Золотая кровь - Михаил Ежов

На втором этаже меня встретил мужик с фотографии. Немолодой, с сединой на висках, в домашнем халате. Чёрные глаза быстро обежали мою фигуру цепким взглядом.

— Привет! — сказал он, кивнув. — Толя.

Я пожал протянутую руку.

— Гурманов? — спросил я, понимая, что визитку мне оставили не случайно.

— Да-да. Он самый. Входи.

Посторонившись, мужик впустил меня в квартиру и закрыл дверь, тщательно задвинув все три замка и засов.

— Сюда.

Он провёл меня в гостиную. Указал на диван.

— Садись. Сейчас кое-что приготовлю и начнём.

— Что начнём? — спросил я, следя за его движениями.

— Тебе ведь нужно что-то вспомнить, так? — отозвался Гурманов, доставая из серванта маленький прибор с висящими проводами. — Вот я и помогу.

Я взглянул на устройство, которое и положил на журнальный столик.

— Каким образом?

Гурманов усмехнулся.

— Ну, это уж не твоё дело, приятель! Я свои секреты не раскрываю. Это мой хлеб, знаешь ли. Да и какая тебе разница?

Подобная деятельность незаконна. Но у меня, кажется, нет выбора. Я даже не помню, кто я такой и как оказался в том водохранилище.

— Если передумал, то так и скажи, — Гурманов перестал распутывать провода. — Без проблем. Расстанемся, как будто и не встречались.

— Нет. Давай.

— Отлично!

— Только у меня денег нет.

— Не парься. Всё оплачено.

— Кем?

Мужик пожал плечами.

— Откуда мне знать? Деньги переведены, так что тебе не о чем беспокоиться. Ну-ка, наклони голову!

Он закрепил на мне эластичный обруч с проводами. Прямо как будто энцефалограмму собирался делать.

— Это безопасно? — спросил я.

— Абсолютно. Никаких рисков, уверяю.

— Часто такое делаешь?

— А это тоже тебя не касается, — он взял в руки пульт. — Готов?

— Не уверен.

— Бывает, — Гурманов нажал на кнопку.

Сидя в атете, я открыл глаза. Сцена, которую я вспомнил, очень походила на другую — уже в этом мире. Кресло Ампика, давшее мне воспоминания настоящего Ахенатона. Оно было не первым, что вправляло мне мозги. До этого я уже проходил подобную процедуру. Но в тот раз в родном мире всё закончилось несколько иначе. Снова закрыв глаза, я вернулся в прошлое: нужно пройти этот путь до конца, пока моё сознание находится под остаточным влиянием ритуала, проведённого жрецами Фахми, и может выстраивать логические цепочки, делая очевидными те связи, которые обычно кажутся просто отдельными событиями.

Я пришёл в себя на скамейке в одном квартале от своего дома, мокрый от дождя. По лицу струилась вода, заливала рубашку на груди и животе — там, где был расстёгнут плащ. Минуты две я ничего не понимал, но затем посмотрел на запястье и увидел, что терминал на месте. Проверив его, я понял, что в нём больше нет фотографии и адреса Гурманова. Их кто-то стёр!

Может, мне всё приснилось⁈ Но голова трещала, и я не мог объяснить, как оказался здесь, на бульваре. Зато отлично помнил, кто я.

Лейтенант Адитумов, оперативник в чине Экзорциста. А это значит, что в меня понапихано столько имплантатов, что я вполне могу считаться живым компьютером. Мою тело — огромное хранилище информации, а ДНК — гигантский репликатор, набитый данными и программами. Я могу упокоить Одержимого или поджарить компьютер, управляющий целым зданием, боевым крейсером или заводом. И если я действительно прошёл процедуру в квартире некоего Гурманова, значит, он мог влезть в мою систему и сделать с ней, что угодно! Даже подселить демона! Или его зародыш, который чёрта с два обнаружишь, пока не станет поздно.

Вполне вероятно, что меня и памяти лишили, чтобы заставить отправиться к хакеру и добровольно позволить влезть себе в мозги! И, стало быть, мне срочно нужно ехать в сервис-центр нашего корпуса и проверяться.

Однако я понимал, что это может похоронить мою карьеру. Даже если я буду официально объявлен чистым, как первый снег, кто-нибудь непременно заявит, что лучше дождётся другого Экзорциста, в мозгах которого никто не копался. Может, упокоить разбушевавшегося Проклятого мне ещё и позволят, но о доступе к компьютерам корпораций можно забыть навсегда. Серьёзные люди и близко не подпустят меня к своим базам данных. Это как с Одержимыми: можно изгнать духа, если он не успел захватить человека полностью, но всё равно люди будут опасаться того, в ком однажды побывало Проклятье.

