Ледяная колыбель - Джим Чайковски

овса и квашеных водорослей, – сказала она. – По старинному ноорскому рецепту.

Фенн с набитым ртом пробубнил:

– После нескольких месяцев сухарей и солонины просто язык проглотишь!

Флораан улыбнулась. Кожа ее так и сияла в свете пылающего в горшке огня, глаза блестели. Проведя ладонью по бедру, она расправила подол своего простого, зеленого как мох платья, доходящего ей до колен и подпоясанного на талии. Ее короткие темные волосы, умащенные маслом и туго стянутые тонкой сеточкой, были украшены маленькими розовыми цветочками. Флораан явно принарядилась для праздника, который был уже в самом разгаре. Откуда-то издалека до них доносились грохот барабанов, бренчание струн и резкие взрывы смеха.

Напоследок кивнув им, она вернулась туда, где возле другого горшка с горящим в нем огнем стояли Грейлин и Мерик. Отец Даала говорил по-ноорски столь же бегло, как и его супруга, хотя иногда та помогала ему с переводом, когда это было необходимо.

Никс и все остальные предоставили Грейлину возможность изложить схематическую версию своей истории, оставив суть дела на потом и особо избегая затрагивать тему Баашалийи.

Отец Даала в данный момент восхищался Тернием – мечом Грейлина.

– До чего же искусная работа… – пробормотал он, возвращая клинок. – У нас тоже есть рудники, далеко на севере. Мы научились выплавлять металл у сошедшего с небес Ноора. Но это большая редкость, им очень дорожат.

Пока они продолжали общаться между собой, Никс оглядела стол. Рядом с ней сидела Хенна, намазывая ломоть хлеба толстым слоем варенья. С другой стороны от Никс стоял Джейс, прислушиваясь к разговору и явно желая тоже принять в нем участие.

Напротив них Даал, опершись локтем о стол, пытался объяснить судонаправителю Фенну устройство местных лодок.

– Мы сплетаем водоросли. Как для крыши. Кладем слой за слоем, пока они мокрые. Потом даем высохнуть в формах. Орксо тянут. Или мы ныряем на них верхом в глубину.

– Орксо? – переспросил Фенн. – А что это такое?

Никс тоже заинтересовал этот вопрос, но прежде чем Даал успел ответить, ее внимание отвлек Джейс, который кивнул в сторону Мерика.

– Эти пантеанцы, – произнес он, понизив голос, – явно жили в Приюте многие тысячелетия, прежде чем сюда свалился Рега на своем корабле. Ты обратила внимание на перепонки между пальцами у Мерика, достающие до первых суставов? И на их гладкую, без морщин, кожу? Даже уши у них маленькие, заостренные и плотно прилегают к черепу, совсем как у наших тюленей. А цвет волос… такой же, как их родное море. Как будто их тела со временем приспособились к этому суровому окружению, пропитанному влагой.

Никс посмотрела на отца Даала. Одет тот был в облегающие штаны, сандалии на плоской подошве и свободную шелковистую рубаху до пояса, переливающуюся всеми оттенками зеленого. Глубокий вырез воротника открывал бо́льшую часть его гладкой груди. Темно-зеленые волосы Мерика были гладко зачесаны назад, открывая маленькие аккуратные ушки. При ближайшем рассмотрении Никс отметила, что наряд у него явно поизящней, чем у Флораан, и сшит из более дорогого материала. Тем не менее местами рубашка была протерта до дыр и обтрепана по краям, явно от долгого использования. И все же, на ее взгляд, по-прежнему намекала на более богатое прошлое своего обладателя.

Словно ощутив внимание Никс, Мерик повернулся и повел Грейлина и свою жену обратно к столу. Флораан приглашающе помахала всем рукой.

– Если мы надеемся заручиться помощью деревни в поисках ваших друзей, то нам пора идти. Танцы сватовства в честь Кристнелла вот-вот начнутся. Ну а после будет уже полная неразбериха.

– Кроме того, к тому времени прольется слишком много вина, – добавил Мерик. – Лучше добраться до Рифового Фарера, пока этого не случилось.

При упоминании о танцах Даал издал глухой стон, что вызвало хмурое выражение на лице его отца. Тем не менее все поднялись со своих мест.

Грейлин придвинулся к Никс:

– Держись поближе ко мне!

Ее разозлил этот отрывистый приказ, но она поняла, что им всем лучше держаться вместе.

