Инкуб - Василий Горъ

…Майор Бидзина Олси, по своему обыкновению, тренировался. И включал связь в фоновом режиме, чтобы не отрываться от работы с тренажером. Против своего обыкновения любоваться тем, как один из его лучших оперативников лупит пластиковое подобие человека, генерал не стал – он был не в том расположении духа.

– Олси! Через двадцать минут Альфа, Бета и Гамма должны висеть на орбите вот в этих координатах…

Короткий файл отправился на комм удивленного таким тоном подчиненного.

– Ого! Так до него лететь четырнадцать минут сорок две секунды! – через две секунды выпалил офицер, оставивший куклу в покое.

– Именно. Так что шевели костьми, солдат! – рявкнул Плахин и отключился.

На то, чтобы добраться до стоянки личного флаера, у генерала ушло три с половиной минуты. А уже через шесть он летел в направлении Болтшира на предельной для его машины скорости. Километров за двести от цели комм Плахина выдал тревожный сигнал – для синтеза необходимого для нормальной жизнедеятельности организма не хватало какого-то элемента! А где-то через пару минут после сигнала у Плахина заболела голова!

– Что за чертовщина? – удивленный донельзя таким поведением имплантата, генерал на всякий случай загнал этот факт в аналитический блок и онемел: программа предписывала максимально быстро покинуть машину и исследовать ее на предмет наличия в ней посторонних устройств!

Игнорировать выводы комма Плахин не стал – вместо этого он пустил машину в крутое пике и уже через тридцать секунд выскочил наружу через неохотно открывшуюся дверь…

Тестовая программа флаера никаких посторонних устройств не обнаружила, но то, что головная боль прошла так же внезапно, как и началась, свидетельствовало о том, что какое-то устройство в нее все-таки затолкали. Разозлившись еще больше, Плахин связался с Олси и приказал майору срочно прибыть по пеленгу его комма. К моменту посадки всех трех «Носорогов» Плахин пребывал в состоянии плохо контролируемого бешенства: судя по тесту комма, выход на рабочий режим после недавнего сбоя должен был занять не меньше сорока минут, а до этого синтез веществ, позволяющих корректировать сильные всплески эмоций, был аппаратно отключен!

– Господин генерал! По вашему приказанию… – начал было рапортовать о прибытии выскочивший из головного флаера Бидзина, но, увидев выражение лица начальства, заткнулся на полуслове:

– Одно отделение оставь тут. До прибытия ребят из «четверки»[8]к моей машине никого не подпускать. Я не исключаю вероятность попытки ее физического уничтожения, так что пусть не хлопают ушами. Если флаер не доживет до прилета умников, то я лично порву твоих ребятишек на куски, ясно?

– Так точно! – обалдело посмотрев на мирно стоящий на траве флаер, Олси связался с кем-то из подчиненных и, эмоционально сопровождая свою речь жестикуляцией, принялся объяснять им суть поставленной перед ними задачи…

– Растолкуешь на ходу! – запрыгивая в десантный люк, буркнул генерал и злобно пихнул плечом занявшего два места бойца: – Ноги подтяни… У, распустил я вас, обалдуев…

Лейтенант Коршунов не зря считался одним из лучших хакеров подразделения – за каких-то десять минут, взяв за основу личный код доступа Плахина, он проник в систему безопасности УСБ СВБ планеты. И к моменту приземления на крышу комплекса обоих задействованных в операции «Носорогов» на коммы дежурной смены начала поступать адаптированная в соответствии с приказом Плахина запись. Флаеры отдела физической защиты на ней, естественно, отсутствовали. Как и шагающие к лифту для высшего офицерского состава бойцы. Расположив оба переносных генератора стазис-поля так, чтобы гарантированно задеть выходящего из здания Новака, солдаты перевели импульсники в парализующий режим и заняли предписанные им Олси позиции: педант Харри обычно покидал рабочее место за три минуты до конца рабочего дня, чтобы ровно в пять вечера иметь возможность стартовать со стоянки в одиночестве – до основного потока улетающих по домам сотрудников.

Как и ожидал Плахин, Новак относился к своей безопасности с большим пиететом – двое из четверых его адъютантов, выполняющих еще и функции телохранителей, появились на крыше за минуту до появления босса и тут же попадали на пластиковое покрытие.

– Сигнал тревоги заблокирован! – сверившись с показателями своего комма, отрапортовал Коршунов, находившийся рядом с генералом. – До отправки голосового пакета с подтверждением сорок одна секунда.

– Поверит? – на всякий случай поинтересовался Плахин.

– Обижаете! – Лейтенант ткнул пальцем в датчик над дверью лифта и ухмыльнулся: – В памяти их сервака приблизительно сотня вариантов ответов, произнесенных этими двумя деятелями с момента появления в этом здании. Что за проблема синтезировать речь? При желании я могу состряпать программное обращение к нации часов эдак на двадцать, и даже их жены не засомневаются, что это бредят их мужья…

– Мда… А программы – распознаватели подделок? – заинтересованно спросил Плахин. – Если верить информации с моего комма, то любая попытка поступления синтезированного сигнала без подтверждающей модуляции с комма хозяина активизирует тревожный сигнал в ближайшее отделение СВБ.

– Тут есть одно ма-а-аленькое «но»… – хохотнул офицер. – Во-первых, программа, которую я использую, – это одна из последних разработок «четверки». А во-вторых, в данный момент я контролирую всю тревожную сеть планеты… В конце концов, СВБ мы или нет?

– Ясно… Спасибо за объяснение… Запускай…

– Уже… Новак садится в лифт… Начинает подъем… – поплыв, начал комментировать происходящее Коршунов. – Десять секунд… Пять… Одна… Двери…

Импульс генераторов стазис-поля отправил Новака в небытие еще до того, как двери лифта полностью открылись. А вот двух оставшихся в сознании телохранителей пришлось успокаивать парализаторами – видимо, параметры психики позволили обоим имплантировать УИ,[9]и, предчувствуя опасность и пытаясь увести шефа с линии атаки, они попытались сбить его с ног…

– Шустрые мальчики… – уважительно покосившись на замершие в заблокированных дверях тела, пробормотал Коршунов. – Только вот УИ им поставили по большому блату…

– В смысле? – не понял генерал.

– При рабочем параметре меньше двенадцати единиц его не ставят. По моим прикидкам, у правого – четыре, у левого – семь. Ерунда… Будь хоть у одного больше пятнадцати – лифт встал бы между этажами…

– Мой просчет… – расстроился Плахин. – Как говорил Талейран: «Это – хуже преступления. Это – ошибка…»

– Господин генерал! Сколько вы лично знаете людей – носителей УИ?

– Одного… – подумав, ответил генерал. – Кононов из Беты.

– Угу… На все СВБ Лиги – семеро. Так что вы практически не ошиблись… – улыбнулся лейтенант и метнулся на помощь своим товарищам, забрасывающим тела в грузовые люки «Носорогов»…