Змеиный хвост - Таис Буше

Не сработали и заверения одного нового зятя и одного жениха семьи эс Бунгар. Лишь на последок она расплакалась и сказала, что очень любит их с Ларисс и ждет дома.

— После Праздника Огня я выделю вам свой корабль, чтобы вы могли повидать родных, — сказал Рон-Тан. Грусть в его глазах была не меньше маминой.

— Спасибо. Это очень важно для нас, — улыбнувшись ответила Лей, а потом встала со своего кресла и сделала то, что раньше и помыслить не могла. Она подошла и сама поцеловала надменного ящера. Вплела свои пальцы в его длинные волосы, притянула к себе и поцеловала. Когда же Лей оторвалась от его губ, то снова прошептала: — Спасибо.

А Рон-Тан впервые ничего не ответил, только тяжело сглотнул.

Лей выгнулась, цепляясь из последних сил за плечи Рон-Тана. В сознании до сих пор танцевали всполохи огня, что вспыхнул над помостом с танцовщицами, а потом и загорелся между ними. Она и сама поддалась на уговоры Дениз и вышла вместе с ней, чтобы воздать уважение древнему огню.

И Огонь наградил ее.

Разжег кровь, подарил жар страсти, одурманил и оставил в руках ящера, который жаждал их соития с самого первого взгляда.

Рон-Тан снова поцеловал веки Лей и прошептал, что все позади. Ей нечего бояться и не за что переживать. Он ее защитит и убережет от любой беды. Лей обвила его шею и жадно поцеловала, наслаждаясь заполненностью и мощным напором варха. Ей хотелось пошутить, что это Рон-Тан — беда, самая настоящая и опасная для сердца Лей. Но не смогла — из приоткрытого рта вырывались только стоны.

Ее надменный ящер брал ее неистово, будто Лей могла исчезнуть на утро. Хотя ведь могла! Корабль был подготовлен к вылету, и они с Ларисс не собирались медлить с отбытием. Кто ж знал, что вархский древний огонь так коварен. Накрыл их с головой, сжигая изнутри, не позволяя им разъединиться. Сплавил воедино на веки вечные.

Как и сказала Ларисс — они были созданы друг для друга. Лей видела это по глазам Рон-Тана, но я боялась признать их натянувшиеся нити, что сразу же завязались узлами на их судьбе. И только в полумраке спальни, когда увидела, как ее ядовитая кровь, попав на укрытую переливающейся чешуей кожу Рон-Тана, вспыхнула огоньками, поняла, насколько они идеальны друг для друга.

— Не бойся, — прошептал Рон-Тан, завороженно разглядывая язычки пламени, — он не обожжет тебя.

Лей протянула пальцы, затаив дыхание, и коснулась танцующего огня, который медленно затухал. Пальцы ощутили лишь ласковое тепло.

— Этого не может быть, — еще тише прошептала Лей, и сразу была атакована, прижата к кровати, вся зацелована Рон-Таном.

— Может, малыш. И это лишь подтверждает мои чувства к тебе. — Рон-Тан прикусил кожу около шеи, шумно выдыхая. — И твои ко мне.

Лей откинула голову, открывая еще больше шею в послушном беззащитном жесте. Самая древняя традиция их мира, когда истинный альфа брал свою избранницу. Она раздвинула ноги, позволяя Рон-Тану прижаться к ней сильнее. Притереться горячим телом, чтобы еще сильнее взбудоражить ее кровь.

Лей отпустила себя на празднике Огня. Она танцевал вместе с варханками и наслаждалась свободой. Рон-Тан следил за ней, а потом под улюлюканье подданных схватил с помоста, словно древний варвар, унес в свои покои. Лей хохотала и даже не отбивалась. Лишь, когда вархский царь решил заявить свои права на свою невесту... Нет, после распития огненных чаш под радостный топот всех собравшихся, они стали супругами. И вот, когда Рон-Тан проявил напор, сдирая шелковые штаны, Лей очнулась и оттолкнула его.

— Нет, остановись. Надо поговорить, — выставила она руку и сразу же уперлась в мощную грудь — ее ящер меньше всего сейчас хотел разговоров. — Я не могу...

— Почему? — резко перебил Рон-Тан, а взгляд такой напряженный, режет без ножа.

— Моя кровь ядовита. При повышении адреналина она способна разъесть почти любую материю. Можно сказать, я токсична изнутри.

Рон-Тан нахмурился, но вдруг взгляд его просветлел. Он скинул оставшуюся одежду и остался полностью обнаженным. Лей засмотрелась на него: на его литые мускулы, длинные сильные ноги и... огромный член. Альфы Канисиана удавились бы от зависти. Но тут произошло странное — тело варха засветилось и сразу же покрылось тонкими чешуйками. На каких-то участках их было не различить, на каких-то они отливали благородной медью.

— Капни мне своей крови... — тут Рон-Тан замешкался в поисках участка на своем теле для эксперимента, а потом потянул губы в улыбке и выставил ногу, пошевелив пальцами, — на мизинец. Проверим насколько же моя броня устойчива.

Лей не мешкая достала свой ритуальный кинжал, который ей с вещами привезла Ларисс, и порезала свой указательный палец, а потом провела им по мизинцу Рон-Тана, который поставил ногу на скамью около кровати. Сердце от страха и надежды билось в висках, и когда Лей увидела невероятно красивые язычки пламени, что поглотили ее ядовитую кровь, то просто не смогла удержаться и дотронулась рукой...

Они любили друг друга всю ночь. Подпитывали своей страстью извечный Огонь космоса и не сомневались, что вместе справятся со всем. Даже с грокками.

***

Их с Ларисс встречала целая делегация во главе с мамой, которая за их отсутствие похудела еще больше. У Лей кольнуло в груди и она, наплевав на официальный этикет, подошла к маме и крепко ее обняла.

— Я не сержусь, — тихо сказала на ухо, но этого было достаточно, чтобы мама зашмыгала носом и расплакалась, вцепившись в вархскую накидку. Да, теперь они с Ларисс поверх своей военной формы носили вархские накидки старших жен — алые с черным и золотым рисунком длинные плащи.

Чтобы ни у кого не было сомнений в статусе молодых княгинь.

— Пройдемте в Хрустальный зал, — громко сказал отец, — Они скоро прибудут.

Лей отпустила маму и вопросительно подняла бровь на отца, но тот нахмурился еще больше, нервно скрутил хвост и пополз в направлении большой оранжереи вблизи дворца их правителя. На Канисиане витали ароматы страха.

Ларисс шла рядом, поэтому Лей тихо уточнила у нее рвущийся вопрос:

— Кто «они»?

— Грокки, Лей, грокки. Они официально связались с Канисианом и Нагской Империей, когда я была дома, и запросили переговоры.

— Как это? Они ведь никогда не шли на переговоры. — Лей совершенно не знала — радоваться ли ей такой новости или бежать за всем своим оружием. — Это ведь может быть уловка? — озвучила она свои мысли вслух, на что услышала, как Ларисс усмехнулась.

— Это может быть все что угодно, сестра. Но раз отец идет в зал, а не на мостик своего военного корабля, то, возможно, у нас появился шанс все уладить.

Шанса не появилось.

Как только сквозь прозрачные стекла оранжереи все собравшиеся увидели черные воздушные кары, за которыми с огромной скоростью бежали арахны — вышколенные смертоносные огромные пауки, — стало ясно, что переговоров не будет.