«Неизвестно, какого приема ждать».

* * *

Несмотря на приказ Грейлина, Никс поймала себя на том, что шагает по извилистым улочкам Искара рядом с матерью Даала. Ее очень привлекали теплота и материнская любовь Флораан. Женщина крепко держала свою дочь за руку, едва не отрывая Хенну от земли при каждом шаге.

Никс краем глаза поглядывала на обеих. Она никогда не знала свою собственную мать, Марайну, беглую рабыню для плотских утех. Грейлин часто делился всякими историями, восхваляя свою возлюбленную, в основном в печальных тонах – рассказывая о ее красоте, чувстве сострадания, волевом характере. Никс вытянула из него все, что смогла. Тем не менее эти рассказы были историей Грейлина, а не ее собственной. Как бы ей этого ни хотелось, она так и не смогла извлечь из них никакой истинной теплоты или связи.

Осиротевшая и воспитанная крылатой обитательницей болот и ее двумя сыновьями, Никс никогда не знала матери. И хотя отец щедро одаривал ее своей любовью, она все еще чувствовала зияющую дыру в своей жизни. Никс думала, что все это из-за того, что она ничего не знала о своем прошлом и о матери, которая ее родила. Однако даже теперь, заполнив эти пробелы, ей все равно не удавалось еще хоть как-то стянуть края этой дыры. Во всяком случае, это знание лишь усиливало боль от того, что она потеряла.

Припрыгивающая рядом с Никс Хенна хихикнула и с полным восторгом посмотрела на свою мать. Флораан, в свою очередь, наклонилась и поцеловала свою дочь в макушку.

Никс печально улыбнулась, горюя по тому, что у нее отняли.

Идущий с другой стороны Джейс привлек ее внимание, указывая вверх. Никс была только рада отвлечься.

– Там, в Венце, – произнес он, – алхимики верят, что это Отец Сверху – солнце – дарует жизнь, заставляя семена прорастать, а листья распускаться. Но здесь, в этом лишенном солнца краю, я задаюсь вопросом: излучает ли это свечение наверху хоть что-то животворящее? Или, может, вся здешняя жизнь подпитывается теми горячими газами, что выбрасываются вместе с паром? Или каким-то сочетанием того и другого?

Джейс громко, с тоской вздохнул:

– Я мог бы провести здесь целую вечность.

– Будем надеяться, что этого не случится, – отозвалась Никс. – Нам еще многое предстоит сделать.

Флораан услышала их разговор.

– Не переживайте. Если что, вы сможете очень даже неплохо обосноваться и здесь, в Приюте. Надо будет только немного привыкнуть. И вам, и нам. После Небопришествия нооры – ваш народ, мой народ – были не сразу приняты в местное лоно. Неудачи и недоразумения унесли много жизней, пока не было достигнуто некое подобие мира. Потребовалось время, чтобы нооры смирились с тем, что их собственный народ не спасет их, и научились жить в гармонии с пантеанцами.

– И как раз это и привело к миру? – спросила Никс. – Отказ от надежды на спасение?

– Это – и, возможно, одно пророчество.

Никс обменялась взглядами с Джейсом, а затем вновь повернулась к Флораан:

– Какое пророчество?

Та улыбнулась и обвела рукой их группу.

– Что однажды нооры вновь посетят эти края. – Потянувшись к Никс, она притянула ее к себе. – Хотя я подозреваю, что «пророчество» о вашем возвращении было вызвано к жизни не столько надеждой, сколько необходимостью.

– В каком это смысле? – спросил Джейс.

– Такой слух пустили для того, чтобы уберечь нооров – как в прошлом, так и сейчас. Еще с самого начала пантеанцы пришли к пониманию того, что нооры обладают талантами и знаниями, намного превосходящими их собственные. Пока они верят, будто некие кланы нооров способны в будущем вновь посетить Приют, особенно с войском, то не осмелятся уничтожить нас, опасаясь возмездия.

Шаги Никс замедлились.

– Так это страх на самом деле сплотил обе стороны?

Флораан весело рассмеялась:

– Лишь отчасти, моя дорогая. Жизнь здесь тяжелая. Требуется много рук, работающих сообща, чтобы обеспечить выживание каждого. Это тоже необходимость. Но дело не только в этом. – Она кивнула в сторону своего мужа. – Иногда это просто любовь.

Никс продолжала молча идти, переваривая услышанное. Ее уже терзали угрызения совести. Грейлин поделился