Разведчики и шпионы - Станислав Зигуненко

На следующее утро из посольства выехала машина. Бережков за рулем, рядом Хайнеман, на заднем сиденье – «влюбленный». Солдаты услужливо открыли ворота и отдали Хайнеману честь. На одной из оживленных улиц Коротков попросил остановиться, вышел из машины и нырнул в здание большого магазина. Дальше он шел путем, известным только ему одному.

На самом деле его «девушкой» была Элизабет Шумахер – жена одного из агентов советской разведывательной сети, которая впоследствии получила название «Красная капелла». Шифры и все прочее было передано по назначению.

На обратном пути, в назначенном месте машина подобрала его и отвезла в посольство. Теперь Коротков мог покинуть столицу Третьего рейха со спокойной душой.

Когда Коротков вернулся в Москву, его встретили плохим известием: связь с немецкими нелегалами прервалась, поскольку войска вермахта заняли все города, где были принимающие радиостанции.

Надо было восстанавливать связь, а также готовить новых агентов для засылки в Германию. Однако попытки переправить связных в Берлин по тем или иным причинам не дали положительных результатов. Лишь нелегал ГРУ Гуревич («Кент») сумел из Бельгии добраться до Берлина и восстановить связь. Но при этом произошла трагедия: шифровка, в которой для Гуревича сообщались адреса, фамилии наших агентов и пароли, была перехвачена немцами и расшифрована. Так начался крах берлинской «Красной капеллы». Шульце-Бойзен, Харнак, Шумахер и другие ее участники – несколько десятков мужчин и женщин были схвачены гестапо и погибли.

Пришлось Короткову и его коллегам начинать все по существу заново. Им удалось подготовить и заслать в немецкий тыл несколько разведывательно-диверсионных групп, состоявших из пленных и перебежчиков. Одна из них под руководством унтер-офицера Хайнца Мюллера продержалась в Берлине до 25 апреля 1945 года и встретилась с частями Советской Армии.

Сам же уже полковник Коротков в военные годы не раз вылетал в Афганистан, Югославию, Румынию для проведения разведывательных операций. А в самом конце войны ему выпало совсем уж необычное задание: он должен был сопровождать и обеспечивать безопасность германской делегации, прибывшей 8 мая 1945 года в Берлин для подписания акта о безоговорочной капитуляции. И сегодня на фотографиях, запечатлевших это событие, можно увидеть, что за спиной генерал-фельдмаршала Кейтеля, склонившегося над подписываемым актом, стоит моложавый советский офицер. Это и есть Александр Коротков.

Вторая мировая война закончилась, и весь мир облегченно вздохнул. Для разведчиков же работа продолжалась. Коротков создавал заново агентурную сеть в Германии, устанавливал связи с союзниками. Он же вел переговоры по обмену пленного германского адмирала Редера на власовских генералов Малышкина и Жиленкова, занимался обнаружением и вывозом в СССР предприятий и специалистов в области ракетостроения, а также еще многим другим.

Когда в 1946 году А. М. Коротков наконец вернулся в Москву, то был назначен заместителем начальника внешней разведки и одновременно руководителем нелегальной разведки. Он оставался на этом посту до 1957 года. За это время Коротков подготовил десятки разведчиков-нелегалов. Например, он был «крестным» супругов Михаила и Галины Федоровых, Михаила и Анны Филоненко, Мориса и Леонтины Коэн, Конона Молодого, Рудольфа Абеля и многих других.

В марте 1957 года ему снова пришлось отправиться в Берлин – теперь уже в качестве представителя КГБ СССР при МГБ ГДР. В обязанности Короткова входило не только налаживание взаимодействия со спецслужбами ГДР – само по себе достаточно тактичное и деликатное дело, но и организация агентурной сети на территории ФРГ. К чести Короткова надо сказать, что он справился и с этим заданием. Он даже умел найти подход и к министру МГБ Мильке, и к руководителю разведки Вольфу, неприязненно относившимся друг к другу.

А вот со своим руководством в последние годы работы у Короткова отношения не сложились – тогдашний председатель КГБ Александр Шелепин его не жаловал настолько, что даже не приехал на похороны подчиненного.

Умер же генерал-майор А. М. Коротков на 52-м году жизни весьма неожиданно. Во время очередного вызова в Москву 27 июня 1961 года он после доклада руководству отправился на стадион «Динамо», где договорился с начальником ГРУ, старым другом Иваном Серовым сыграть партию в теннис. Во время игры он и скончался от разрыва аорты.

Похоронили его 29 июня на Новодевичьем кладбище. На его похороны в полном составе прибыло руководство МГБ ГДР. Проникновенную речь на русском языке произнес у гроба Маркус Вольф. А вот Шелепина, как уже говорилось, так и не дождались…

Так иногда называют советского резидента Леопольда Треппера. Это не совсем верно, поскольку единой советской агентурной сети под таким названием не существовало, имелись лишь самостоятельные резидентуры ГРУ и НКВД, раскрытые германской контрразведкой. Да и вообще «Красной капеллой» первоначально именовалась зондеркоманда СС (SS-Zondercomander Rota capelle), занимавшаяся радиоперехватом на оккупированных территориях Западной Европы. И только после войны так же стали называть и группы антифашистов, связанных с советской разведкой. Тем не менее, Леопольд Треппер не случайно получил такое прозвище. О том, как это получилось и к чему привело, мы и хотим вам рассказать…

Он родился 23 февраля 1904 года в городе Новы-Таг, в Галиции, в семье коммивояжера. В четырнадцать лет Леопольд примкнул к еврейской молодежной организации «Хашомер Хацаир», которая сотрудничала с польской компартией.

В возрасте 20 лет он эмигрировал в Палестину, где активно участвовал в борьбе против английских оккупантов. Был арестован, но сбежал и нелегально уехал во Францию, где стал сотрудничать с местными коммунистами.

Когда и здесь над ним нависла угроза ареста, товарищи переправили Леопольда в Москву, где он прошел курс обучения в Коммунистическом университете национальных меньшинств Запада, а заодно и спецподготовку агента-нелегала.

В 1936 году он по указанию начальника Разведывательного управления Яна Берзина выехал во Францию в качестве ревизора. Ему было поручено выяснить причину провала советских агентов. Леопольд довольно быстро выявил виновника провала и вернулся в Москву с подробным докладом.

В 1937 году он стал кадровым сотрудником советской военной разведки и по ее заданию отправился в Бельгию, создавать резидентуру связи для работы в военное время.

Год спустя для прикрытия своей нелегальной деятельности Треппер открыл в Брюсселе фирму во главе с директором Жюлем Жаспаром, братом бывшего премьер-министра Бельгии. Одновременно создал сеть отделений фирмы с конспиративными квартирами в скандинавских странах. В апреле 1939 года в помощь Трепперу прибыли кадровые сотрудники Центра А. М. Гуревич («Кент») и М. В. Макаров («Хемниц»).