Я чувствовал себя распоследним дерьмом стоимостью два миллиона рублей золотом — именно столько было потрачено корпусом, чтобы превратить меня в Экзорциста. Поднявшись, я побрёл домой, не обращая внимания на дождь, заливавший мне глаза: судя по всему, у меня были проблемы посерьёзней.

Вскоре я добрался до дома. Окна казались слепыми, потому что в них отражалось алюминиевого цвета небо.

Поднявшись в свою квартиру, я разделся и пошёл в ванную. Я буквально чувствовал, как меня покрывает слой грязи и пота — кто знает, сколько времени я провёл в беспамятстве, прежде чем очнуться в подвале с резервуаром. Мне хочется помыться, а потом лечь и заснуть — желательно, на сутки или двое.

Набрав воды, я погрузился в неё и прикрыл глаза, стараясь расслабиться.

В голове всплыли слова Одержимого, которого я упокоил несколько часов назад. Что они означали? Почему он хотел, чтобы я их услышал?

На душе опять стало погано из-за того, что я не обратился в сервис-центр и не рассказал о том, что проходил процедуру восстановления памяти. Кто знает, что со мной сделали помимо того, что вернули воспоминания? И почему я их вообще лишился? Отобрать память, даже на время, у Экзорциста практически невозможно — значит, со мной поработали очень серьёзные ребята, которые не стали бы заниматься ерундой. Им что-то было нужно. Но как и когда со мной это проделали? И почему не покопались в мозгах сразу? Зачем понадобился этот спектакль с возвращением памяти? А главное — было ясно, что воспоминания восстановились не все. Часть из них, связанная с тем, как я её лишился, осталась где-то на задворках подсознания.

Сердце у меня было не на месте. Не поговорить ли с Серёгой, нашим штатным специалистом по программному обеспечению? Он бы меня не выдал, но хватит ли ему знаний, чтобы проверить такой огромный дешифратор, как я? Насчёт этого у меня имелись большие сомнения.

Выбравшись из ванной, я обернулся полотенцем, рассеянно бросил щепотку корма в аквариум с красными глазастыми телескопами и серыми в полоску скаляриями. Едва ли я смогу заснуть без помощи гипногенератора. Но мне не хочется спать. Нужно отвлечься. Хоть на пару часов.

Мой взгляд остановился на телефоне. Какие у меня варианты? Попить настоящий кофе у Милы или оторваться в клубе с Мариной. Колебался между этими перспективами я почти минуту, а затем решительно набрал номер соседки. Пара гудков — и я услышал её голос с вопросительными интонациями:

— Да⁈

— Алло, это я, Амос. Сосед.

— О, привет! — обрадовалась она. — Как дела?

— Решил воспользоваться твоим приглашением. Можно присоединиться к вашей тусовке?

— Конечно, приезжай! Мы в «Пилигриме». Знаешь такой?

— Да, — соврал я, зная, что навигатор всё равно приведёт меня, куда надо.

— Тогда мы тебя ждём!

— Скоро буду, — пообещал я и отключился.

Так, нужно одеться для вечеринки. Открыв шкаф, некоторое время я скептически созерцал его содержимое. Да, всё-таки я не тусовщик… Почти всё, что висело здесь, было выполнено в стиле «милитари» и скорее функционально, чем нарядно. Решив, что всё равно не буду выглядеть, как рок-звезда, я достал бежевые брюки-карго, рубашку серо-стального цвета и куртку на микрофибре. Ботинки оставил те, в которых хожу на службу — добротные берцы на липучках с подошвой из огнеупорной и химоустойчивой резины. В таких можно топать хоть по горящей кислоте. Если, конечно, выше лодыжек у тебя защита посерьёзнее крема от солнца.

Одевшись, взял ключ от мотоцикла и спустился в подземный паркинг.

Мой мотоцикл — «Ямаха МТ-07» с рядным двигателем и объёмом почти шестьсот девяносто кубических сантиметров. Правда, сильно переделанный по индивидуальному заказу. Углеродная рама и бензобак выкрашены в чёрный металлик, электродвигатель покрыт матовым резиновым кожухом, сиденье обтянуто специальной синтетикой, остальные детали сверкают хромом. Мастера постарались сохранить общий дизайн, но внесли множество изменений.

Выехав из гаража, я влился в транспортный поток, включил навигатор и задал конечную цель.

Дождь кончился, но небо было по-прежнему серым. Терминал на моём запястье любезно рассчитал парочку альтернативных маршрутов. Я выбрал тот, что казался короче, и, лавируя между автомобилями, помчался к «Пилигриму».

Перед клубом стояла очередь. Я припарковался на стоянке между двумя одноместными тачками, одна круче другой, пристегнул