Прививка против приключений - Дмитрий Скирюк

Пашка был бледен как простыня и с трудом переставлял ноги. Опираясь на Колино плечо, он еле выбрался на палубу и обессиленно опустился на канатный ящик у грот-мачты.

— Худо мне… — поежился он. — Холодно. Знобит.

— Знобит? — изумился я и невольно посмотрел на небо. Солнце жарило вовсю, и я обливался потом.

— Э, да он горячий, как печка! — нахмурился Коля, пощупав Пашкин лоб. — Игорь! Подойди сюда.

— Н-не обращайте в-внимания… — лязгая зубами, бормотал Паша. — Сейчас п-пройдет…

Осмотрев больного, Игорь приказал отнести Пашку в свою каюту, после чего решительно выставил нас вон и закрылся изнутри.

— Как ты думаешь, что с ним? — спросил меня Коля. — Испуг? Солнечный удар?

— Белая горячка, — буркнул я.

— Вы оба не правы, хлопцы, — дверь распахнулась, и на пороге показался Командор. — Похоже, это лихорадка.

— Лихорадка?! — хором воскликнули мы.

— Тропическая лихорадка, — подтвердил Игорь, подходя к умывальнику и ополаскивая руки. — Видно, где-нибудь на островах мы накусались комарами. Я дал ему хинин, надеюсь, к вечеру ему полегчает. А сейчас займитесь уборкой. Да! Коля, смени Диму у штурвала. И чтоб все блестело!

Вечер прошел без осложнений. Мы с хлоркой отдраили палубу, залатали пробитый картечью парус, прибрались в оружейном погребе и лишь за ужином снова сошлись все вместе.

— Вот что, друзья, — сказал Капитан, когда сгущенка была съедена и ложки облизаны. — Сегодня вечером вам обязательно надо побывать у Пашки. Будете присутствовать при процедурах — практика никому не помешает.

Мы переглянулись, недоумевая, однако возражать не посмели и после ужина, умывшись и причесавшись, направились в каюту Командора.

Игорь был уже там. Одетый поверх камзола белый халат и докторская шапочка, явно сделанная на скорую руку из вафельного полотенца при помощи булавок, придавали ему солидный профессорский вид. В руках он держал папку серого картона с историей болезни. Глаза его вдохновенно блестели. Каюта, усилиями Капитана превращенная в больничную палату, сияла чистотой и благоухала карболкой — похоже, изголодавшийся по пациентам Хозяин надумал отыграться на Пашке. Сам пациент сидел на кровати, с аппетитом хлебал из банки сгущенное молоко, запивал его вином и выглядел абсолютно здоровым. Завидя нас, он настороженно покосился на Командора и прекратил жевать.

— Это вы… чего? — настороженно пробормотал он. Спинку кровати украшала табличка с надписью: «СОСТОЯНИЕ БОЛЬНОГО» и графиком температуры, формой напоминающей рождественскую елку, как её рисуют дети. Игорь жестом подозвал нас подойти поближе, извлек из папки листок бумаги и откашлялся.

— Ну-с, начнем! — он самодовольно потер ладони. — Больной Дурманов, поступил в больницу в тяжелом состоянии двадцать седьмого июля. Госпитализирован. Диагноз — перемежающая лихорадка. Назначен курс лечения — препараты хинина, ацетилсалициловая кислота, антибиотики фенил-карбоксиаминной группы. — Игорь захлопнул папку. — Ну, посмотрим, что тут у нас. Да-с… Скверно, батенька, скверно…

Пашка, с ногами взобравшись на кровать, затравленно озирался по сторонам. В руках он по-прежнему сжимал банку с недоеденной сгущенкой, и вся картина напомнила мне экскурсию в зоопарк, где гид сообщает посетителям: «А вот африканский павиан Бобби. Отловлен в лесах на склонах Маунт Кения. Самец, возраст — четыре года. Ест только фрукты, молоко и хлеб. Кормить и гладить строго воспрещается».

— Итак, — Игорь, хищно пошевеливая пальцами, медленно приближался к кровати. — Как видим, больной чувствует себя неважно. Обращает на себя внимание бледность кожных покровов. График температуры… Угу… Думаю, здесь уместно применение кровососных банок. Как считаете, коллеги? — Игорь обернулся к нам. Мы поспешно закивали, соглашаясь.

— Чего?! — опешил больной. — Каких еще засосных банок?!

— Где же банки? — как бы про себя спросил Игорь, затем неожиданно просиял, полез куда-то под шкаф и вытащил три литровых банки из-под вишневого компота.

— О!

Мы почувствовали неладное. «Профессор» развел огромный факел — чуть не спалил всю каюту — и снова двинулся в наступление.

— Не подходи!!! — с ноткой истерики взвизгнул Паша, с размаху швырнул банку в Командора и попытался забаррикадироваться одеялом.

— Подержи, — Игорь сунул факел мне в руки, ловко уклонился от летящей жестянки и прыгнул на кровать. Натужно лязгнули пружины. Одеяло и матрас полетели на пол. Игорь заломил Пашке руки, но тот, изловчившись, укусил его за ногу, вывернулся, после чего попытался улизнуть.

— Держите его! — ухватив пациента под мышки, Игорь подножкой швырнул его обратно на кровать и навалился сверху.

— Пус-сти! — извивался тот, пока мы прикручивали его полотенцами к кровати. — Предатели! Иуды! Сколько заплатил вам этот кровосос?!

— Типичный случай параноидального бреда, — невозмутимо прокомментировал Хозяин, погрузил факел в банку и пристроил ее на Пашкиной спине.

— Ох! — вздрогнул тот. — Ну, дайте только вырваться! Уж я вам покажу!

Вторая банка притулилась чуть пониже первой. Для третьей на спине места не хватило, и Игорь почесал в затылке.

— Может, на голову поставить? — растерянно пробормотал он. — Или… гм… Или ниже?

— Изверг, — буркнул Паша. — Айболит несчастный!

Из-за огромных банок на спине он напоминал двугорбого верблюда. Факел шипел. Банки звякали. «Будешь дергаться, — пригрозил ему Игорь, — я тебе снотворное вколю, ясно?» По прошествии десяти минут Предводитель с чмоканьем оторвал обе банки, и освобожденный Пашка, нахохлившись, забрался под одеяло. Командор стал что-то записывать в историю болезни, а мы предпочли незаметно удалиться.

Ночью мне не спалось. Было жарко. Снилась какая-то гадость. В середине ночи меня растолкал Коля, который стоял на вахте.

— Вставай, — хмуро сказал он. — У Командора жар.

Бредовая эпопея. Зачумленный корабль. Откровение капитану Гурею. Пророк. Поклонение канатному ящику.

— Что?! — Путаясь в одеяле, я вскочил с кровати и торопливо оделся. — Только этого не хватало! Когда это случилось?

— Сейчас. Игорь просил разбудить его в три часа ночи — сверить курс. Я пришел, а он… Короче — сам увидишь.

Всю ночь до самого рассвета мы провели у изголовья метавшегося в горячке Игоря. В аптечке обнаружился хинин. Мы растворили несколько желтоватых гранул в чашке с вином и дали выпить Предводителю. Это было все, что мы могли для него сделать, но тем не менее приступ прошел. Укрыв Игоря одеялом, мы разбудили друзей и сообщили им неприятную новость.

— Скверно… — нахмурился Витя. — И что вы предлагаете?

Я неопределенно пожал плечами.

— Понятно, — кивнул тот. — Тогда я пошел на кухню — приготовлю что-нибудь.