Я назову твоим именем сына - Ирина Шолохова

Ведь знаешь? Да?

Она перевернулась с живота на спину, вздохнула, неопределенно пожала плечами:

— Нет, не знаю.

— Я же ни на одну девчонку не могу смотреть. Только ты! Что сделать, чтобы ты поверила? Может, пойти утопиться?

— Не надо! — она рассмеялась ненатуральным, искусственным смехом, — если ты утопишься, кто будет любить меня? — она подняла голову и взглянула ему в глаза.

— Кто! Есть такие! Как минимум двое!

— Двое? Ты о ком?

— А ты не знаешь! — он провёл указательным пальцем по кончику её подбородка, спустился вниз по шейке, унизанной капельками воды, точно крошечными бисеринками, переливающимися на солнечном свете, опустился ниже и замер у ложбинки между холмиками груди.

Она пожала плечами:

— Нет!

— Максимилиан проходу не даёт, куда мы — туда и он!

— Ты что, это в прошлом, сейчас у него Милая!

— Ага, ага! Милая! Сам даже не смотрит в её сторону. Ещё этот пацан — штаны на лямках, как увидит тебя — столбенеет.

— Ах, да! Мне Анька об это мальчишке рассказывала, этого мне только не хватало! Совсем ещё мальчишка!

— Мальчишка! — Максим раздражённо сорвал травинку, покрутил ей между пальцев, — у него уже всё отрасло, что надо!

Внезапно, неистово зазвучал горн, оповещая, что тихий час окончен, и пора собираться на полдник. Ритка вскочила, торопливо натянула сарафанчик, поправила тонкие бретельки, сунула ноги в сланцы:

— Мне пора! Ты ещё побудешь здесь?

Он отрицательно помотал головой:

— Что мне тут одному делать.

— Ритуль! — окликнула её Юлька, когда Рита, в окружении девчонок из отряда, вышла из столовой. Она стояла чуть в стороне от главного входа в столовую, рядом с ней стоял, переминаясь с ноги на ногу, Юрка — её белобрысый друг.

— Всё! Идите, гуляйте! До ужина личное время! — Рита высвободилась из цепких девичьих рук. — Фу! — выдохнула она, — хорошо-то как, когда на тебе никто не виснет!

— Рита-а-а!

— Ну, Рита!

— Мы хотели с тобой погуля-я-ять! Поболта-а-ать! — заныли девчонки.

— Поболтаем ещё! До конца смены уйма времени! Видите — ко мне подружка пришла. Нам надо поговорить.

— Ну, и разговаривайте, мы не будем мешать!

— Правда — правда, не будем!

— Ох, и любопытные вы, девицы, — Рита указательным пальцем погрозила девчонкам, — лишь бы свои любопытные носы сунуть в чужие дела!

— Ну, Рита-а-а!

— Быстро оставили нас в покое! — вмешалась Юлька, — сказано — у нас важный разговор. Не вашего ума дело!

— А ты не наша вожатая, Юля!

— И нечего тут командовать! — недовольно проворчали девчонки. И, точь-в-точь, нахохлившиеся воробушки, гомонящей стайкой поспешили по своим, девчоночьим делам.

— Юр, ты иди, нам с Риткой надо поговорить о нашем, о девичьем! Ладно? Ты не обидишься? — проворковала она, заглядывая Юрке в глаза.

— Не обижусь, — миролюбиво согласился Юрка и пошёл в противоположную сторону от подружек.

— Ты из него верёвки вьёшь!

— Как ты? — Юлька не ответила на вопрос, озабоченно взглянула на подружку, — вроде, бодрее выглядишь. Сказала ему, что отказываешься?

Рита помолчала несколько секунд, набрала полную грудь воздуха, надула щёки, задержала дыхание, шумно выдохнула:

— Поздно! Уже поздно! Всё!

— Как всё? Когда успели? Во время тихого часа? Ах, да! Дело-то нехитрое! Раз-два и готово!

