Короткое падение - Мэтью Фитцсиммонс

Гибсон отложил схему и вышел из номера. Хендрикс в темных брюках и ветровке сидел на капоте машины и курил.

– А ты не соврал насчет библиотеки, – сказал он. – Чертовски тяжело будет перекрыть все выходы и ближайшие улицы, учитывая, что нас всего трое. А еще нужно стараться оставаться незамеченными. И иметь в виду время на дорогу и сон.

– Абэ может прислать еще людей?

– Может, но тогда у нас возникнет другая проблема. Если следить за этой библиотекой целой армией, то мы будем выделяться, как девочки из скаутского отряда в Лас-Вегасе. Может, местная полиция и не станет нервничать, однако я гарантирую, что, если только мы станем лагерем у библиотеки, нам очень быстро дадут пинком под зад.

– Значит, мы влипли?

– Не совсем. Я расставил камеры слежения по периметру. Они срабатывают на движение, зато я перекрыл ими все три двери. Не идеально, конечно, но мы будем видеть всех входящих и выходящих из здания. Больше надеяться не на что.

Хендрикс выбросил окурок в канаву и добавил:

– Мы, конечно, можем еще использовать колдовство такого киберниндзя, как ты.

– Киберниндзя?

– А ты здесь разве не за этим?

– Хендрикс, можно задать тебе вопрос? Ты научился этому в полиции Лос-Анджелеса?

– Неужели ты думаешь, что я занимался только розыском пропавших детей? У меня были и другие задачи.

– И многих ты нашел?

Хендрикс мрачно посмотрел на Гибсона.

– Я ответил. Собираешься еще раз бежать в душ?

– Забудь об этом.

– Обычно у тебя в распоряжении сорок восемь часов. После этого срока, если ты находишь ребенка, он уже не дышит.

– Как ты думаешь, есть шанс, что Сюзанна еще жива?

– Нет, – Хендрикс закурил новую сигарету. – Нет, она давно мертва. Думаю, тот, кто это сделал, не знал, кого он похитил. Полагаю, когда он узнал, что она дочь сенатора, начисто замел все следы. Как только этот парень осознал размеры дерьма, в которое вляпался, он, не теряя времени, убил ее и спрятал тело.

Гибсон застонал. И даже не заметил бы этого, если б Хендрикс не остановил его:

– Эй, ты ведь сам меня спросил!

– Знаю, – сказал Гибсон. – Тогда что ты тут делаешь?

– Это моя работа.

– Ну-ну…

Хендрикс бросил сигарету на дорогу, слез с капота и раздавил окурок каблуком.

– Это важно для босса. Значит, важно и для меня. Плюс ко всему – и это я говорю уже от себя – я не люблю педофилов. А особенно умников, которые думают, что они хитрее всех, когда в насмешку рассылают фотографии своих жертв. Что я здесь делаю? Я здесь для того, чтобы поставить свою ногу на горло этому парню. Вот так. А раз мы об этом заговорили, ты-то здесь почему?

– Надеюсь, что она еще жива.

На одно короткое мгновение с лица Хендрикса исчезла его обычная усмешка.

– Не надо этого делать…

– Чего?

– Верить, что она жива. Ни секунды не занимайся этим.

– Почему?

– Потому что стоит только начать, и уже не остановишься. Слушай меня. Надежда – это как раковая опухоль. Случится одно из двух: либо ты никогда не узнаешь правды – и тогда надежда будет грызть твои кости, пока ничего не останется; либо, что еще хуже, ты все узнаешь – и вылетишь на скорости девяносто миль в час через вот это лобовое стекло, потому что надежда заверит тебя, что вполне нормально ехать на такой скорости, не пристегнувшись ремнем безопасности.

– Значит, допустим худшее.

– Сорок восемь часов давно истекли. Так что пристегнись, скажу я тебе. Найди какую-нибудь другую причину своего пребывания здесь.

С этими словами Хендрикс направился в свой номер и закрыл дверь, оставив Гибсона наедине со своими мыслями.

И с мобильником, который бывший коп оставил на капоте внедорожника. Гибсон посмотрел на телефон, лихорадочно размышляя, сколько у него есть времени. Полчаса? Наверное, меньше. Стоит ли рисковать? «Да, – решил он. – Всегда нужно иметь запасной план, даже если он никогда не пригодится».

Гибсон схватил телефон и заперся у себя в номере. Там соединил мобильник со своим компьютером и запустил программу. Глядя на монитор, внимательно вслушивался, не скрипнет ли открывающаяся дверь в номере Хендрикса. Хуже всего будет, если бывший полицейский пойдет искать свою пропажу и не найдет ее, а потом телефон волшебным образом появится на месте. Тогда Гибсону не поздоровится.

Через двадцать семь минут телефон лежал там, где Хендрикс его оставил.

Неплохое колдовство для киберниндзя?

Гибсон закончил свою работу над программой во вторник ночью. WR8TH больше не выдавал своего присутствия, однако его вирус продолжал неустанно рыскать в документах и служебных записках ФБР. Все это Риллинг по-прежнему загружал на серверы федерального агентства, чтобы не дать WR8TH повода для подозрений, если вдруг поток документов внезапно сократится.

Дженн периодически останавливалась возле комнаты Гибсона, чтобы проверить, как у того идут дела.

– Чем мы можем тебе помочь? Что тебе нужно? – спросила она в то утро, когда он только принялся за свою работу.

– Три стакана чего-нибудь покрепче и кровать.

– Еще какие пожелания?

– На завтрак принесите завтрак, на ужин – ужин. И поразите меня на ланче.

Он подал Дженн меню заведения, в котором они остановились, а потом бесцеремонно вытолкал ее из своей комнаты, навесил табличку «Не беспокоить» и закрылся изнутри на ключ. Теперь, когда свет был приглушен, а кондиционер практически отключен, его комната напоминала склеп. Однако Гибсон всегда лучше соображал именно в таких условиях: в холоде и в теплой одежде.

Теперь он уселся перед своим ноутбуком, надел наушники и засел за работу, занявшую два дня.

Следовало начать с самого начала. Ему требовались характеристики библиотечной сети. Гибсон вошел на сайт библиотеки и запустил сканирование всех доступных портов. Он испытывал смутное ощущение неловкости, вторгаясь в пространство общественной библиотеки в Пенсильвании. Подобные действия уж никак не могли способствовать повышению его репутации – не мог человек его уровня заниматься подобным дерьмом. Это все равно как если б Аль Капоне стал отбирать у пацаненка стакан газировки.

Наконец сканирование завершилось, раздался сигнал, и на дисплее появились результаты анализа. Гибсон, нахмурившись, прочитал их. Обычно всегда можно рассчитывать на устаревшие сети вроде тех, что установлены в публичной библиотеке и с которыми работают низовые сотрудники, как правило, ленивые или некомпетентные. Операционные системы здесь обычно устарели на пару поколений и практически безнадежно открыты для постороннего. Такие сети похожи на больших дружелюбных псов: стоит погладить их, и они тут же укладываются на спину, показывая десяток слабых мест в системе защиты.