Аномалия души - Алексей Хапров

— Уже нет. Утром приехали из детского дома и забрали. Жалко ребёнка.

— Жалко, — согласился я. — Но там ей, наверное, будет лучше.

— Да бросьте, — отмахнулась моя собеседница. — Как будто вы не знаете наши интернаты. Дети голодные, оборванные, неухоженные. У Гоманцовой она, по крайней мере, была хоть сыта.

— Может её удочерят?

— Вряд ли. Вы же её видели.

— Видел, — тяжело вздохнул я.

— Хорошо, хоть убийцу быстро поймали.

Я встрепенулся.

— Поймали убийцу?!

Надины глаза изумлённо округлились.

— Вы, что, ещё ничего не знаете?

— Нет.

— Вот те раз! Яшку Косого взяли! Сегодня рано утром. Пробирался куда-то с ружьём.

Я изумлённо присвистнул. Вот это новость! Значит, я был прав!

Я поискал глазами Наталью, сгорая от нетерпения поведать ей это известие. Но моя будущая супруга была занята переговорами с «богатырем», и я не счёл правильным их прерывать. Я отошёл к окну, опёрся о подоконник и задумчиво уставился в даль.

Всё! Дело закончено! Убийца найден. Мир всё-таки не лишён справедливости. Наивно утверждать, что справедливость неотвратима, но в данном случае она явно не смогла остаться в стороне от мерзости Яшкиных деяний, и проявила себя во всей полноте своего гнева. Порок обезврежен, и в этом, несомненно, присутствует и моя заслуга.

Во мне заговорила гордость. Однако, уместно ли предаваться тщеславию при столь ужасающей сути того, что с моей помощью удалось изобличить?

Перед моими глазами предстали Димка и Нигер. Маленький мальчик, у которого только начиналась жизнь, и преданный пёс, в глазах которого светился почти что человеческий разум. У меня защемило сердце, ликование сошло на нет, а на его место заступила терзающая душу скорбь.

Через некоторое время в торговом зале раздался задорный смех. Я обернулся. Договаривающиеся стороны улыбались во всю ширь своих лиц, из чего явствовало, что они, наконец, достигли согласия.

— Значит, по рукам? — довольно пробасил Михаил Григорьевич.

— По рукам, — кивнула Наталья.

— Тогда до скорой встречи.

Известный Навалинский бизнесмен галантно тряхнул головой и быстрым шагом направился к выходу. Стоявшая у кассы Карасёва напряжённо посмотрела ему вслед. Её беспокойство было понятно: где гарантия, что новый хозяин не затеет кадровую революцию и не посадит на её место кого-то другого.

Моя будущая супруга, ни на кого не глядя, подошла ко мне:

— Пойдём.

Мы вышли на улицу и уселись в автомобиль.

— Ну, как? Не продешевила? — поинтересовался я.

— Продешевила, — отозвалась Наталья. — Согласилась на две трети от намеченного.

— Что же ты так?

— А чтобы поскорее отсюда убраться.

— Есть одна сногсшибательная новость, — произнёс я, после чего, выдержав для пущего эффекта театральную паузу, поведал своей будущей супруге об аресте Яшки Косого.

— Задержали вместе с ружьём?! — восторженно воскликнула она и пронзительно расхохоталась. — Слава богу! Услышал господь мои молитвы! Теперь ему, собаке, не отвертеться!

Машина дёрнулась вперёд и вылетела на дорогу. Наталья до предела вдавила газ. Мы мчались всё быстрее и быстрее. Стрелка спидометра подбиралась к девяносто.

— Осторожно! — предупреждающе крикнул я, завидев нужный нам поворот.

Моя будущая супруга, не успев затормозить, вывернула руль вправо. Автомобиль занесло. Он накренился и, каким-то чудом избежав столкновения с росшими вдоль обочины тополями, врос в асфальт. Шедшие по тротуару прохожие дружно остановились и недоумённо уставились на нас. Послышалась трель свистка. К нам спешил дежуривший на перёкрестке гаишник.

— Чёрт, — тихо выругалась Наталья.

— Надеюсь, прав за это не лишают? — прошептал я.

— Не лишают. Ты не вмешивайся. Я буду говорить с ним сама.

Моя будущая супруга открыла дверцу и вышла из машины.

Общение с инспектором продолжалось недолго. Беспрекословно пройдя проверку на алкотесте, смиренно выслушав гневные сентенции о причинах аварийности на дорогах и послушно подписав составленный протокол, Наталья вернулась за руль и облегчённо выдохнула:

— Фу-у-у!

Оставшуюся часть пути автомобиль прошёл без приключений.

Когда мы вошли в дом, в прихожей отчаянно надрывался телефон. Звонил он, судя по всему, уже довольно долго: движимый вибрацией аппарат съехал на самый край тумбочки. Наталья схватила трубку и через секунду протянула её мне.

— Да, — ответил я.

В моём ухе раздался голос Ланько:

— Приветствую. Насчёт Яшки Косого, полагаю, ты уже всё знаешь.

— Навалинск — город маленький, — шутливо констатировал я.

— Небось, пребываешь в блаженстве от осознания собственной прозорливости?

— Типа того.

— Я в его виновности тоже не сомневаюсь. Взяли с поличным. Но сознаваться, гад, не хочет. Придётся раскалывать. И в связи с этим тебе придётся сейчас приехать к нам.

— Зачем?

— Для очной ставки. Яшка — калач тёртый, подсечь его нелегко. Ружьё, твердит, подкинули. Мол, шёл, как раз, чтобы сдать в милицию. Своё присутствие вчера вечером на вашей улице отрицает. Говорю: «Тебя видели» — смеётся: «Покажи, кто». Вот мы ему тебя и покажем. Так как, подъедешь?

— Подъеду, — пообещал я.

— Тогда ноги в руки — и сюда.

Зазвучали короткие гудки.

— Что случилось? — взволновано спросила моя будущая супруга, когда я положил трубку и повернулся к ней.

— Вызывают на очную ставку с Яшкой, — ответил я. — Причём, прямо сейчас.

В глазах Натальи промелькнула тревога…

Яшка Косой выглядел понурым, но не осунувшимся. В его глазах сверкал злобный огонёк, а крепко сжатые кулаки красноречиво свидетельствовали о неумолимой решимости бороться за свободу до последнего. Моё появление он встретил враждебно. Едва я занял место напротив него, как он брезгливо скривил губы и демонстративно отвернулся.

— Ну что ж, приступим, — притворно торжественным тоном объявил расположившийся между нами Ланько.

Он положил перед собой разлинованный лист бумаги, вписал наши данные, после чего поинтересовался, знаем ли мы друг друга.

— Да, — ответил я.

— Да, — после некоторой паузы буркнул Яшка.

Следующий вопрос майора был обращён к нему.

— Гражданин Моисеев, где вы были накануне между двадцатью тремя и двадцатью четырьмя часами?