Нет! Пока ещё ничего не было! — Рита рассеянно взглянула на Юльку, махнула рукой, чтобы та шла за ней следом. Они, не сговариваясь, молча, дошли до первой попавшейся пустой скамейки. Сели. Оглянулись по сторонам — нет ли ненужных свидетелей.

— Ну? — Юлька тихонько толкнула плечом Риту, — если ещё ничего не было, что значит: «Всё!»

Рита села на краешек скамьи, до побелевших костяшек пальцев, крепко вцепилась в сиденье, наклонилась, пристально рассматривая что-то на земле, у себя под ногами.

— Ритуль, что с тобой? Очнись, милая!

— Всё решено! Всё будет! У нас с ним всё произойдёт!

— Уверена, что ты этого хочешь?

— Не знаю! Я ничего не знаю! Ничегошеньки я не знаю!

— Если не знаешь, зачем, Ритуль? Зачем? — Юлька подвинулась ближе к подружке, обняла её за плечи, — не надо! Не торопи события!

— Затем, что я его люблю! Больше жизни люблю! — истерично выкрикнула она, — неужели не понятно!

— Ч-ч-ч! — Юлька успокаивающе похлопала Риту по руке, — успокойся, милая, успокойся. Решила и решила. И то верно, надо же тебе когда-то начинать. Сама же сказала — не век в девках ходить. Только…

— Что только, Юль? — Рита нервно вскочила со скамьи, вскинула руки за голову, расстегнула заколку, перехватившую каштановые волосы в хвост, запрокинула голову, помотала, расправляя волосы.

— Помни о том, что я тебе говорила — предохраняйся. Это очень важно для нас — девушек.

— Снова ты за своё! Смешно слушать, в наше время всяких средств полно. И, потом, пусть Максим об этом думает, а не я.

— Пусть! — согласилась Юлька, — лишь бы тебе расхлёбывать не пришлось.

— Ты же как-то выкрутилась? А, Юль?

— Не надо! Ты же знаешь, что я не хочу говорить на эту тему.

— Я тебе обо всём рассказываю, а ты… Это называется «Игра в одни ворота». Почему так, Юль?

— Ты знаешь, почему. Потому, что я не готова к этому разговору.

— Готова — не готова! — Ритка раздражённо поджала губы, — сделала аборт, так и скажи прямо об этом, зачем юлить! — она бухнулась на скамейку рядом с Юлькой.

— Я не делала аборт, — Юлькины глаза наполнились слезами.

— О, боже, Юля! Извини — извини! — Рита замолчала, боясь предположить, что могло произойти с Юлей и её ребёнком.

— Ладно, мне пора! — глотая слёзы, пробормотала Юлька, поднялась со скамейки и пошла.

Рита догнала её:

— Прости! Прости, Юля! Не знаю, что на меня нашло!

— Прощаю! — дрожащими губами, сквозь слёзы, произнесла она и глубоко вздохнула, — мне, правда, надо идти, а то мои ребята совсем распоясаются. Пока, Рита. Помни о том, что я тебе сказала.

— Пока! — Рита побрела к своему корпусу. Огромный знак вопроса, почти явственно, стоял перед её глазами: «Что произошло и почему Юлька не хочет об этом рассказать? Неужели, она отказалась от ребёнка? — она судорожно сглотнула слюну, — не может быть! Нет! — произнесла она помертвевшим голосом.

ГЛАВА 11

Три дня пролетели мгновенно и вот уже Рита и Максим стоят у ворот пионерского лагеря «Орлёнок» поджидая, когда появится водитель служебной маршрутки, откроет двери и повезёт сотрудников лагеря в город на выходные.

Максим ещё издали увидел приближающуюся Риту: шортики из джинсовки голубого цвета симпатично обтягивали изящный девичий задок, безрукавая кофточка-стрейч на тон светлее, подчёркивала безупречную талию и невысокую грудь. «Хороша!» — полыхнуло пламенем сердце. Он пришёл первым и ждал её появления, беспокоясь — вдруг передумает. Он видел, прекрасно видел, её сомнения. Посоветовалась с подружкой —