Шатун - Владимир Поселягин

Тут Бешеный Бык спросил:

– А что это за знак? – и покрутил пальцем у виска… Когда показались вигвамы, я очнулся от медитации, коей занимался почти два часа, покачиваясь в седле и сливая ману во все камни, что при мне были: раз еду лечить, то, думаю, раненых там хватает, маны много потребуется. Я уже поговорил с Бешеным Быком, какой сейчас год, ответить он затруднялся, как и о делах бледнолицых. Описал несколько известных ему битв, которые произошли недавно и которые мне были неизвестны, так что, какое сейчас время, мне до сих пор непонятно. Но, думаю, до того, как американцы провозгласили отделение и штаты стали независимыми, а не колониями Англии. Иначе здесь столько английских солдат попросту не было бы.

Ещё Бешеный Бык сказал, что бледнолицые воевали между собой уже несколько лет и использовали индейцев как разведчиков и воинов, но их племя в этой войне не участвовало. Почему английские солдаты напали на их стоянку, ответить смог. Недавно вырезали несколько стоянок индейцев вместе с детьми, ну и, собравшись, охотники пошли мстить. Два форта сожгли и несколько сотен ферм. Видимо, это был ответ на ответную акцию, и англичане, что отбили эти территории у французов, ввели сюда войска. Нападения на стоянки индейцев могли устроить сами англичане. По словам Бешеного Быка, тут ранее французы властвовали, были у апачей соседями, и воевали англичане с ними. Я высказал предположение, что те могли сами спровоцировать нападение на мирных граждан, и вон сами вроде как на помощь пришли. Вполне в их духе. Вождь, подумав, согласился.

Также я узнал, что стоянка, уничтоженная англичанами, принадлежала племени апачей. То есть я ехал с апачами, и находились мы сейчас на Великих Равнинах. Понятия не имею, где это, но хоть название племени известно. Они тут все окрестные земли занимали, да и фактически все Равнины. Так что стоянка, к которой мы подъезжали, также была апачей. Не знаю, какими путями нас вели, но мы никого не встретили и, преодолев почти сорок километров, где галопом, где шагом, прибыли, куда и стремились.

Нас встречали, десяток воинов верхом подскакал, опознавая, и рванули обратно с гиканьем. Когда мы подъехали, Бешеный Бык сразу стал распоряжаться. Куда другие ушли, я не видел, кажется, их по вигвамам распределили. Я же, спрыгнув с коня и убрав болевые ощущения после скачки, тоже последовал в один из вигвамов, в котором лежал раненый сын Бешеного Быка. Моих лошади увели, их и вещи по приказу Быка охраняло двое его воинов. Он урок учёл.

В вигваме находилось аж трое раненых. Все тяжёлые. Похоже, этот шатёр использовался для умирающих, тех, кого не смогут выходить. Пока я подготавливался, в вигвам набилось с два десятка местных, все мужчины и все воины, женщин не было, а та, что ухаживала за ранеными, по приказу поспешила уйти. Я активировал амулет в режиме диагноста, у него была такая опция. Сняв показания и найдя решение лечения, приступил к нему. Тонкая работа, был бы у меня средний лекарский комплект, было бы проще и быстрее, но и так работа шла. Сломанную ногу я пока не трогал, срастил рёбра, исцелил повреждённое лёгкое, отчего раненый стал ровно дышать, а потом стал убирать остальные повреждения. Первый накопитель закончился неожиданно быстро, вставив другой, я продолжил. Наконец грудь закончена, и я приступил к ноге. Она была неправильно вправлена, и я велел двум дюжим воинам вправить её, а пациента ввёл в искусственный сон. Убедившись, что воины сделали всё правильно, срастил ногу и провёл процедуру пробуждения бывшего раненого.

– Он есть хочет, много. Лучше мяса, хотя и рыба сгодится, – сообщил я зевакам.

