеют. Не знаю, как это правильно называется – интуиция, дурное предчувствие, запоздалое сожаление? Во мне сплетаются все эти чувства, пухнут в груди, как дрожжевое тесто, прогоняя весь воздух. Судорожно пытаюсь вдохнуть и валюсь на диван. Голова кружится, на лбу выступают бисеринки липкого пота. Черт. Еще не хватает лишиться ребенка или в больницу загреметь с угрозой прерывания! Глажу твердый как камень живот и часто дышу. Мне надо отдохнуть и успокоиться. Все будет хорошо. Виктор предложит Мозеру договор, тот отдаст его своим юристам для изучения… Он умный и предприимчивый бизнесмен, торопиться не будет. А Витя приедет завтра и отдаст документы…

Дыхание восстанавливается, кровь приливает к щекам, возвращается голод. И живот становится мягче… Как ты там мой малыш? Симона – так я ее назову. Мою доченьку… А Симона Осборн звучит еще лучше.

На город опускается вечер. Накрывает пуховой шалью крыши домов и верхушки деревьев, рассыпает золотые монеты звезд и вешает блюдце луны. Еще не так темно – видно, как плывут сероватые облака. Собираю маленький чемодан и вызываю такси. Покручиваю в руках ключ от квартиры Джо, мучаясь угрызениями совести. Он уже два раза звонил, мой Джордан… Как мне теперь жить с этим? Знать, что солгала и поверила мерзавцу, от которого Джо меня спас?