Я назову твоим именем сына - Ирина Шолохова

class="p1">— Молодец, на лету схватываешь, милая моя девочка! — он потянул её в тёмный уголок леса, подальше от случайных глаз, прошептал в ухо, обжигая горячим дыханием, — а сейчас я хочу аванс, маленький такой авансик в виде жаркого поцелуя, не поцелуйчика, а горячего 45 градусов по Цельсию, страстного, улётного поцелуя.

— Ладно, но только один раз!

— Строгая моя! Правильная вся такая! — Максимилиан впился губами в Милкины губы.

***

Макс тихонько проскользнул вслед за Ритой в её комнатушку. Они сели, обнявшись на кровать. Целовались исступлённо, до одури, до появления у Ритки в глазах зелёных фосфоресцирующих точек-вспышек.

— Дальше поцелуев, мы с тобой продвинемся когда-нибудь? — прошептал он, из последних сил сдерживая обжигающую страсть.

— Да! Я люблю тебя и хочу, чтобы ты стал моим первым мужчиной!

— Так в чём же дело, Марго? Мы можем сделать это, в любую минуту, когда ты дашь добро! — задыхаясь от поработившего его желания, шептал он исступлённо.

— Я не могу так, Максим! — она мягко высвободилась из его рук, — не могу, извини!

— Что надо сделать, чтобы ты смогла? — произнёс он пылко и так решительно, точно собираясь немедленно, сию секунду, исполнить её желание.

— Помещение. Закрытое от посторонних глаз, помещение и без сумасшедшей слышимости. Иначе я не смогу расслабиться. Я это знаю.

— Хорошо, Марго, крошка! Будет тебе помещение! До чего же ты сладкая! — он вновь уронил её на кровать, навис над ней на правом локте, левой перебирая её волосы и осыпая её тысячами страстных поцелуев. — До чего же ты сладкая, Марго!

— Максим! Тебе пора! Уже светает! Не выспимся!

— В старости отоспимся! — Максим в последний раз поцеловал Риту. — Можно сказать, за уши отдираю себя от тебя, моя сладкая! — Он вышел за дверь, легко сбежал с крыльца.

Она порхнула к окну — махнуть ему на прощанье. Он встал напротив окна, постоял несколько секунд — её лицо за стеклом, глаза на пол лица, как бы умоляющие его статься, как бы говорящие: «Не уходи! Побудь со мной ещё! Ну, хоть чуть-чуть!»

— Пока, Марго! — прошептал он. — Пока, любовь моя! Моя нежность! Моя жизнь! Я и не предполагал, что знаю такие слова. Он, помахал ей рукой и пошёл к себе.

— Пока! — беззвучно шевельнула она губами.

ГЛАВА 10

Утром, после завтрака, Максим поджидал Риту у столовой. Сел на корточки в тени старой сосны, с тусклой, изъеденной непогодой, корой. Лучи солнца с трудом прорывались сквозь устремлённые вверх крепкие ветви, играя в пятнашки с землёй, усыпанной хвоёй, сосновыми шишками и прочим лесным мусором.

Из столовой появилась нескладная фигура Максимилиана, он подошёл к Максиму:

— Чё сидим в позе бедного родственника? Размышляем? О вечном?

— О поперечном! — в тон ему ответил Максим, поднялся, отряхнул джины от мусора, — Марго жду.

— Я так и понял! Чё ночи не хватило намиловаться? Не даёт никак?

Максим поморщился:

— Ну, и жаргон у тебя!

Максимилиан похлопал по карманам, выудил пачку сигарет, открыл:

— Бли-и-ин! Пустая! Сигареты есть? Курить охота после еды!

Максим достал сигареты, протянул пачку Максимилиану, молча, закурили.

— Ты это! Ни чё, что я с Милкой закрутил? Не возражаешь?

— Мне какое дело!

— Ну, ты же с ней в лес углублялся! То-сё! Хотя, я с Марго тоже в лесочке на травке полежал — ты же не возражал!