Паренёк, вскочив, осмотрелся дикими глазами и выскочил из вигвама, ему сказали, где в котле мясо варили. Он туда на одних инстинктах побежал, ничего не соображая.

Пока в вигваме стоял гомон, обсуждали увиденное, я подошёл к другим раненым и снял показания с них. Диагност показывал, что одному жить около часа осталось, другой, может, ещё сутки протянет. Я вставил в лекарский амулет новый накопитель, но тут ко мне подошёл один из воинов с большим количеством перьев. Кажется, такое количество вожди носили, хотя, может, я и ошибаюсь.

– Великий маленький старец, пришедший со звёзд… – начал он.

– Стой! – поднял я руку. – Когда вы меня так назвали, я представил мелкого сморщенного старика с большой непропорциональной головой и почему-то в подгузнике. Если ещё кто меня так назовёт, тестикулы вырву… Яйца.

Последнее я уточнил специально, потому что меня не поняли, а теперь зашевелились, проняло. И вождь спросил:

– Как называть тебя?

– Борис.

– Борис? – не понял тот.

– Это моё имя. Настоящее. Переводится как снежный леопард. Вы его можете знать как барса.

– Хорошо, Снежный Леопард. Я хочу попросить тебя пройти в мой вигвам, там мой сын и муж дочери, они ранены.

– Сказать честно, ваш язык на удивление беден. Может, вас обучить своему родному? Он называется русский. Вместе с устным общением вы сможете на нём писать, читать и считать.

– Плохо учатся нами чужие знания.

– Это быстро, завтра к вечеру уже все его знать будут.

Лица воинов стали недоверчивыми, а то они невозмутимы, как же. Видимо, они самостоятельно учили французский или английский, но, посмотрев на пустое ложе вылеченного раненого, стали переговариваться друг с другом. Я же ответил вождю на его вопрос:

– Можно и ваших родичей вылечить, но сначала с этими закончу. Я не делаю сословных различий, для меня все равны, будь он вождь или ребёнок-изгой. Кстати, ещё пять-шесть раненых и на сегодня всё, подготовьте мне место для отдыха. Подальше от вашей стоянки, рядом с водой. Я под открытым небом ночевать буду.

– Всё будет сделано, – слегка поклонился вождь и покинул вигвам, а его место занял ещё один, чудаковатый, на психа похожий, но я сразу понял, что это конкурент, местный шаман.

Ну-ну. Гляди.

Я вылечил двух оставшихся раненых, на что у меня ушло три накопителя, и один был разряжен до половины. А на выходе меня ожидала девушка лет шестнадцати, она от вождя была, которого звали Острое Перо. Она сопроводила к нужному вигваму, и там за полчаса я восстановил обоих раненых. Этим никуда бежать не пришлось, миски с едой принесли сюда, и те начали сметать всё подряд. Потом я посетил ещё два вигвама, вылечив пятерых. И на этом всё, мана закончилась, в накопителе, что я вставил в лекарский амулет, осталось всего половина заряда. Все ранения тяжёлые, лечение манозатратное. Я решил не рисковать и попросил провести меня по тем вигвамам, где умирают воины от ранений. Таких шесть оказалось, и вот остатками заряда я поддержал в них жизнь. Сутки ещё проживут, дождутся, чтобы я завтра продолжил.

Девушка-сопровождающая всё ещё была со мной. А тут вдруг официальная встреча, почти все собрались, и глава местного поселения индейцев за лечение родичей подарил мне красивый, с орнаментом, костюм из оленьей кожи, видно, очень качественный и делал мастер. Размер мой. К костюмчику шла и обувь. Я тут же при всех переоделся и величественно осмотрел жителей стоянки, сообщив, что мне их подарок понравился. Это вызвало крики радости и улюлюканье. Последнее, как я заметил, больше всего нравится индейцам, даже старались превзойти друг друга. Когда вождь навёл тишину, то сообщил мне: