Над бездной дней - Kimiko

— Никуда ты не пойдешь, — зарычал мужик, звякнув ширинкой. — От меня ещё ни одна тварь не уходила безнаказанной.

— Что я вам сделала?.. — плача и пытаясь вырваться, кричала та. — Я вас даже не знаю!

— Ну сейчас и узнаешь, — он подтянул девушку за волосы, ставя на колени и перехватываясь за грудки её платья. — Это привет Юджинии, раз эта сука решила, что самая умная, что управы на неё не найдется…

Понимая, что ей ещё и за чужие грехи отвечать, Эйприл засопротивлялась ещё сильнее. Вырываясь, она изо всех сил крутила головой, перед которой виднелся полувялый член преследователя. Последовал ослепляющий удар в висок. Голова девушки склонилась влево, повиснув, но следом прилетел и ещё один, из-за чего ткань её платья не выдержала, треснув, и Эйприл упала на бетонный пол. Мир размыло. Она тихо хныкала, не в силах больше ни кричать ни сопротивляться. Мужчина снова сгреб её, в этот раз за волосы, надавливая свободной рукой на челюсть, заставляя открыть рот.

— Убью к черту, если пасть закроешь, — рыкнул он, во всю длину входя ей в горло.

Захрипев, Эйприл едва слушающейся рукой уперлась в бедро преследователю. Из глаз брызнули слёзы, уголки рта натянулись, треща. Дышать было практически невозможно, каждое его движение вызывало спазм, рвотный позыв. Больно, мерзко, унизительно. Слёзы ручьями стекали по её лицу, мешаясь со слюной, стекающей по подбородку. Горло жгло, как и скальп, волосы на котором были натянуты до предела. Ещё мгновение и ещё стошнит.

— Вот так, сука! — преследователь густо кончил прямо в горло Эйприл, ещё пару раз двинувшись и отпустив её.

Упав девушка схватилась за шею и живот. Её всё-таки стошнило от омерзения, рвотного рефлекса и отвратительного вкуса, так ярко ощущавшегося на языке. Тот ужасный человек присел около неё на корточки.

— Так ей и передай, — он снова плюнул на неё. — В настоящем, суровом, мужском мире не место потаскухам, решившим, что им все дозволено. Что заткнулась?! — он снова схватил Эйприл за волосы. — Ты поняла меня?! Поняла?!

Девушка кивала и плакала, она готова была согласиться со всем, лишь бы её отпустили.

— Повтори, мразь, что я сказал!

— Пота-Потаску… Потаскухам-м н-не м-место… — давясь слезами, бормотала шатенка.

— Внятнее! — он тряхнул её, вдруг отпуская. Эйприл решила, что все наконец закончилось, пока не почувствовала, что её платье с ней сдирают. — Ты, сука, как мантру это запомнишь!

Сил сопротивляться не было. Она лежала лицом в низ, кажется, в луже своей же рвоты. Ноги грубо развели. Мужик навис над ней, одной рукой упираясь в пол, другой — направляя член. Новая вспышка боли. Мышцы сами сжались, делая этот вынужденный акт ещё хуже. Преследователь, а теперь и насильник, входил до самого конца, то ли фырча, то ли рыча. Когда девушка дернулась, он только сильнее навалился, свободной рукой вдавливая её лицо в пол.

Эйприл всхлипывала, пытаясь выкрутиться.

— Больно… — просипела она, растягивая из-за плача. — Мне очень больно…

Насильник только ускорился, надавливая локтем ей между лопаток.

— Я тебе… — он тяжело дышал, — не это… приказал повторять…

— А-а-а… — немножко громче выдавила из себя девушка, сама не понимая, пытается ли она докричаться до кого-то или уже просто пытается выплеснуть эту боль.

Она думала, что за это её сразу снова ударят, но мужик вынул член, кончая ей на поясницу. Даже не застегивая штанов, тот выровнялся, размахиваясь и ногой ударяя Эйприл в живот.

— Какие же вы мерзкие твари, — рыкнул он, замахиваясь ещё раз.

На него налетел ураган.

Рыжий и смертоносный.

Юджинии совсем сорвало крышу от раскинувшейся картины. Она протезированной ногой прилетела Джиму в голову, отчего тот отлетел в противоположную стену, ударившись о неё и свалившись на пол, словно мешок. Юджи слышала, как теперь громко, взахлеб, плачет Приманка, пока ей помогал Мэт, вызывая Артура. Рыжеволосая подождала, пока встанет насильник, с размаху заезжая ручным протезом ему в висок.

Видимо, мужчина именно в этот момент упал окончательно, но Юджинию было не остановить. Она села на него верхом, нанося удар за ударом, ровно в голову. Его череп давно раскололся, из-за чего голова превратилась в фарш. Но девушка все била и била, в комнате уже повисла тишина, различаемая чавканьем отбитой плоти. Её вдруг перехватили подмышки сзади, Юджи обернулась, готовая подраться ещё и с Арчером, но вместо него там был Коди.

— Ты что с протезом сделала?

Изнывая от ярости, рыжеволосая бросила равнодушный взгляд на свою руку, понимая, что кисть и часть предплечья вообще отвалились и мелкими деталями валялись в кровавом месиве.

— У меня ещё один есть! — рыкнула она, вырываясь, пытаясь вернуться к телу Джима.

— Ей ты этим не поможешь, — покачал головой доктор. — Лучше возьми себя в руки.

29. Воодушевление

Миффлин сидел в комнате с Эйприл и Юджинией, на случай, если вторую придется выгнать. Он выступал моральной поддержкой и обороной, поглаживая безостановочно плачущую Приманку. Держать её долго в помещении, отведенном под больницу, док не стал, сказав, что девушка будет чувствовать себя спокойнее в привычной обстановке, в кругу близких друзей.

Теперь, когда настала очередь Юджинии поговорить с Эйприл, Мифф особенно волновался. Он уже предупредил рыжеволосую, что все это было в её честь, поэтому надеялся, что она проявит благоразумие. Все-таки они до конца не знали, как поведет себя Эйприл, станет ли она ненавидеть Клаус, из-за которой весь сыр-бор. Да и сама Юджи могла вести себя как всегда несдержанно и агрессивно, но сейчас… блондин был потрясен, рыжеволосая казалась столь же разбитой, как и сама Эйприл.

Она сидела на стуле, глядя в стену совершенно невидящим взглядом. Протез руки свисал, разбитый и обесточенный, с него все ещё продолжали сыпаться детали. Она боялась и слово сказать, замерев, словно статуя.

— Ты не виновата, — вдруг тихо сказал Эйприл. Она лежала поджав колени, укрытая с головы до ног. Один нос торчал наружу.

— Виновата, — так же тихо возразила Юджиния. — Мне очень, очень жаль.

— Ты ведь не знала… — Эйприл снова заплакала.

— А должна была, — Юджиния соскользнула на пол, встав на колени возле кровати, оглаживая левой, целой, рукой девушку по волосам прямо через одеяло. — О Боги, прости меня, Эйприл. Меньше всего на свете я бы хотела, чтобы из-за меня страдали другие.

— Нет… — сквозь тихий плач выдавила Приманка. — Наверное, я просто сделала что-то не так… Я… я, наверное… мне просто нужно было быть сильнее. Не давать ему повода мстить через меня…

— Что же ты такое говоришь? — теперь и на глазах Юджинии выступили слёзы. — Ты ни в чем не виновата, только он. Но больше