— Я что-то недопонимаю? Ты специально меня подначиваешь? — Максим скрипнул зубами и так крепко сжал челюсти, что у него вздулись желваки.

Максимилиан докурил сигарету, бросил окурок на землю:

— Дай ещё одну!

Максим вытащил пачку, открыл, Максимилиан зацепил одну сигарету, прикурил, глубоко и жадно затянулся, помотал головой:

— Не-а! Я просто хочу прояснить ситуацию, чтобы между нам не было непоняток.

— А они есть? — Максим наклонил голову вниз и исподлобья взглянул Максимилиана.

— Есть! Сначала ты с Рыжей обжимался, сейчас — с Марго! Вот и беспокоюсь — может, ты с Марго валандаешься, чтобы Милка за тобой побегала, а я к ней подкатываю. Вдруг, обидишься — я друга потеряю.

— Ты сам-то веришь в то, о чём спрашиваешь?

— Естесно, верю! Не спрашивал бы!

— Ладно, — Максим щелчком отбросил окурок, посмотрел под ноги, потом взглянул Максимилиану в глаза, — объясняю, в последний раз: Милка меня не интересует, и никогда не интересовала — я тебе говорил об этом. Что хочешь — то и делай! Можешь даже жениться на ней! Не обижусь! Твои дела! А к Марго не лезь! Думаешь, я не понимаю твои тайные замыслы! Ещё и Милку подговорил. У вас на лбу всё написано, что у тебя, что у неё — открытая книга, читай — не хочу! И не лезьте в наши отношения — мы без вас как-нибудь разберёмся. Займитесь лучше своей половой жизнью! — он крепко, но не сильно (по-дружески) правой рукой хлопнул Максимилиана по левой руке, чуть выше локтя. — Всё прояснили? Бывай!

Рита вышла из столовой, как всегда, в окружении девчонок, висевших на её руках.

— Эй, красавицы! Можно с вашим педагогом поговорить? — Максим вразвалочку подошёл к девчонкам.

— Макс, вы же с ней вечером гуляли, разве не наговорились?

— Придётся нам с Марго обсудить нездоровое любопытство отдельно взятых девчонок! — он подошёл к Рите, подхватил её под руку, отвёл в сторону.

— Не выспалась? — он смотрел на неё, улыбаясь.

Она мелко-мелко закивала:

— Да! Спать хочу — умираю! Мечтаю о тихом часе — упаду и усну! — она, вдруг, перехватила взгляд Максимилиана, — о, и Максимилиан здесь! — Она помахала ему, — привет!

Тот шутливо поклонился в ответ, чуть не сложившись пополам.

— Прогуляемся, Марго! От посторонних ушей подальше, он выразительно кивнул в сторону Максимилиана.

— Счастливо оставаться! Кстати, вон твоё огненное чудо идёт! — Максим махнул рукой в сторону Милки, выходящей из столовой, и потянул за собой Риту.

— Я вот о чём хотел с тобой поговорить, Марго, крошка!

— О чём? — она подняла на него взгляд, внутри похолодело, сердце забилось учащённо.

— Вчера ты согласилась на нашу первую ночь, — он замолчал, ожидая ответ.

Ответа не было. Она порозовела, опустила глаза, щеки залил румянец стыда. Она молчала, нервно кусая губы.

— Ты передумала? — он осторожно, двумя пальцами, приподнял её подбородок, заглянул в глаза.

— Н-не знаю! — пролепетала она.

— Мы же договорились! Уединимся там, где нам никто не сможет помешать. Только ты и я!

Она молчала, нервно крутя между пальцев взявшуюся откуда-то былинку.

— Марго! — продолжил он напористо, — через три дня у меня два выходных, по графику, возьми тоже выходные. Поедем с тобой ко мне на дачу, прекрасно проведём время!

— Мы там будем одни? — почти беззвучно произнесла она.

— Мы там